Элизабет Лофтус - Миф об утраченных воспоминаниях [Как вспомнить то, чего не было] [litres]

– А что я могу сделать пока? – спросил Даг.

– Вам нужна психотерапия, чтобы помочь вам справиться с происходящим, – сказал Баркер и порекомендовал свою коллегу-женщину.

– Почему бы вам не перечислить мне все возможные причины, по которым вы не стали бы признавать, что насиловали своих детей? – предложила психотерапевт.

– Это нетрудно, – сказал Даг. – Я могу назвать целый ряд причин. Во-первых, никто не хочет вредить собственным детям или же признавать, что навредил. Я рискую сесть в тюрьму, потерять работу, лишиться друзей, стать изгоем. Есть самые разные причины. Но я не помню, что насиловал своих детей. Во-вторых, я не тот человек, который стал бы подвергать ребенка, уж тем более собственного ребенка, сексуальному насилию. Я считаю, что насилие над детьми – это одно из самых ужасных преступлений, которое только можно себе представить. Я люблю своих детей и никогда бы не стал преднамеренно причинять им вред.

Даг задумался, не совершил ли он ошибку, употребив слово «преднамеренно». Не подумает ли психотерапевт, что он изнасиловал своих детей непреднамеренно ? Не станет ли слово «преднамеренно» дополнительным аргументом в пользу теории о вытесненных воспоминаниях?

– Дело не в том, что я не хочу этого признавать, – объяснил он осторожно, – а в том, что я просто не помню, чтобы насиловал их. И я не думаю, что мог забыть столь ужасный поступок. Мой разум так не работает. Все твердят, что я изнасиловал своих детей и забыл об этом из-за вытеснения, но мне очень трудно поверить, что мое сознание могло полностью блокировать воспоминания о целом событии или ряде событий моей жизни.

– Разве вам не доводилось забывать эпизоды вашей жизни? – спросила психотерапевт.

– Разумеется, доводилось, – ответил Даг, – я забыл многое из того, что происходило со мной в прошлом, как и все мы.

– И разве вы не считаете себя оптимистичным человеком, который предпочитает думать о хорошем и надеяться на лучшее?

– Да, думаю, я соответствую этому описанию.

– Не думаете ли вы, что у Дебби могут быть причины считать, что вы насиловали своих детей?

– Она говорит, что у нее есть на это причины, – признал Даг.

– Вы не могли бы их перечислить?

– Она говорит, что верит детям, а они, по-видимому, считают, будто я их насиловал. Она думает, что меня изнасиловали в детстве, и заявляет, что эта склонность передается из поколения в поколение. Но я вовсе не уверен, что в детстве подвергался сексуальному насилию. И я точно знаю, что никогда не стал бы насиловать своих детей, и я просто не могу представить, чтобы я изнасиловал их, а потом это воспоминание полностью исчезло.

– Как вы можете это говорить, господин Нейгл? – Казалось, психотерапевт вот-вот выйдет из себя.

Даг попытался объяснить, какие чувства он испытывал к своим детям. Он любил их больше всего на свете – больше, чем работу, больше, чем собственную жизнь. Он бы не предал своих детей, подвергнув их физическому или сексуальному насилию. Да, мать игнорировала его потребность в личном пространстве, но, вопреки мнению Дебби, это сделало его более, а не менее чутким к нуждам собственных детей.

Пытаясь отыскать в памяти какую-нибудь историю, которая доказала бы, что он мягкий и чувствительный человек – совсем не тот, кто стал бы насиловать собственных детей, он вспомнил их традицию совместных поездок. Каждого из своих четырех детей, когда они учились в пятом классе, он возил в особую поездку – они уезжали вдвоем на целую неделю. С Кристен они ездили в Вашингтон и на какое-то время останавливались в отеле, а на остальную часть каникул – у друзей. Элисон он возил в Вашингтон и в город Орландо, в Дисней Ворлд, в тематический парк «Цирковой мир», в ботанический сад Сайприс-Гарденс и в «Морской мир». С Дженнифер они ездили в Вашингтон и в город Уильямсберг. Анну он возил на фестиваль Шекспира в Ашленде. Он помнил, что во время каждой из этих поездок чувствовал себя неуютно, когда заселялся в номер вместе с одиннадцатилетней девочкой. Он также помнил, что старался уважать личное пространство детей и давать им достаточно времени, чтобы принять душ, одеться и причесаться. Он объяснил психотерапевту, что всегда старался с пониманием относиться к их нуждам.

– Господин Нейгл, вы помните только то, что хотите помнить, – ответила психотерапевт. – Вполне вероятно, что вы перестроили ваши воспоминания так, чтобы они соответствовали тому самовосприятию, которое для вас комфортно.

– То есть вы полагаете, что учитывать стоит лишь те воспоминания, которых у меня нет? – спросил Даг. – Вы имеете в виду, что любые хорошие воспоминания о том времени, которое я проводил вместе со своими детьми, скорее всего ложны?

– Да, – ответила психотерапевт, многозначительно качая головой, – именно это я и имею в виду 2.

Весь апрель Даг пытался «вспомнить», как насиловал своих детей. Но как он ни пытался, его память была совершенно пуста. В конце концов он обратился к жене: «Как я могу восстановить эти воспоминания, если понятия не имею, что должен вспомнить? В чем конкретно меня обвинили Кристен и Дженнифер?»

Дебби сказала, что не может сообщить ему никаких деталей, не проконсультировавшись сперва с психотерапевтом Дженнифер. Несколько недель спустя Даг позвонил, чтобы узнать, если ли у нее новости для него.

– Мы с психотерапевтом Дженнифер пытаемся помочь ей вспомнить, – сказала Дебби.

– Что вспомнить? – спросил Даг.

– Я не могу сказать ничего конкретного, – ответила Дебби. – Психотерапевт Дженнифер говорит, что тебе необходимо все вспомнить самостоятельно. Она не хочет загрязнять твои воспоминания.

– Ты знала, что доктор Баркер разговаривал с Кристен и она больше не говорит, что была свидетельницей? – Даг решил, что пришло время выложить козырь – его единственный козырь. – Она призналась, что на самом деле никогда не видела, как я трогаю Дженнифер. Она видела лишь, как мы вместе лежали в кровати – полностью одетые, и обе мои руки были на виду. Дженнифер лежала под одеялом, а я – поверх него. Раньше я все время ложился рядом с детьми, когда они засыпали, Дебби. Ты ведь это помнишь, правда? – Ему не удалось скрыть сарказм. – Именно это я и делал – просто лежал рядом с Дженнифер, разговаривал с ней, пытался помочь ей уснуть. Ничто в рассказе Кристен не наталкивает на мысль о сексуальном контакте. Я хочу, чтобы ты сказала Дженнифер в точности то же самое, что Кристен рассказала доктору Баркеру, и позволила ей самой делать выводы.

– Этого я делать не стану, – сказала Дебби. – Это лишь запутает Дженнифер и внушит ей мысль о том, что, возможно, насилия не было.

– Правда ее не запутает! – Даг внезапно потерял самообладание. – Вы с психотерапевтом запутываете ее, пытаясь добиться, чтобы она вспомнила то, чего никогда не было! Если ты ей не скажешь, я сам скажу.