Техника и вооружение 2006 10

Но эта деятельность продолжалась недолго. В связи с загруженностью Лавочкина особо важной работой по зенитным ракетам для системы ПВО Москвы С-25 тему «Волна» в части самолета-снаряда перепоручили В.Н. Челомею. По своим расчетным летно-тактическим характеристикам новый челомеевский самолет-снаряд ЧМ-1 должен был примерно соответствовать уровню, достигнутому спустя несколько лет в крылатой ракете П-5. Уже в это время началось проектирование устройства, обеспечивающего раскрытие консолей крыла в процессе старта самолета-снаряда.

Конструкторов корабельного самолета-снаряда беспокоила проблема обеспечения нормального функционирования бортовой аппаратуры в условиях качки подводной лодки-носителя Министерство авиационной промышленности обратилось к заместителю Председателя Совета Министров СССР Н А. Булганину с предложением провести несколько пусков сухопутных 10ХН с подводной лодки для поверки работоспособности автопилота АП-52 при корабельном старте. Первый заместитель Военно-морского министра адмирал Н Е Басистый предложил ЦКБ-18 в III кв. 1953 г. подготовить технический проект переоборудования одной из ПЛ XIV серии.

К переоборудованию готовилась большая подводная лодка Х1\/серии, вступившая в строй как К-51 и переименованная в Б-5 в 1948 г. в ходе всеобщего упорядочивания наименований отечественных ПЛ с приведением к трем типоразмерным категориям, большие, средние и малые с преобразованием лодок «Щ» в «С», а «Д», «Л» и «К» – в «Б».

Проект подводной лодки П-2 с самолетами-снарядами 10ХН.

Виктор Никифорович Бугайский, начальник филиала №1 (в 1960-1973 гг.), первый заместитель Генерального конструктора, трижды лауреат Государственной премии.

Самолет-снаряд «Ласточка» разработки ОКБ-301.

Подводная лодка пр. 624 с самолетами- снарядами «Ласточка» разработки ОКБ-301.

По разработанному под руководством И.Б. Михайлова проекту 628 предусматривалось за ограждением рубки установить прочный контейнер длиной 10 м при диаметре 2,5 м для размещения самолета-снаряда, а еще далее в сторону кормы смонтировать ферменную направляющую пусковой установки длиной 30 м, перед стартом поднимавшуюся на угол 14*. На внутренней стороне задней крышки контейнера имелись рельсовые опоры, по которым самолет-снаряд при опущенном положении крышки перемещался на пусковую установку. Перед стартом к фюзеляжу вручную пристыковывались консоли крыльев.

Как видно, корабельные компоненты ракетного комплекса особой оригинальностью не отличались. Основной целью проекта «Волна» стало получение опыта эксплуатации самолетов-снарядов на подводной лодке и осуществления старта из надводного положения, поэтому за основу пр.628 была взята уже устаревшая подводная лодка. Но и этим планам не суждено было сбыться: все работы прекратились из-за решительного разгона ОКБ-51.

Для принятия соответствующего правительственного решения было несколько как объективных, так и субъективных причин Во-первых, на протяжении семи лет, в течение которых ОКБ-51 руководил В.Н. Челомей, этой конструкторской организации не удалось успешно завершить ни одной из порученных ей тем Несмотря на то что в результате многолетних испытаний достигался приемлемый уровень надежности, точности и летно-тактических характеристик, заказчики отказывались принимать самолеты-снаряды на вооружение, предъявляя к ним все новые, первоначально не заданные требования. Их можно было понять: за разнообразным обличием челомеевских изделий легко просматривалась все та же немецкая разработка, задуманная еще в начале 1940-х гг. и становившаяся все более уязвимой в условиях стремительного прогресса средств ПВО в начале 1950-х гг.

Во-вторых, сомнительным представлялся сам замысел самолета-снаряда с автономной системой управления на базе автопилота, в те годы способной обеспечить предельное отклонение от точки прицеливания порядка десяти километров При такой точности даже стрельба по конкретному промышленному предприятию, не говоря уже о поражении отдельных зданий, практически исключалась. Конечно, даже с таким оружием было трудно промахнуться, стреляя по гигантскому Лондону. Использование самолетов-снарядов обретало практический смысл при оснащении самолета-снаряда боевой частью со специальным зарядом, но первые образцы этого сверхоружия весили раза в два больше, чем вся «Фау-1».

В-третьих, В.Н. Челомей уделял слишком много сил совершенствованию своего любимого детища – пульсирующего воздушно-реактивного двигателя – и достиг на этом поприще немало успехов. По сравнению с немецким прототипом тяга увеличилась в полтора раза, снизился и удельный расход горючего – бензина. Но двигатели этого типа могли работать только на дозвуковых скоростях и, соответственно, не могли применяться на современных для тех лет боевых летательных аппаратах.

Был и субъективный фактор, о котором рассказывает, правда, с чужих слов, многолетний первый заместитель Челомея Виктор Никифорович Бугайский, сохранивший в своем сердце лютую ненависть к бывшему начальнику и на протяжении долгих лет после собственного ухода из его фирмы на должность главного конструктора в калининградское ОКБ «Звезда», и после смерти Владимира Николаевича. Якобы Челомей в присутствии лично товарища Сталина докладывал о результатах успешной разработки самолета-снаряда для ВВС, видимо, изделия 16Х По окончании выступления Владимира Николаевича некий майор с «цифрами и фактами в руках» обвинил главного конструктора в том, что тот в своем докладе при определении точностных показателей учел только успешные пуски , а «основная масса испытанных ракет либо не долетела до цели, или точки их падения лежат далеко за пределами заданной окружности». Присутствующие генералы подтвердили правоту майора. Разгневанный Сталин заявил Челомею: «Вы – авантюрист в технике, и мы не можем Вам больше доверять! Вам нельзя больше быть руководителем!»

Здесь стоит отметить, что в ходе последующего развития ракетной техники стал общепринятым подход, не учитывающий при расчете точности координаты точек падения аварийных ракет В действительности процент аварийных пусков при летных испытаниях характеризует степень предварительной наземной отработки матчасти, в какой-то мере сложность решаемой технической задачи, иногда даже надежность сдаваемой на вооружение ракеты, но никак не уровень точностного совершенства ее аппаратуры управления. Так что прав оказался все-таки Челомей, а не майор – правдолюбец!