Майкл Уайт - Стивен Хокинг. Жизнь среди звезд

«Официальная версия» истории о взрывающихся черных дырах была опубликована в журнале «Nature» 1 марта 1974 года. [47]Заметка, представленная на конкурс Фонда исследований гравитации, носила безапелляционное название «Черные дыры не черны» («Black Holes Aren’t Black»), однако статья в «Nature», что нетипично для Хокинга, называлась с некоторым сомнением: «Взрывы черных дыр?» Она вызвала жаркие споры, как мы уже видели в главе 8, причем некоторые оппоненты прямо утверждали, что на сей раз Хокинг говорит глупости. Джон Тейлор и Пол Дэвис из Королевского колледжа в Лондоне написали опровержение, опубликованное в «Nature» за 5 июля 1974 года, [48]под названием «Взрываются ли черные дыры?» («Do Black Holes Really Explode?»), где отвечали на собственный вопрос однозначным «Нет». Однако даже Тейлор и Дэвис вскоре убедились, что заблуждались, а Хокинг был прав.

Однако самым главным в этом открытии была даже не конкретная идея, что черные дыры взрываются, а основной принцип открытия: стало ясно, что квантовую физику и теорию относительности можно плодотворно сочетать, чтобы изучать новые аспекты устройства Вселенной. Вскоре Хокинг применил тот же подход для очередной попытки разгадать загадку сингулярности в начале времен. Однако сейчас, когда прошло столько лет, представляется очень удачным совпадением, что Хокинга избрали членом Королевского общества – а это в Великобритании величайшая честь для ученого – именно весной 1974 года, вскоре после публикации «научной» версии статьи о взрывах черных дыр в журнале «Nature». Хокинг набрал полную силу как ученый – спустя десять лет после того, как врачи отвели ему всего два года жизни, и почти ровно пять лет после ухудшения, грозившего оборвать научную карьеру подающего надежды исследователя в самом начале. А во второй половине 1970-х Хокинг переключился на исследования происхождения Вселенной как таковой, вернувшись к началу времен.

Бесспорно, Стивену Хокингу было чем гордиться, когда он размышлял о своих достижениях за тридцать два года жизни. В 1970-е он зарекомендовал себя как ученый мирового масштаба, и это было лишь начало двадцати лет поразительных успехов сразу в двух областях, бесконечно далеких друг от друга: в мире научных исследований для избранных и в царстве популярной науки.

Вскоре после избрания в Королевское общество Хокинга пригласили на год в Калифорнийский технологический институт в Пасадене. Он получил Почетную стипендию Шермана Фэрчайлда, чтобы изучать космологию совместно с выдающимся американским физиком-теоретиком Кипом Торном.

Пасадена – зеленый пригород Лос-Анджелеса у подножия гор Сан-Габриэль к северо-востоку от Голливуда. Вдоль широких бульваров стоят величественные старинные особняки, а тогда, в зените славы Голливуда, именно здесь обожали селиться кинозвезды. Центральная улица Пасадены, бульвар Колорадо, увековечена в песне Джена и Дина «Little Old Lady from Pasadena», и списку знаменитостей, которые жили здесь на протяжении десятилетий, нет конца. Однако летом в Пасадене сильнейший смог, это один из самых душных районов Лос-Анджелеса, поскольку горы мешают циркуляции воздуха. И если объявляют «смоговое предупреждение второй степени», местным жителям рекомендуют выходить из дома лишь по самым неотложным делам, а власти имеют право временно закрыть промышленные и коммерческие предприятия. Предупреждения транслируют по радио, а вдоль дорог загораются особые знаки. Индейцы, задолго до прихода белых назвавшие эти края Долиной Дымов, проявили большую прозорливость.

Калифорнийский технологический институт уникален своими размерами: для такого престижного научного учреждения он совсем крохотный. В середине 1970-х здесь училось всего полторы тысячи студентов – в десять раз меньше, чем в таких же известных колледжах вроде Гарварда или Йеля. Однако, несмотря на размеры, Калифорнийский технологический – настоящая Мекка науки и техники Западного побережья. На протяжении всей своей истории он привлекал выдающихся специалистов в своих областях со всего мира. В 1920-е годы сюда приехал нобелевский лауреат физик Роберт Милликен, часто бывал здесь и Альберт Эйнштейн. А всевозможные благотворители – от одиночек, живо интересующихся физическими исследованиями, до гигантов вроде IBM и «Wang» – так и осыпают институт деньгами. Неподалеку, в обсерватории Маунт-Вилсон, находится один из лучших в мире телескопов, а рядом с крошечным родным университетом высится исполинская «пристройка» – Лаборатория реактивных двигателей. Словом, здесь есть все, о чем только может мечтать ученый.

В 1970-х годах в Калифорнийском технологическом работали самые выдающиеся ученые планеты. В те годы группу релятивистов возглавлял Кип Торн, а легендарный Ричард Фейнман, нобелевский лауреат, читал лекции, вел семинары и по вечерам играл на бонго в студенческих рок-группах. Калифорнийский технологический ни в чем не уступал Киз-колледжу с точки зрения качества образования и научных исследований, однако культура здесь царила совсем иная. Кампус состоит из зданий в испанском стиле, легких, воздушных, спроектированных с большим вкусом и выстроенных из одинакового желтоватого камня. Композиционным центром служит прямоугольная десятиэтажная Библиотека имени Милликана. В Калифорнийский технологический институт принимают лучших студентов страны, и трудятся они в поте лица. Развлекаться в кампусе не принято, а количество самоубийств сопоставимо разве что с престижем в научных кругах. При всем при том надо сказать, что когда Хокинг приехал в Пасадену, в кампусе не было недостатка в колоритных персонажах.

У Ричарда Фейнмана, преподавателя физики, к тому времени давно сложилась репутация очаровательного, но непредсказуемого чудака, к тому же как-то раз у него вышла стычка с местными властями, когда они хотели закрыть топлес-бар в Пасадене. В суде он заявил, что часто ходит туда работать. У Фейнмана с Хокингом было похожее нестандартное чувство юмора, и хотя работали они в разных областях, но подружились и проводили много времени вместе. Оба уже прославились в своей стране и за рубежом и как ученые, и как выдающиеся личности, оба стали культовыми фигурами для широкой публики, не считая свиты учеников и обожателей-дилетантов. Когда в 1988 году Фейнман умер от рака, его оплакивал весь Калифорнийский технологический, и это было большой утратой для всей мировой науки.

Кип Торн, которого считают гуру теории относительности на Западном побережье, предпочитает яркие рубашки, носит много бус и отращивает седые волосы до плеч. Он познакомил Хокинга еще с одним физиком, которому предстояло сыграть важную роль в их совместной работе и стать другом Хокинга на всю жизнь – с Доном Пейджем. Пейдж родом с Аляски, окончил маленький миссурийский колледж и на момент приезда Хокинга работал над диссертацией. Они сразу нашли общий язык и к концу года, который Хокинг провел в Калифорнийском технологическом институте, написали совместную статью о черных дырах.