Коллектив авторов - 100 великих гениев

Этот выдающийся кардиохирург одним из первых в Советском Союзе стал делать операции на сердце, первым в мире ввел протезирование сердечных клапанов и победил старость благодаря собственной системе оздоровления.

Однако его путь в медицину не был легким. Родился Николай 6 декабря 1913 г. в деревне Ольхово под Череповцом (сейчас это Вологодская область). Когда ему исполнился всего лишь год, его отец ушел на войну, а по возвращении с фронта оставил семью. Так что его мать, акушерка, воспитывала сына одна, едва сводя концы с концами. Именно она привила Николаю любовь к книгам, особенно к классике.

Окончив школу, Амосов поступил в механический техникум. Затем переехал в Архангельск и работал начальником смены на электростанции при лесопильном заводе. Однажды случилась авария: внезапно погас свет, послышался нарастающий шум, взревели предохранительные клапаны. Искры, дым и пар заполнили помещение. Все бросились к выходу, только Николай пытался что-то предпринять до прихода старших мастеров. Позже, вспоминая этот случай, академик Амосов говорил: «Если сравнить с кровотечением во время операции на сердце, такая авария — детская забава».

В 21 год он женился и поступил в Заочный индустриальный институт. В двадцать два — в Архангельский медицинский. За год освоил сразу два курса, успевая при этом подрабатывать преподаванием и заниматься на заочном. Для дипломной работы в индустриальном институте Амосов сконструировал большой аэроплан с паровой турбиной. Проект не был принят в производство, зато дал ему бесценные технические навыки. Тогда же под влиянием ссыльного физика В. Лашкарева Николай открыл для себя парапсихологию.

По окончании с отличием мединститута Амосов хотел поступить в аспирантуру по физиологии, но место было только в хирургии. Правда, вскоре он бросил аспирантуру, развелся с женой, вернулся на родину и стал ординатором-хирургом в местной больнице, где научился делать операции на органах брюшной полости. А спустя год Амосов получил диплом инженера также с отличием.

Когда началась Великая Отечественная война, Амосов был назначен ведущим хирургом полевого подвижного госпиталя (ППГ-2266) на конной тяге, рассчитанного на 200 раненых. При этом врачей, включая Амосова, было лишь пятеро. В 1943 г. ППГ отправили на Брянский фронт, где первым испытанием для медика стала деревня Угольная, отрезанная снегопадом от дороги. По словам Амосова, «в холодных хатах лежало до шести сотен необработанных раненых. Наши пять врачей с трудом могли их только осмотреть, чтобы не пропустить кровотечение или газовую гангрену, и успеть отправить на санях в перевязочную палатку. Смертность была большая. Настроение соответствующее».

Госпиталь перемещался за наступающими войсками, работая в условиях полной разрухи. Но, несмотря на это, военврачи работали четко и слаженно. «Мы не дали умереть от кровотечения ни одному раненому», — вспоминал много лет спустя Амосов. Правда, был один случай, когда легкораненый боец погиб от анестезии (у него была непереносимость новокаина). Николай пришел в такое отчаяние, что даже попытался покончить с собой. К счастью, его отговорил коллега-хирург. «На фронте враг стреляет, а тут я убил человека!» — сокрушался Амосов.

Во время войны будущий академик внес большой вклад в развитие военной медицины: изобрел новые методы лечения при ранениях грудной клетки и нашел способ оперировать суставы, не допуская заражения крови. На эту тему он даже хотел защитить диссертацию. Но ее не приняли к рассмотрению, поскольку она была написана от руки в конторской книге.

После войны Николай Михайлович работал в Министерстве медицинской промышленности. Затем — инженером в НИИ им. Н. В. Склифосовского: разбирался с аппаратурой в операционной, чинил приборы, составлял расписание. С 1947 г. — в Брянске: заведующий хирургическим отделением, главный хирург области. Самыми важными из всех его операций были резекции легких при абсцессах и туберкулезе. Методику Амосов разработал сам, прооперировав за четыре года больше больных, чем все советские хирурги, вместе взятые.

В ноябре 1952 г. Николай вместе со второй женой Лидией переехал в Киев: после доклада в Институте туберкулеза Амосова пригласили в клинику грудной хирургии. Поначалу ему «все не нравилось: квартира — одна комната, хирургия бедная, больных мало, помощники ленивые. Очень тосковал, ездил в Брянск оперировать». Но уже через год, когда Амосов защитил диссертацию и поступил на кафедру в мединституте, где была новая клиника, сложные больные, выступления в обществе хирургов, работа оживилась.

Настоящее признание пришло к Амосову в 1955 г., когда он начал делать операции на сердце. Тогда же хирург понял: появившиеся проблемы с позвоночником (работал-то на износ) могут поставить крест на его карьере. И занялся физкультурой по своей методе. Превозмогая боль, он занимался с фанатичной самоотдачей — 1 тыс. движений и 2 км бега трусцой ежедневно, без выходных, в любую погоду.

В 1957 г. Амосов побывал на конгрессе хирургов в Мексике. Посмотрев там операцию на сердце с аппаратом искусственного кровообращения, приобрел пластиковые трубки: чтобы сделать аналогичный прибор по собственному проекту. Два года экспериментов — и Амосов удачно прооперировал мальчика с тяжелым врожденным пороком сердца.

В 1962 г. он совершил поездку по клиникам США, познакомился с известными кардиохирургами, посмотрел разные операции, и у него возникла идея: создать особые искусственные клапаны для сердца — из полусферы, дополненной специальной обшивкой корпуса, препятствовавшей образованию тромбов. За эту разработку Амосов был избран членом-корреспондентом АМН и получил Ленинскую премию. Затем неутомимый «живчик» увлекся биокибернетикой и создал в институте биокибернетический отдел.

Однако переживания за судьбу пациентов ослабили сердце энергичного хирурга — у него развился порок аортального клапана. В 1986 г. ему вшили кардиостимулятор.

В 1992 г., после смерти пациентки (от инфекции), Амосов решил завершить практику. В следующем году ему заменили сердечный стимулятор. С «приближением старости» хирург заставлял себя больше двигаться, увеличив нагрузки… втрое. И «за полгода омолодился лет на десять!»

Когда стало ясно, что порок прогрессирует, в одной из немецких клиник Амосову вшили биологический искусственный клапан и наложили два аортокоронарных шунта. По возвращении домой он снова занялся гимнастикой — сначала осторожно, но со временем все смелее. И «как в первый раз, старость отступила».

На пенсии Амосов писал, выливая на бумагу все волнения, пережитые во время операций, популяризируя свою «систему нагрузок и ограничений». Он первым обратил внимание на то, как психология влияет на вес человека, и доказал: нервное напряжение расстраивает работу кишечника. Ему принадлежит идея дробного, частого, нерегулярного, а главное — осознанного питания. Руководствуясь принципом «движение — жизнь», он разработал программу ежедневных тренировок, состоящую из бега, упражнений с отягощениями и собственным весом. И когда 89-летний академик признавался, что старость его победила, он, пожалуй, немного лукавил: 12 декабря 2002 г. его не стало.