Вильгельм Гримм - Сказки братьев Гримм

— Это зовет нас наш товарищ, господин Шульц. А уж если он смог перейти вброд, то и мы можем!

Прыгнули они все вместе в воду и утонули. Погубила так лягушка всю храбрую швабскую дружину, и никто из них не вернулся домой.

ыла у одного короля дочь-красавица, но притом такая гордая и надменная, что ни один из женихов не казался ей достаточно хорош. Она отказывала одному за другим да еще над каждым смеялась. Велел однажды король устроить большой пир и созвал отовсюду, из ближних и дальних мест, женихов, которые хотели бы за нее посвататься. Расставили их всех в ряд по порядку, по чину и званию; впереди стояли короли, потом герцоги, князья, графы и бароны, и наконец — дворяне. И повели королеву по рядам, но в каждом из женихов она находила какой-нибудь изъян. Один был слишком толст: «Да этот, как винный бочонок!» — сказала она. Другой был слишком высокого роста: «Долговязый он и тонкий, да и статной нет походки!» — сказала она. Третий был слишком низкого роста: «Это, право, неудача, коли мал да толст впридачу!» Четвертый был слишком бледен: «Краше в гроб кладут!» Пятый был слишком румян: «Какой красный, как индюк!» Шестой не держался прямо: «Согнулся весь, словно молоденькое деревцо за печью!» И так находила она в каждом что-нибудь, к чему можно было придраться, но особенно посмеялась она над одним добрым королем, что стоял выше всех: у него был подбородок чуть кривоват. «Ого, — сказала она и рассмеялась, — да у этого подбородок, словно клюв у дрозда!» — И прозвали его с той поры Дроздовиком. Но увидел старый король, что дочка его только и знает, что над людьми насмехается и всем собравшимся женихам отказала, разгневался он и поклялся, что он отдаст ее в жены первому встречному нищему, что к нему в дверь постучится.

Прошло несколько дней, и вот явился какой-то музыкант и начал петь под окном, чтобы заработать себе милостыню. Услыхал это король и говорит:

— Пропустите его наверх!

Вошел музыкант в своей грязной, оборванной одежде и начал петь песню перед королем и его дочерью, а когда кончил, попросил подать ему милостыню. Говорит тогда король:

— Мне твое пенье так понравилось, что я отдам тебе свою дочь в жены.

Испугалась королевна, а король сказал ей:

— Я дал клятву выдать тебя за первого попавшегося нищего, и клятву свою должен сдержать.

И не помогли никакие уговоры; позвали священника, и пришлось королевне обвенчаться с бродячим музыкантом. А потом король сказал:

— Теперь тебе, как жене нищего, в моем замке нечего задерживаться Можешь себе отправляться со своим мужем куда угодно.

Вывел ее нищий за руку из замка, и пришлось ей идти с ним пешком. Пришли они в большой-пребольшой лес, и спрашивает она:

Проходили они по лугам и полям, и спросила она опять:

Проходили они затем по большому городу, и спросила она опять:

— Это мне вовсе не нравится, — сказал музыкант, — все ты хочешь себе в мужья кого-то другого. Разве я тебе не мил?

Подошли они, наконец, к маленькой избушке, и сказала она:

И ответил музыкант:

— Это дом мой и твой, и мы будем здесь жить с тобой вместе.

Пришлось ей нагнуться, чтобы войти в низкую дверь.

— А где же слуги? — спросила королевна.

— Какие-такие слуги? — ответил нищий. — Если хочешь, чтобы что-нибудь было сделано, ты должна это сделать сама. Ну-ка, живей растопи печь и ставь воду, чтоб приготовить мне обед, я очень устал.

Но королевна совсем не умела разводить огонь и стряпать, и пришлось нищему самому за работу приняться, чтобы голодным не остаться. Поели они кое-как и легли спать. А на другое утро он согнал ее чуть свет с постели, чтобы она домашней работой занялась. Так прожили они с бедой пополам несколько дней, и все запасы свои поели. Говорит тогда муж:

— Так не годится, жена. Мы вот едим, а зарабатывать ничего не зарабатываем. Принимайся-ка ты за плетенье корзин!

Пошел он, нарезал ивовых прутьев, принес их домой, и начала она плести, но жесткие прутья изранили ее нежные руки.

— Я вижу, это дело у тебя не пойдет, — сказал муж. — Возьмись-ка ты лучше за пряжу. G этим ты, пожалуй, управишься.

Села она и попробовала пряжу прясть; но грубые нитки врезались в ее нежные пальцы и разодрали их до крови.

— Да ты ни на какую работу не годишься! — сказал муж. — Трудненько же мне с тобой придется! Попробую-ка я приняться за торговлю. Буду горшками и глиняной посудой торговать, а ты будешь ходить на рынок и товар продавать.

«Ах, — подумала она, — придут еще чего доброго на рынок люди из нашего королевства, увидят, что я на рынке сижу да горшки продаю — то-то они надо мной посмеются!»

В первый раз дело пошло хорошо — люди покупали у нее товар, и платили красивой продавщице то, что она запрашивала, а многие даже платили ей деньги, а горшки ей оставляли. Вот так и жили они за это. Накупил муж опять много новой посуды. Уселась она с горшками на углу рынка, а товар вокруг себя расставила и начала торговать. Но вдруг прискакал пьяный гусар, налетел прямо на горшки — и остались от них одни лишь черепки. Расплакалась она и от страху не знала, как ей теперь быть.

— Ах, что мне за это будет! — воскликнула она, — что скажет мне муж?

И побежала она домой и рассказала ему про свое горе.

— Да кто ж на углу рынка с глиняной посудой садится? — сказал муж. — Ну, полно плакать; я вижу, ты ни к какой приличной работе не годишься. Давеча был я в замке у нашего короля и спрашивал, не нужна ли там будет судомойка, и мне пообещали взять тебя на работу. Там будут тебя за это кормить.

И стала королевна судомойкой; пришлось ей повару помогать и самую черную работу исполнять. Она привязывала к своей сумке две мисочки и приносила в них домой то, что оставалось на ее долю от объедков. Тем они и питались.

Случилось, что в замке должны были праздновать свадьбу старшего королевича. Поднялась бедная женщина наверх и стала у дверей в зал, чтобы поглядеть. Вот зажглись свечи, и входили туда гости один красивее другого, и все было полно пышности и великолепия. Вспомнила она с горестью в сердце про свою злую долю и проклинала свою гордость и надменность, которые так унизили ее и ввергли в такую нищету. К ней доносился запах дорогих кушаний, которые слуги вносили и выносили из зала, и они бросали ей иной раз что-нибудь из объедков, а она складывала их в свою мисочку, собираясь унести все это потом домой. Вдруг вошел королевич; был он одет в бархат и шелк, а на шее у него были золотые цепи. Увидев у дверей красивую женщину, он схватил ее за руку и хотел было с ней танцевать. Но она испугалась и стала отказываться — она узнала в нем короля Дроздовика, что за нее сватался и которого она на смех подняла. Но как она ни упиралась, а он все-таки втащил ее в зал. Тут вдруг оборвалась тесемка, на которой висела у нее сумка, выпали из сумки на пол мисочки и разлился суп, и рассыпались кругом всякие объедки. Увидали это гости и стали все смеяться и над нею подшучивать, и было ей так стыдно, что она готова была лучше сквозь землю провалиться. Бросилась она к двери и хотела убежать, но на лестнице ёе нагнал какой-то человек и привел назад. Посмотрела она на него и видит: перед ней снова король Дроздовик. И сказал ей король ласково: