Вильгельм Гримм - Сказки братьев Гримм

— Пропади я пропадом! Эх, кабы знал я! Ведь незнакомец-то заходил сперва ко мне — а я ему отказал.

— А ты садись поскорей на лошадь, — говорит жена, — догони этого человека и попроси его, чтобы он исполнил твои три желанья.

Послушался богач доброго совета, помчался на лошади и нагнал господа бога, и всячески извинялся перед ним, что он его тотчас же не впустил переночевать; пока он искал ключ от дверей, странник ушел. А если он будет той же дорогой назад возвращаться, пусть, мол, у него останавливается!

— Хорошо, — сказал господь бог, — если я когда буду возвращаться, я так и сделаю.

Спросил тогда богач, не может ли и он пожелать себе три желанья, как его сосед?

— Что ж, — сказал господь бог, — пожелать, конечно, можно, но будет тебе от этого убыток, так уж лучше бы тебе ничего не желать.

Но богач уверял, что он уж придумает что-нибудь такое, что сделает его счастливым — лишь бы оно выполнено было! И сказал тогда господь бог:

— Езжай себе домой, твои три желанья исполнятся.

Добился богач того, чего хотел, поехал домой и начал раздумывать, что бы такое пожелать. Думал-думал, и опустил поводья. Пустилась лошадь вскачь, а это мешало богачу думать. Похлопал он лошадь по шее и говорит: «Потише, Лиза», — но та продолжает скакать и становиться на дыбы. Рассердился богач и крикнул: «Э, чтоб ты себе шею сломала!» И только он вымолвил эти слова, как бух! — свалился наземь, а лошадь лежала мертвая. Так исполнилось его первое желанье. А богач был скряга, и не хотелось ему бросать седла. Снял он его и взвалил себе на плечи. Пришлось ему теперь идти пешком. «Ничего, у меня осталось еще два желанья», — утешал он себя. Шел он так и все думал, что бы еще пожелать. Но солнце сильно пекло, плелся он по песку, седло давило ему плечи, и ничего ему не Приходило в голову. «Если бы я пожелал все царства и все сокровища мира, мне все равно чего-нибудь бы недоставало, это я точно знаю. Надо устроить так, чтобы мне ничего не оставалось желать. Я ведь не баварский мужик; у того тоже оставалось три желанья, вот он и пожелал себе — во-первых, побольше пива, во-вторых, пива столько, сколько он сможет выпить, а в-третьих, еще бочку пива впридачу». И что бы он ни придумывал, все казалось ему слишком малым. Тут ему вспомнилось, как теперь, должно быть, хорошо его жене: сидит себе дома в прохладной комнате и чем-нибудь вкусным лакомится. Это его взбесило, и у него сорвалось с языка: «Уж пусть бы она лучше в этом седле сидела и не могла с него слезть, чем мне тащить его на плечах!» И вдруг исчезло седло с его плеч. Понял он, что исполнилось второе желанье. Тут его ударило в пот; он пошел быстрей, чтобы скорей уединиться в своей комнатке и думать о чем-нибудь большом — о последнем своем желанье. Приходит он домой и видит — сидит в комнате его жена в седле и никак с него слезть не может, стонет и кричит. А он говорит ей:

— Эй ты, потише, я пожелаю тебе все богатства на свете, только оставайся сидеть в седле!

— Ну и дурак же ты, — рассердилась жена, — на что мне все богатства на свете, если я в седле сижу? Не-ет, уж если ты мне это пожелал, то ты теперь должен помочь мне с него слезть!

И волей-неволей пришлось ему высказать свое третье желанье: чтоб избавилась жена от седла и смогла с него слезть. И тотчас это желание исполнилось. Но был ему от этого один лишь убыток: посыпались на него заботы да ругань, и лошадь даром пропала. А бедняки жили счастливо, тихо и мирно до самой своей смерти.

ил когда-то на свете бедный крестьянин, земли у него не было, а была у него только маленькая избушка да единственная дочка. Вот и говорит раз дочка отцу:

— Выпросить бы нам у короля хоть кусок целины!

Узнал король про их бедность и подарил им клочок луга. Перепахала дочь луг вместе с отцом, чтобы посеять там рожь и еще что-нибудь. Вспахали они уже почти все поле и вдруг нашли в земле ступку — а была та ступка из чистого золота.

— Знаешь что, — сказал отец дочке, — король был к нам так милостив, что подарил нам эту землю. Давай отдадим ему за это золотую ступку.

Но дочка не согласилась на это и сказала:

— Если у нас только одна ступка, а пестика нету, то уж лучше помолчите, батюшка, а то потребуют с нас еще пестик.

Но отец не послушался, взял ступку и отнес ее королю и сказал, что нашел ее на лугу и хочет ее преподнести королю. Взял король ступку и спрашивает:

— А Не нашел ты еще чего?

— Нет, — ответил крестьянин.

И сказал король, чтоб он доставил ему и пестик. Крестьянин уверял, что пестика они не нашли, но это ему не помогло. И посадили его в темницу, чтобы сидел он там, пока пестика не достанет. Тюремщики приносили ему каждый день хлеб да воду, и услыхали, как он каждый день повторял про себя: «Ах, если б я послушался своей дочери! Ах, если б я послушался своей дочери!» Пошли тогда тюремщики к королю и доложили, что узник все повторяет: «Ах, если б я послушался своей дочери!», а от пищи и питья отказывается. Приказал король привести узника к нему, и спросил его, отчего он все время кричит: «Ах, если б я послушался своей дочери!»? Что же такое сказала его дочь?

— Да она сказала, чтоб я не относил вам ступки, а то потребуют с меня еще пестик.

— Если у тебя такая разумная дочь, то пусть она явится ко мне.

И вот пришлось ей идти к королю, и стал он ее спрашивать, так ли она уж и вправду умна; и сказал, что хочет задать ей одну задачу; если она ее решит, он женится на ней. Она тотчас согласилась на это. Говорит тогда король:

— Приходи ко мне не одетая и не голая, не верхом и не в повозке, не путем, а все же дорогою. Если ты сможешь это выполнить, я на тебе женюсь.

Пошла она, разделась догола, и была она неодетая; потом взяла большую рыбачью сеть и укуталась ею — вот и не была она голая; наняла за деньги осла и привязала ту сеть к ослиному хвосту, чтобы он тащил ее — вот и не ехала она ни верхом, ни в повозке; а осел должен был тащить ее по колее, и касалась она земли одним только большим пальцем ноги — и шла она не путем, а все же дорогою. Вот явилась она, и король сказал, что задачу она решила, велел выпустить ее отца из темницы, взял себе ее в жены и отдал ей в распоряжение всю королевскую казну.

Прошло несколько лет. Выехал однажды король на парад; и случилось, что крестьяне, распродав дрова, остановились со своими повозками у замка; одни повозки запряжены были волами, а другие лошадьми. А у одного крестьянина было три лошади, и одна из них с маленьким жеребенком; жеребенок убежал и лег между волами, запряженными в повозку. Тут возник между крестьянами спор, стали они шуметь и браниться; тот, у кого были волы, хотел взять себе жеребенка, утверждая, что он родился от его волов, а другой твердил, что он от его лошадей родился, и должен остаться у него. Дошел их спор до самого короля, и он вынес приговор: где лежал жеребенок, там и должен он остаться. И получил жеребенка крестьянин, которому он вовсе не принадлежал. И пришлось другому уйти ни с чем, но узнал он, что королева очень милостива, потому что сама родом из бедных крестьян. Пошел он к ней и просил, не может ли она ему вернуть жеребенка.