Никита Моисеев - ЧЕЛОВЕК И НООСФЕРА

Назначение целей — это всегда акт неформальный. Он требует творчества субъекта, хотя теперь и существует достаточно развитая технология анализа возможных целей, способная помочь исследователю более отчетливо увидеть ситуацию.

Следующий важный блок — это блок принятия решений. Он тесно связан с моделью для «быстрых алгоритмов». Я еще раз повторю: минимальная модель — это предельно допустимое по своей полноте описание. Но для формирования замысла или выбора альтернативы развития региона нужны многочисленные прикидки, оценки, нужен массовый эксперимент. Другими словами, нужны «быстрые алгоритмы».

Выбор всегда субъективен. Но он должен основываться на объективных знаниях — должен проводиться с открытыми глазами. И именно благодаря массовому эксперименту с упрощенной моделью создается вариант технического проекта, в котором выбираются технологии, не очень экологически чистые и не сверхдорогие, или программа развития региона, которая оказывается некоторым компромиссом между различными интересами различных групп.

Замечу еще, что любые процедуры формирования регионального проекта развития или выбор варианта проекта нового строительства, связанного с учетом экологических факторов, неизбежно опираются на те или иные способы сжатия множества возможных альтернатив. Поэтому при создании блока принятия решений большое место занимает разработка математического обеспечения, позволяющего облегчить селекцию возможных альтернатив и отбраковку неудовлетворительных вариантов.

Примечание. АБД, который помещен в нижней части рисунка, связан пунктирной стрелкой с блоком принятия решений. Она указывает на то, что процедуры принятия решений в той или иной степени опираются на интуицию.

Систему имитации для принятия решений я описал сверхсхематично. На деле, конечно, приходится учитывать различные обратные связи, приходится делать многочисленные уточнения и пересчеты и т. д. Пусть, например, в результате работы блока процедур принятия решений вырабатывается несколько альтернатив. И они нам представляются эквивалентными, а нужна только одна! Тогда мы снова возвращаемся к минимальной модели. Поскольку она весьма полно описывает изучаемый объект, то мы можем сопоставить свойства альтернатив уже гораздо подробнее, нежели с помощью модели для быстрых алгоритмов.

Читателю может показаться, что я отвлек его внимание на обсуждение вопросов, носящих технологический характер. Это не совсем так. Во-первых, во взаимоотношениях Природы и Человека, в обеспечении их коэволюции огромную роль будут играть системы, позволяющие заменить натурный эксперимент машинной имитацией реальностей. Она — ключ к пониманию многих особенностей современности. Во-вторых, оказывается, что, несмотря на огромное различие в тех задачах, ради решения которых создаются системы компьютерной имитации, эти системы в своей архитектуре имеют много общих черт. Такой факт мне представляется отнюдь не случайным. Он заслуживает серьезного внимания. Попробуем высказать несколько предположений, его объясняющих.

Сталкиваясь с рядом конструкций, созданных Человеком, волей-неволей начинаешь искать аналоги, и прежде всего в явлениях Природы. Не копируем ли мы в своей деятельности процессы, происходящие вокруг нас в живой природе, которая является для Человека, так сказать, естественной школой?

Конечно, в Природе мы далеко не всегда находим образцы для подражания, и в таких случаях рождаются идеи колеса, воздушного винта и т. п. Но затем возникает невольно еще один вопрос, относящийся уже к нашему предмету: а не могут ли существовать некоторые универсальные подходы и к работе с информацией или хотя бы универсальные блоки и схемы? Что об этом говорит Природа?

Анализируя большие системы имитации, системы, в которых в результате переработки огромных массивов информации формируется некоторый определенный способ действий или поведения, невольно задумываешься о возможной аналогии с деятельностью мозга. Ведь мозг — это тоже «конструкция», созданная, правда, не Человеком, а Природой для подобных же целей — для восприятия информации о внешней среде и собственном организме, для ее трансформации в некую модель представлений об окружающем мире и для выработки определенного способа действий.

Другими словами, мозг — это тоже некоторая имитационная система, возникшая в живом мире, следуя потребностям его носителей, для адаптации живых существ к условиям в окружающей среде. Не следуем ли мы теперь при машинном моделировании внешней обстановки невольно тем же путем, которым уже однажды прошла Природа?

Используя органы чувств, человеческий мозг воспринимает информацию и обрабатывает ее по миллионам независимых каналов. В мозг человека как бы встроена мощнейшая электронная машина, работающая по конвейерному принципу. Ее производительность огромна. Ее быстродействие оценить очень трудно — это но меньшей мере триллионы арифметических операций в секунду. И вся эта информация нужна для построения индивидуального образа окружающего мира — того, что я назвал, говоря об имитационных системах, минимальной моделью.

В деятельности мозга можно выделить два уровня, две качественно разные формы его деятельности: сознание и подсознание. Если говорить образно, то вычислительные системы, создаваемые только для машинного эксперимента, выполняют ту роль, которую при работе мозга человека выполняет подсознание. Но подсознание не ограничивается созданием представления об окружающей обстановке. Есть еще одно важное обстоятельство, которое отличает подсознание нашего мозга от вычислительной системы, создаваемой для проведения машинного эксперимента, — это активный банк данных, присутствующий в каждом человеке.

Я уже говорил о том, что в АБД накапливается информация о прецедентах — об опыте изучения системы (или опыте ее функционирования), если речь идет о системе имитации, создаваемой для выбора способа действий. Затем эти прецеденты — результаты опытов с минимальной моделью — используются в блоке принятия решений в качестве «таблицы обучения», с помощью которой проводится отбраковка негодных решений «по аналогии».

Вероятно, аналогичный процесс идет в реальном подсознании. Там есть свой АБД, где накапливаются прецеденты. Но теперь эти прецеденты выдает не машина, а жизненная практика субъекта. Там же, то есть в подсознании, формируется не только минимальная модель, но и некоторое множество интуитивных решений. Только алгоритмы работы с накопленной информацией никто не придумывает — они являют собой результат длительного естественного отбора — они изначально заложены в мозге каждого человека. Вот почему кибернетические представления В. Я. Сергина о природе интуиции мне кажутся правдоподобными (см. подробнее: Сергин В. Я. Сознание и подсознание. — «Химия и жизнь», 1986, № 10).