Вальтер Шайдель - Великий уравнитель [litres]

О голоде см. Ó Gráda 1994: 173–209, особенно 178–179, 205. «Вряд ли принесет»: Nassau William Senior согласно Benjamin Jowett, цитата из Gallagher 1982: 85. Ó Gráda 1994: 224, 227 (эмиграция), 207 (основной капитал).

О повышении реальных заработных плат и уровня жизни см. Ó Gráda 1994: 232–233, 236–254; Geary and Stark 2004: 377, рис. 3; 378, табл. 4. Прежние тенденции: Mokyr and Ó Gráda 1988, особенно 211, 215, 230–231 (повышение неравенства); Ó Gráda 1994: 80–83 (отсутствие признаков резкого сокращения реальных заработных плат); Geary and Stark 2004: 378, табл. 4, 383 (некоторый подъем, за которым последовала стагнация). Землевладение: Turner 1996, особенно 69, табл. 3.2, 70, 72, 75, 79, табл. 3.3.

Harper 2015b – наиболее обстоятельное исследование. Parkin 1992: 63–64 (Дионисий); Freu 2015: 170–171 (заработные платы).

Jursa 2010: 811–816; см. также Scheidel 2010: 440–441.

Этот раздел основан на монументальном исследовании Roeck 1989. Цитата в подзаголовке (790) позаимствована из хроники Аугсбурга Якоба Вагнера.

О реестрах см. Roeck 1989: 46–62. Рис. 11.4 основан на Hartung 1898: 191–192, табл. IV–V; см. также van Zanden 1995: 647, рис. 1.

Roeck 1989: 400–401 (10 %), 432 (1 %), 407, 413–414 (рабочие), 512 (отсутствие среднего класса). Оценки Roeck для коэффициента Джини в 1618 г. более точные, чем установленные ниже в Hartung 1898.

Roeck 1989: 553–554 (инфляция), 555–561 (недвижимость), 562–564 (получившие выгоду).

Roeck 1989: 630–633, 743–744, 916.

Roeck 1989: 575, 577 (оплата долга), 680–767 (шведская оккупация), особенно 720–722, 731–732, 742.

Осада: Roeck 1989: 15–21. Каннибализм: 18 и 438 n. 467.

Roeck 1989: 765 (гарнизон и его содержание), 773 (протестанты), 790 (недвижимость), 870, 875 (тяжбы).

Roeck 1989: 880–949 (потери населения: 881–882). Табл. 11.1 основана на Roeck 1989: 398, табл. 28; 905, табл. 120.

Особенности регистрирования позволяют предположить, что вмешательства в оценку имущества затеняют еще более крупные потери реального богатства: Roeck 1989: 907–908. Доли: 909, табл. 121 (верхний дециль), 945 (патриции).

Roeck 1989: 957–960 (осада), 307, 965 (смертность), 966 (инвестиции), 973–974 (1648).

Roeck 1989: 975–981 об окончательных итогах. Сохранение эффекта: данная книга, рис. 11.4.

Что же насчет роли идей – или, более конкретно, эгалитарной идеологии – в выравнивании распределения доходов и богатства? Не подлежит сомнению, что, подобно другим элементам того, что мы в широком смысле можем окрестить корпусом знаний, идеологии, охватывающие широкий спектр от различных религиозных доктрин, аболиционизма и социальной демократии до гипернационализма, фашизма и научного коммунизма, издавна вмешивались в процессы выравнивания и сливались с ними. Идеологии как предшествовали насильственным потрясениям, так и помогали поддерживать уже осуществившиеся эгалитарные достижения (в самое недавнее время – в так называемых государствах всеобщего благосостояния), а заодно, в свою очередь, и формировались под воздействием таких потрясений. Более того, нормативные идеи, как правило, связаны с определенным образом развития: не так уж случайно эгалитарные убеждения больше распространены среди добывателей и в современных обществах с высоким доходом, чем в аграрных обществах (Моррис 2015). Тем не менее для данного исследования важнее всего то, можно ли доказать, что идеология действует как автономное и мирное средство выравнивания и способствовала ли она установлению значительного экономического равенства вне контекста насильственных потрясений. Обычно такое не наблюдается: далее я обсуждаю возможное исключение – недавнее развитие в Латинской Америке. Второй, связанный с первым, вопрос – был ли у идеологии на протяжении последнего столетия или около того шанс достичь чего-то без насильственных потрясений – подразумевает гипотетический сценарий, который я рассматриваю в Главе 14.

