Патрик Дж О’Рурк - Адам Смит «О богатстве народов»

Да, налоги доводят до крайнего безумия. И Смит опять демонстрирует это заявлением, которое просто невозможно произнести, не страдая помутнением рассудка: «В дополнение ко всему, когда ресурсы подобающих объектов налогообложения исчерпаны… налоги должны быть наложены на менее подобающие».

Но все-таки не все мелкие рекомендации Смита были бесполезными, противоречивыми или сумасшедшими. Например, ему удалось одной фразой перечеркнуть популярное представление о том, что совершенно нормально для правительственных чиновников заниматься бизнесом: «Не может быть великой та страна, у руководителей которой остается досуг, чтобы торговать вином или держать аптеку».

Он также прояснил еще кое-что в тумане, окутывающем наш любимый национальный внешний долг. Оказалось, им скрыт еще один амбар, из которого правительству может быть очень удобно подворовывать:

«Каждый новый налог ощутим для народа, в большей или меньшей степени, его введение всегда вызывает недовольный ропот, и встречает неприятие и противостояние… Долг же не сразу становится ощутимым, и не вызывает ни ропота ни жалоб». А «Когда национальные долги наконец-то собраны, все же редко, я полагаю, случается, чтобы они были честно и полностью выплачены».

И также выгодно заниматься фальсификацией, влекущей обесценивание валюты, которая может быть выдана за ошибку, а на деле быть «несправедливым и вероломным мошенничеством». Что в свою очередь неизбежно ведет к инфляции, которая «…влечет всеобщее и самое разрушительное разорение частных лиц; обогащая в большинстве случаев праздных и неумеренных должников за счет потерь работящих и бережливых кредиторов».

Так что как знать — может быть, каждый раз, когда вы обналичиваете счет за социальную страховку, вы делаете свой вклад чью-то в покупку поля для гольфа.

В главе «О затратах на оборону» Смит посоветовал нам радоваться, что хорошая оборона стоит очень дорого: «В современных войнах огромные затраты на огнестрельное оружие дают очевидное преимущество той стране которая, наиболее способна позволить себе такие затраты». Вот, оказывается, почему рухнула Берлинская стена. Защитная база, как в «Звездных войнах», в конце концов не сработала — но только США могли позволить себе построить нечто подобное, чтобы это выяснить. И экономическая ситуация в СССР вовсе не способствовала серьезным угрозам Америке взаимным банкротством из-за гонки вооружений.

Адам Смит имел бы все шансы бы стать советником первого ранга по национальной безопасности в администрации Рейгана. Но даже самый лучший совет не всегда можно дать дважды. «Изобретение огнестрельного оружия, — писал Смит, — изобретение, которое, на первый взгляд, очевидно служит разрушению, на деле способствует как стабильности так и распространению цивилизации». Между прочим, долина Тигра и Евфрата — колыбель цивилизации. И у иракцев предостаточно стволов.

Политический советник даже лучше, чем те политики, которым он дает советы, должен знать свое место. И это место должно быть где угодно, но только не в непосредственной близости от экономики. Под конец книги 4 «Богатства» Смит отмечает: «Правители… полностью свободны от той обязанности… для должного исполнения которой никакая человеческая мудрость или знание не могут быть достаточными — обязанности надзирать над работой частных лиц». И далее Смит выводит общее заключение об обязанностях власть имущих:

«Первое — обязанность защищать общество от насильственного вторжения других независимых обществ; во-вторых, обязанность защищать, насколько это возможно, каждого члена общества от несправедливости и угнетения любым другим его членом…; в-третьих, обязанность организовывать и обеспечивать некоторые общественные работы и определенные общественные учреждения, установление и содержание которых не входит в интересы какого-либо частного лица или небольшой группы лиц».

И все-таки насчет этого третьего пункта — если работы и учреждения не в интересах никакого лица, почему же мы, лица, платим за то, чтобы их организовывать и содержать? Этот вопрос снова возвращает нас — и Адама Смита — обратно к политике.

Адам Смит так и не написал книгу, целиком посвященную политике. Были определенные уважительные причины тому, что третья часть смитовской трилогии об улучшении — сочинение о юриспруденции — так никогда и не было закончена. Сначала он был занят, работая над поправками к «Теории нравственных чувств». Потом он был занят, работая правительственным чиновником в Шотландии. А потом он умер.

Но хотелось бы узнать: не было ли еще каких-нибудь причин? Весь грандиозный проект Смита был построен на прочном фундаменте моральной философии. Может быть, он в глубине души осознавал, что политика — неподходящее место для философии, и тем более неподходящее для морали? Но в таком случае, почему он не осознавал это, когда писал книгу 5 «Богатства народов»? Странная смитовская сноска в «Теории» о том, что его больше волнуют «фактические проблемы», а не «вопросы права», совершенно неприменима к рассуждениям о политике. Политика вся завязана на вопросах права, что, на самом-то деле, не так уж и правильно.

(Политические системы основаны на парадоксах, слишком глубоких для философии. Адам Смит знал об этом, когда писал «Теорию нравственных чувств» в 1750-х. Он намекал на это в первой главе: «Тюрьма определенно более полезна для Общества, чем дворец; и тот, кто ее основывает, в общем, намного больше руководствуется духом патриотизма, чем тот, кто строит дворец». И все-таки ни один отец не скажет новорожденному сыну: когда-нибудь ты будешь начальником тюрьмы!

Самые лучшие намерения политических систем в момент опровергаются лишь одной дилеммой. Политическое лидерство нагружено пафосом «заботы о преуспевании и процветании страны, посредством установления безупречного управления, устранения недостатков и непорядков», — писал Смит. Но в отрицание этому — и на деле — политики слишком часто «ввергают страну в беспорядки и неблагополучие, совершают шокирующие преступления, и позволить им установить их “безупречное управление” было бы разрушительно для всех свобод, безопасности и правосудия».

Политика невосприимчива к очевидной и простой системе естественных свобод. Для политики такой системы просто нет, иначе она ставила бы под сомнение само существование политики. Вообразите себе политика, который восходит на трибуну, выдерживает должную паузу и говорит: «А, делайте что хотите».

Что касается более успешных деятелей, чем этот бедняга, Смит — не особенно стесняясь в выражениях — описал их общий характер в одном из разделов «Теории нравственных чувств», добавленном в 1790-м: