Дмитрий Тымчук - Вторжение в Украину: Хроника российской агрессии

Этот тезис тут же подтвердился и на практике: несмотря на подписанные договоренности, российско-террористические войска продолжали осуществлять активные обстрелы позиций украинских войск и гражданских объектов (в том числе из тяжелых вооружений), а также предпринимать попытки наступательных действий тактического уровня.

Принятие 16 сентября Верховной Радой Украины законов об особом порядке самоуправления в некоторых районах Донбасса и амнистии также не повлияло на изменение интенсивности боевых действий со стороны российско-террористических войск.

Стало окончательно ясно, что, пока Россия не признает своей ответственности за события на Донбассе, мирные переговоры под какие-то хотя бы минимальные гарантии и ответственность сторон вести не с кем.Эта ситуация сохраняется вплоть до сегодняшнего дня, когда не признающая себя агрессором Москва по сути является единственной стороной, от которой полностью зависит ход конфликта: мир или война в Украине зависят только от Путина, при этом ни за какие соответствующие решения Россия прямой ответственности не несла и не несет. Этот нюанс «гибридной войны» России позволяет ей полностью контролировать ход конфликта в дипломатическом срезе.

С этого момента и вплоть до сегодняшнего дня Россия и руководство «ДНР» и «ЛНР» постоянно обвиняют руководство Украины и украинские войска в срыве мирных договоренностей, в агрессивности, в наступательных действиях и т.д., что якобы делает невозможным мирный процесс.

Однако правда состоит в том, что, начиная с августа 2014 года и до сегодняшнего дня, украинские войска не взяли под свой контроль никаких новых территорий на Донбассе (за исключением мизерного участка в районе населенного пункта Широкино, что стало ответом на Дебальцевскую наступательную операцию террористов зимой 2015 года). В то время как российско-террористические войска (якобы «выполняющие мирные договоренности») за это же время значительно расширили контролируемые ими территории, вытеснив силы АТО полномасштабными наступательными действиями с занимаемых ими позиций по ряду направлений.

В начале сентября 2014 года группа «ИС» переформатировала свою работу. Если ранее все внимание координаторов (секция «Альфа») было сосредоточено на работе сети на Донбассе, то теперь было принято решение ввести в состав секции третьего координатора и четко распределить работу по направлениям: сеть «нелегальной резидентуры» в оккупированных районах Донбасса и Крыму (на тот момент крымская сеть была «заморожена» для обеспечения безопасности ее членов), служба расследований (секция «Браво» и сайт «Информационное сопротивление», упор делался на антикоррупционные расследования в силовых структурах Украины), анализ ситуации на международной арене в контексте агрессии России и информационная безопасность Украины (секция «Дельта»), мониторинг ситуации в южных и восточных регионах Украины (для чего была начата подготовка «запуска» региональных подразделений «ИС-Юг», «ИС-Харьков» и «ИС-Днепр»).

Новый координатор группы «ИС» подполковник ВСУ (ныне полковник, военный журналист, бывший начальник научно-исследовательской группы кафедры военной истории Национальной академии обороны Украины) Константин Машовец стал среди координаторов единственным офицером, проходившим на тот момент службу в рядах Вооруженных сил (два других координатора — офицеры запаса). В сферу его ответственности входила координация сети «нелегалов» на Донбассе по сбору информации «военного» характера. Тот факт, что Машовец был действующим офицером, стал причиной серьезных конфликтов группы «ИС» с руководством Минобороны Украины, хотя украинское законодательство не запрещает военнослужащим участвовать в общественных инициативах и быть членами общественных организаций, каковой и является группа «ИС» (ОО «Центр военно-политических исследований», ЦВПИ). В военном ведомстве началась откровенная травля нашего нового координатора, что заставило группу «ИС» реагировать. В результате общественного резонанса спустя полгода травля прекратилась, хотя Машовцу пришлось «переименовать» свои профили в социальных сетях.

Службу расследований и сайт «ИС» возглавил подполковник запаса Юрий Карин, он же, как уроженец г. Стаханова Луганской области (оккупированная территория), отвечал за сбор «социально-политической» информации в оккупированных районах. Общее руководство группой осуществлял подполковник запаса Дмитрий Тымчук, он же отвечал за организацию мониторинга ситуации на юге и востоке Украины. Направлением информационной безопасности занялся эксперт ЦВПИ, офицер запаса (полковник военной разведки) Вячеслав Гусаров.

...С отводом БТГ российских войск на территорию РФ в начале сентября 2014 года на Донбассе осталось (кроме ряда подразделений ВС РФ и ДРГ российского спецназа) значительное количество кадровых российских военнослужащих в роли различных «инструкторов» и «советников». Одновременно стали формироваться первые «учебные центры» и «базы подготовки» террористов на территориях, контролируемых «ДНР» и «ЛНР».

Что интересно, некоторые из таких «учебных лагерей» организовывались непосредственно вблизи «передовой». Например, в районе населенного пункта Тельманово (Донецкая область) российские военные с начала сентября проводили ежедневные занятия по боевой подготовке с бандформированиями общей численностью до тысячи человек, причем эти формирования оставались в режиме «выполнения боевых задач» на данном участке фронта.

При этом на территории Донбасса поначалу была организована лишь базовая подготовка «пехотинцев» («мотострелков»), как правило, с основами диверсионной работы, и только для местных боевиков. Наемники из числа граждан РФ по-прежнему проходили подготовку в лагерях на территории РФ и в оккупированном Крыму, как и боевики с Донбасса, которые проходили подготовку по более серьезным специальностям (диверсанты, операторы-наводчики, механики-водители, саперы и т.д.).

Действия российско-террористических войск на протяжении сентября — декабря 2014 года сводились к перманентным обстрелам позиций украинских войск и гражданских объектов, попыткам наступательных действий тактического уровня, резкой активизации диверсионно-террористической войны в тактических и оперативных тылах сил АТО. В первом случае активно использовались ДРГ (как штатные российского спецназа, так и ДРГ из местных боевиков и российских наемников), во втором — «агентура» на так называемых освобожденных территориях, хотя неоднократно отмечалось проведение (попытки проведения) террористических актов в других регионах востока и юга Украины силами ДРГ, прибывшими с территорий «ДНР» и «ЛНР». Это происходило вследствие «прозрачности» зоны АТО, то есть весьма слабого контроля над перемещением транспорта и граждан по данной территории. (Эта проблема была относительно решена только в 2015 году.)