Франция и Великобритания: Piketty 2014: 116–117, рис. 3.1–2.

Moyo and Chambati 2013a: 2; Moyo 2013: 33–34, 42, 43, табл. 2.2; Sadomba 2013: 79–80, 84–85, 88.

Powelson 1988: 176 (реформы); об историческом контексте см. Batten 1986; Farris 1993: 34–57; Kuehn 2014: 10–17.

Leonard 2011: 2 (цитата), 32–33; Tuma 1965: 74–81, 84–91; Leonard 2011: 52–58.

Powelson 1988: 104–105, 109.

Powelson 1988: 129–131 (Болгария); Barraclough 1999: 16–17 (Гватемала).

You, без даты, 13, 15–16; Barraclough 1999: 34–35; You, без даты: 43, табл. 3; Lipton 2009: 286, табл. 7.2; You без даты: 23; и см. особенно You 2015: 68–75. Оценки 1960-х варьируют от 0,2 до 0,55, но со средним значением более 0,3: 0,34, 0,38 или 0,39. О решающей важности соображений безопасности и американском влиянии в политических процессах см. You 2015: 85–86.

Южный Вьетнам: Powelson 1988: 303. Тайвань: Barraclough 1999: 35; You, без даты: 13–14, 16–17, 27; You 2015: 68–69, 75–78, 86–87; также Albertus 2015: 292–297. Чэнь Чэн, архитектор реформ, особенно подчеркивал роль земельной реформы как средства лишения коммунистических агитаторов «пропагандистского оружия» (цитата из You 2015: 86).

Румыния: см. Eidelberg 1974: 233, примеч. 4 о таком мнении, не разделяемом самим Эйдельбергом (234). Чили: Barraclough 1999: 20–28. См. также Jarvis 1989 о более позднем затухании перераспределительного эффекта, в основном из-за продаж со стороны мелких землевладельцев.

Перу: Barraclough 1999: 29–30; Albertus 2015: 190–224 подчеркивает разрыв между правящими военными и земельной элитой. При этом коэффициент Джини землевладения в Перу изначально был невероятно высоким (0,9 с лишним) и потому остался значительным даже после широкого перераспределения – 0,8 с лишним: Lipton 2009: 280. Другие страны: Lipton 2009: 275; Diskin 1989: 433; Haney and Haney 1989; Stringer 1989: 358, 380. Сальвадор: Strasma 1989, особенно 408–409, 414, 426.

Цитата из Al-Ahram за 4 сентября 1952 года приводится по Tuma 1965: 152. Albertus 2015: 282–287 (Египет); Lipton 2009: 294 (Ирак). Шри-Ланка: Samaraweera 1982: 104–106. С тех пор расширение деревень и выравнивание нерегулярных участков служили механизмом добавления земли к мелким владениям: World Bank 2008: 5–11.

Lipton 2009: 285–286, табл. 7.2. См. также Thiesenheusen 1989a: 486–488. Albertus 2015: 137–140 предлагает более оптимистичную оценку Латинской Америки, где с 1930 по 2008 год в ходе реформ было передано более половины всей фермерской земли (8–9), но показательно, что наиболее успешные перераспределения наблюдались в Боливии, на Кубе и в Никарагуа, наряду с Чили, Мексикой и Перу (140). Венесуэла: Barraclough 1999: 19–20.

Roselaar 2010, особенно 221–289.

You 2015: 78–81 (Филиппины); Lipton 2009: 284–294 (Южная Азия); Hooglund 1982: 72, 89–91 (Иран). Увеличение неравенства землевладения – не такой уж редкий исход земельной реформы: см., например, Assuncão 2006: 23–24 о Бразилии.

Испания: Santiago-Caballero 2011: 92–93. В Гвадалахаре эффект реформы на неравенство оставался скромным: 88–89.