Игорь Текалов - Золото сечи [СИ]

— Что? — не понял Ханс.

Точнее — понял, но боялся в это поверить.

— Деньги и документы украли!

— Чёрт, чёрт! — выругался по-немецки Ханс. — Эта чёртова страна…

— Без документов мы не сможем ни билеты купить, ни даже перевод из Германии получить, — грустно сообщила Ирма.

— Зачем ты их туда положила? — сокрушался Ханс.

— А куда мне нужно было их положить?!

Окружающие начали обращать внимание на парочку иностранцев, у которых явно что-то произошло.

— Я знаю, что делать, — сказала Ирма. — Пойдём!

Она быстрым шагом двинулась через зал. Ханс с кислой физиономией поплёлся следом, таща за собой чемодан на колёсах. В Германии он вёл бы себя совсем по-другому, но здесь незнание языка делало его зависимым от Ирмы. Найдя дверь с надписью "милиция", Ирма решительно открыла её, даже не постучав.

— Я гражданка Германии Ирма Бреус, — заявила она дежурному лейтенанту. — У меня украли сумочку, в которой были все документы и деньги.

Я требую консула!

Лейтенант так и крякнул с досады — спокойное дежурство закончилось.

В этом году День пограничника выпал на воскресенье. С утра прошёл небольшой дождик, прибил угольную пыль, но тучи быстро рассеялись. Пограничные сутки начинаются с 20 часов и длятся до 20 часов следующего дня. Поэтому отмечать отслужившие в погранвойсках шахтёры начали с субботы, с расчётом продолжить в воскресенье с утра, а к понедельнику успеть проспаться и выйти на работу "как огурчики".

В воскресенье добыча угля на шахте не ведётся, работают лишь службы по жизнеобеспечению и ремонтники. А у действующих пограничников праздников и выходных нет, служба ведется круглосуточно. Зорко следят за рубежами страны пограничники России. И пограничники Украины зорко следят за вверенными им рубежами. Глаза пограничников осматривают в бинокли земную и водную поверхности, эхолоты прослушивают пространство под водой, радиолокационные станции противовоздушной обороны сканируют воздушное пространство, даже космическое пространство контролируется средствами системы ракетно-космической обороны. Всё вместе это составляет оборону страны. Для каждого — своей страны. И все рубежи государств под чьим-то контролем. И в космосе контроль, и в воздухе, и на воде, и под водой, и на земле… А вот под землёй может и проползёт какой червячок из-за рубежа, или наш червь эмигрировать захочет. Но люди — не черви, под землёй не ползают. И туннель через границу рыть заморишься. Трубу через границу проложить под землёй — ещё куда ни шло. Бензин по ней из России на Украину перекачивать. Вполне реально. И все, кому положено, об этом знают, и все с этого долю имеют, и всем от этого хорошо. Не перекрывать же дружественному народу кислород полностью. Да и себе. Жить то как-то нужно. А что в этом криминального? Обычная спекуляция. Торговля — двигатель прогресса! Не так давно это вообще одна страна была. Пограничники охраняли покой большой общей Родины. И вроде бы всё в той огромной стране было продумано и предусмотрено. Были базы со стратегическими ресурсами паровозов — самой надежной техники для обеспечения воинских перевозок: случись война — паровоз может работать автономно, в отличие от электровоза, которому нужно электричество, а его воду и пар можно использовать для хозяйственных нужд. Были и стратегические запасы угля для этих паровозов — во всех шахтах оставляли нетронутыми верхние пласты угля, которые легко вскрываются и добываются. Этот уголь оставлялся на случаи, когда нужно быстро нарастить добычу. Именно на этих пластах, в местах, где они выходят на поверхность, с лихих девяностых, когда не выплачивали зарплату и закрыли десятки угольных предприятий, на Донбассе массово стали появляться "копанки" — малые шахты с неполным набором разрешительных документов, как иногда завуалировано выражаются правоохранители. Но что могут сделать правоохранители, орган исполнительный, если промысел крышуют заседающие в кабинетах власти законодательной?

Всё, да не всё, видимо, было предусмотрено в той стране — что-то там, на верху, пошло не так, и теперь украинские и российские пограничники охраняют границу друг от друга. А праздник остался общим, в один день, как дань уважения подвигу советских пограничников.

Посреди донской степи, недалеко от границы с Украиной, в нескольких километрах от ближайших построек, стоит обдуваемая со всех сторон степным ветром вышка. Это не пограничная вышка, а копёр вентиляционновспомогательного ствола шахты — выработки с выходом на поверхность. Рядом — здание подъёмной машины. Там сегодня дежурит Татьяна — вполне привлекательная для своих сорока пяти лет машинист подъёма. Стволом этим для спуска-подъёма пользуются редко, и Таня смотрит телевизор.

На стене над телевизором — отпечатанная на листе бумаги формата А4 памятка "Таблица сигналов": "1 сигнал — стоп; 2 сигнала — вверх; 2 редких — тихо вверх; 3 сигнала — вниз; 3 редких — тихо вниз; 4 сигнала — спуск-подъём людей; 6 сигналов — спуск-подъём ВВ; 8 сигналов — подъём больного; непонятные сигналы считаются сигналом "Стоп!". Это всё, что нужно Тане знать. А больше она вникать ни во что и не собирается. Денег ведь не прибавят, а вот наказать за излишнюю инициативу могут запросто.

По телевизору — репортаж из Чечни. Искажённый телефонной связью, с металлическим оттенком, неприятный мужской голос корреспондента вещает за кадром: "Сегодня официально подтвержден факт гибели Абу Мовсаева, которого военные называют наиболее оголтелым сепаратистом. Мовсаев — один из приближенных к Шамилю Басаеву лиц. Как утверждают очевидцы, его опасался сам Аслан Масхадов. За восемь месяцев, истекшие с начала контртеррористической операции в Чечне, начавшейся 30 сентября 1999 года, после вторжения боевиков Шамиля Басаева на территорию Дагестана, уничтожено…".

Татьяне было не интересно, сколько боевиков уничтожили за восемь месяцев, и она переключила телевизор на другой канал. Здесь принималось всего два канала: один русский, другой украинский. На украинском дородная деваха-диктор рассказывала задушевным голосом: "Несмотря на все усилия врачей, почти три недели боровшихся за жизнь известного украинского композитора, Игорь Билозир умер не приходя в сознание во Львовской больнице скорой помощи в ночь на воскресенье. В связи с произошедшим обстановка во Львове накалена. В центре города бушуют митинги. После одного из них наэлектризованная толпа — несколько сотен человек — тут же отправилась по многочисленным львовским кафе и стала в принудительном порядке выключать в них российскую эстрадную музыку. Опасаясь погромов и физической расправы, из центральной части города разбежались многочисленные продавцы русскоязычных книг, газет и музыкальных аудикассет. Тем не менее до массовых волнений во Львове дело пока не дошло".