Мария Бобылёва - Мы так говорим. Обидные слова и как их избежать [litres]

«У нее были женские проблемы» (вместо указания – если уместно – болезни), «эти дни» (вместо «месячные»), «жить половой жизнью» (вместо «заниматься сексом»), «мужское достоинство» (вместо «пенис»), «ушел» (вместо «умер») – эти и им подобные фразы звучат или неясно, или неправильно. Корректная лексика – не про завуалирование и благозвучие, а, наоборот, про ясность, конкретику и отделение личности от того, что с этой личностью произошло или происходит.

Тема гендера в языке – одна из самых сложных. Она связана, с одной стороны, с проблемой социальной видимости женского гендера – отсюда новая волна феминитивов (об этом в следующей главе), с другой – с разнообразной гендерной идентичностью людей. Гендер, или социальный пол – это система социальных ожиданий от человека в зависимости от пола. А гендерная идентичность – внутреннее ощущение принадлежности к тому или иному гендеру. Гендер и гендерная идентичность могут не совпадать, отсюда трансгендерность и трансгендерные люди, а также небинарные (не признающие бинарную гендерную систему), агендерные (не считающие себя ни женщинами, ни мужчинами), гендер-флюидные (чувствующие себя то женщиной, то мужчиной) и гендерно-неконформные (также не признающие бинарную гендерную систему) люди.

Традиционно так сложилось, что общество функционирует в рамках бинарной гендерной системы, то есть с четким делением на две противоположные категории: мужчины и женщины. Один из ключевых принципов бинарной гендерной системы – социальный запрет на пересечение границ категорий или смешение гендерных ролей, а также запрет на формы гендерного выражения, не совпадающие с традиционно мужскими или женскими. Небинарный человек – это тот, кто не определяет себя в бинарных категориях мужчина/женщина. В языке это отражается так: такой человек использует по отношению к себе родовые окончания среднего рода («я пришло», «я подумало», «я решило») и местоимение «оно» – так делает, например, агендерная активистка Серое-Фиолетовое. Или окончания множественного числа («пришли», «подумали», «решили») и местоимение «они». Первое встречается реже, так как средний род в русском языке относится к неодушевленным предметам и звучит по отношению к человеку часто уничижительно.

Некоторые небинарные люди, имея женское имя, говорят о себе в мужском роде – и наоборот. Так, например, дочь актера Михаила Ефремова Анна-Мария – небинарный человек и говорит о себе в мужском роде, но при этом написать или сказать про Анну-Марию «сын» нельзя. Правда, дочь Ефремова говорит, что не против, когда журналисты называют ее в женском роде для простоты. В любом случае, говоря про небинарных или гендерно неконформных людей лучше применять те грамматические формы, которые они сами по отношению к себе используют.

«В последнее время, особенно это заметно среди молодежи, дискурс смещается от вопросов сексуальной ориентации в сторону гендерной идентичности, – рассказывает Юлия Малыгина, директорка организации “Ресурс ЛГБТКИА Москва”. – Людям становится важнее вопрос “кто я?”, чем вопрос “кто меня привлекает?” Казалось бы, какая разница? Вот пример: пара лесбиянок, в которой одна из женщин начала понимать, что она небинарный человек, то есть не определяет себя ни как мужчина, ни как женщина. У пары все хорошо, и теперь вопрос: какова сексуальная ориентация второй женщины? Получается, она уже не лесбиянка – тогда кто она? Люди поняли, что не обязательно умещать себя в рамки бинарной системы и тем более соответствовать гендерным стереотипам. Все это неминуемо будет отражаться в языке».

Так как гендерных идентичностей с каждым днем становится все больше (бигендерные, агендерные и гендер-флюидные люди, пансексуалы и прочее и прочее), а прибавление букв к аббревиатуре все больше ее утяжеляет (ЛГБТК, ЛГБТКИА, ЛГБТКИАПП+ – лесбиянки, геи, бисексуалы, трансгендерные люди, квиры, интерсексуалы, асексуалы, пансексуалы и все остальные), в английском все это просто заменяется словом queer – о нем мы уже писали, когда говорили про реклэйминг.

В русском слово «квир» тоже используется, но в более узком смысле и среди посвященной аудитории. Квир-люди – это гендерно неконформные люди, а не все ЛГБТ-сообщество. Есть устоявшиеся словосочетания, вроде «квир-исследования» или «гендерквир». Будучи заимствованным, как и слово «гей», оно не имело и не имеет некорректного оттенка, что весьма удобно.

Отдельный блок языковых сложностей возникает, когда речь заходит о трансгендерных людях – и множество медийных скандалов последних лет это подтверждает. Трансгендерные люди – одни из самых уязвимых в обществе. Они либо невидимы вовсе (потому что по внешности человека не всегда понятно, трансгендерный ли он, и потому что далеко не каждый трансчеловек хочет это публично афишировать), либо окружены огромным количеством предрассудков. Это очень сильно отражается в языке. Языковых проблем тут несколько.

Во-первых, это упоминание прежнего имени человека. У этого даже есть термин – дэднейминг (от dead name – «мертвое имя»). Многие транс-люди не любят и не используют свое прежнее имя, не говорят его окружающим и просят не называть себя им. Дэднеймить транс-людей некорректно и обидно. Дэднеймингом часто занимаются СМИ – им почему-то важно, какое именно было имя у человека при рождении, хотя, если сейчас трансгендерная женщина называет себя Катя, то какая разница, как Катю звали до перехода – Лешей, Пашей или Ваней? Прошлое имя – это часть прошлой идентичности, от которой транс-люди пытаются уйти и ради чего совершают трансгендерный переход.

Во-вторых, это мисгендеринг, то есть использование грамматических форм (местоимений, существительных и родовых окончаний), не соответствующих гендерной идентичности человека. Это тоже часто делают СМИ, чтобы лишний раз подчеркнуть трансгендерность человека. Например: «Трансгендер Катя пришел в клуб, но его не пустили». Часто это еще сочетается с дэднеймингом, и тогда вообще получается путаница. Читатель или слушатель просто перестает понимать, о чем речь, кто какого гендера и в чем коллизия.

Это все решается просто – если называть человека в том роде и тем именем, которые он сам использует. И слово «трансгендерный» прибавлять к тому гендеру, к которому человек сам себя относит, а не который у него был до перехода. То есть упомянутая Катя – это трансгендерная женщина, она пришлА в клуб, она родилАСЬ в Москве, она купилА платье и так далее. И еще, говоря о прошлом Кати до ее перехода, следует также использовать женские родовые окончания: в десять лет Катя поступила в футбольную школу, в 18 лет Катя пошла в армию, в 25 женилась, в 27 стала родителем двух мальчиков-близнецов. Лучше не употреблять ни слово «отец», ни слово «мать» в данном случае, если точно не известно, как Катя сама себя называет. Каждый трансгендерный родитель называет себя по-разному, поэтому лучше просто ограничиться словом «родитель». Писать и говорить «был женщиной» или «была мужчиной» – тоже некорректно, так как человек даже до перехода ощущал себя тем, кем ощущал.