C.А Зерцалов - Степное скотоводство в Новороссийском крае, его прошлое и настоящее

пуд, причем производителю нередко оставались одни убытки. Коровы у нас

преимущественно гонятся в Одессу, волы — везутся в Варшаву. Понижение цен при

большом скоплении скота на базаре неизбежно. Тут представляется нашему

производителю такая дилемма: или продать скот в очевидный убыток теперь-же, или-же

гнать обратно, нести двойные расходы и испытать на следующий раз тоже самое.

Предпочитается нести убытки в 5 — 8 р. на штуке, чем гнать обратно и рисковать еще

больше.

Несколько более платили за скот для небольших центров — Николаева, Елисаветграда, