Коллектив авторов - 100 великих гениев

Известия о человеке, который умеет летать, как птица, распространились по всему миру. Братья продавали свои фотографии, читали лекции на тему воздухоплавания. Посмотреть на них приезжали не только туристы, но и специалисты. В 1895-м Отто лично познакомился с Жуковским, продемонстрировал полет и подарил гостю крылья. Впоследствии русский ученый вспоминал слова Отто, которые стали пророческими: «Люди научатся летать! Завоевание воздуха придет через планеризм». Однако многие современники смеялись над братьями, а в газетах печатались сообщения: «Если хотите увидеть двух сумасшедших, езжайте в Лихтерфельде. Там кое-кому захотелось летать!»

Однако Отто, игнорируя издевки, продолжал работу. Он изготовил 18 моделей планеров. Совершил более 2 тыс. полетов. Нашел последователей. Один из них — фотограф Лилиенталя, американский физик Р. Вуд — попросил опробовать аппарат, после чего заказал такой же. Другой — физик С. Ленгли, сам сконструировал аэроплан, подав Отто идею оборудовать планер газовым мотором. К сожалению, и этот мотор, и двухцилиндровый двигатель, работавший на углекислоте по принципу паровой машины, оказались слишком слабыми. Зато девятый аппарат Отто оснастил «парашютом» в виде прямых эластичных реек, встроенных в носовую часть (однажды, когда он сам по нелепой случайности сорвался в пике с высоты 20 м, этот «парашют» спас ему жизнь). А на одиннадцатый установил руль, управляющий аппаратом с помощью троса.

В 1895 г. изобретатель перешел на выпуск бипланов, сократив размах крыльев, и придумал специальные штанги — для изменения кривизны крыла во время полета. Так впервые было применено «гоширование», что позже с успехом повторят братья Райт.

3 августа 1896 г. Отто испытывал биплан с рулем высоты. Поначалу все шло хорошо: аппарат спустился к подножью холма, а потом начал набирать высоту. Но внезапно скорость упала, планер завис, «встал на дыбы» и круто упал с высоты 30 м.

Когда помощник Отто подбежал к месту катастрофы, летчик был без сознания. Позже оказалось: у него сломан третий шейный позвонок. На следующий день Лилиенталь скончался. Напоследок, придя в чувство, он сказал: «Жертвы необходимы…»

Он прошел путь от обычного провинциала до столичного архитектора, перевернул представления об облике зданий и создал новый стиль — каталонский модерн.

На свет Антонио Гауди-и-Корнет появился 25 июня 1852 г. в Реусе, каталонском уголке Испании, и стал пятым, младшим ребенком в семье. С раннего детства он страдал ревматоидным артритом. Поэтому вместо игр со сверстниками сидел в одиночестве на морском берегу, строил замки из песка, любовался облаками, цветами и улитками. Строить он мечтал так, как создает природа: лучшим интерьером считал небо и море, а идеальными скульптурными формами — деревья и облака. Умение мыслить в трех измерениях передалось Антонио по наследству, ведь его предки были «людьми пространства и расположения»: отец — медник, дед — кузнец, один прадед — бондарь, другой — моряк. Немного повзрослев, мальчик заинтересовался работой отца в мастерской. А в связи с этим — геометрией и рисованием (что впоследствии выльется в пристрастие к художественному литью и созданию элементов из кованого железа).

В 17-летнем возрасте Гауди отправился в Барселону, где после пяти лет подготовительных курсов был принят в Провинциальную школу архитектуры. Он окончил ее в 1878 году. В первый же год обучения Антонио вместе со своим преподавателем создал для площади Реал «Монументальный каскад» — сцепление неоклассических арок, галерей, лестничных маршей и скульптурных групп с каскадами и фонтанами. В 1870–1882 гг. Антони Гауди работал под началом архитекторов Эмилио Сала и Франциско Вильяра, который как раз трудился над апсидой (полукруглым выступом) церкви при монастыре Монсеррат. В этот период Гауди изучал ремесла, выполняя множество мелких работ (ограды, фонари и т. д.); проектировал также мебель для собственного дома.

Чуть позже юноша стал чертежником у архитектора Ж. Фонсере, затем — у Ф. П. дель Вильяра.

В Европе в то время наблюдался необычайный расцвет неоготического стиля. Юный Гауди восторженно следовал идеям энтузиастов неоготики: французского архитектора и писателя Виолле-ле-Дюка (крупнейшего в XIX в. реставратора готических соборов, восстанавливавшего Собор Парижской Богоматери) и английского искусствоведа Джона Рескина. Провозглашенная ими декларация «Декоративность — начало архитектуры» полностью соответствовала мыслям юного Гауди, творческий почерк которого с годами становится совершенно неповторимым, а архитектура — столь далекой от общепринятой, как геометрия Лобачевского от евклидовой геометрии.

Темой своего дипломного проекта Гауди выбрал ворота кладбища, которые должны были символизировать грань между миром мертвых и живых. Во время выпуска декан факультета так отозвался о Гауди: «Господа, это либо гений, либо сумасшедший».

По окончании учебы Антонио открыл мастерскую и принялся выполнять самые различные заказы — от монтажа заборов до создания мебели, элементов религиозных сооружений, причудливых решеток, павильонов и витрин. Кроме того, по заказу городского совета он спроектировал первые газовые фонари, которые были установлены на Королевской и Дворцовой площадях.

Так, с годами и опытом, постепенно сформировался его уникальный стиль, объединивший в себе черты модерна, неоготики и эклектики. Образцом совершенства Антонио считал куриное яйцо (даже носил его в кармане). Замкнутые, геометрически правильные пространства он ненавидел, считая, что прямая линия — это порождение человека, а круг — творение Бога. Соответственно, цель свою описывал так: «…исчезнут углы, и материя щедро предстанет в своих астральных округлостях: солнце проникнет сюда со всех сторон, и возникнет образ рая… дворец мой станет светлее света». Чтобы не «резать» помещение на части, Гауди придумал безопорную систему перекрытий. Подобные расчеты люди научатся выполнять лишь через 100 лет, когда появится компьютерная программа НАСА, вычисляющая траектории космических полетов.

В конце 1870-х молодой архитектор создал витрину для магазина перчаток «Комелья» — центра мужской моды, куда и сам частенько наведывался, поскольку любил лайковые перчатки и черные шелковые цилиндры. Довольный работой Гауди, хозяин магазина заказал ему проект стенда для показа своей продукции на Всемирной выставке 1878 г. в Париже. И это решило дальнейшую судьбу Антонио. Увидев стенд, текстильный магнат Эусеби Гуэль пожелал встретиться с его автором и впоследствии стал основным заказчиком Гауди. Именно Гуэль ввел Антонио в высший свет, обеспечил ему членство в городских клубах (в т. ч. музыки, изобразительного искусства и разведения голубей) и познакомил с потенциальной клиентурой.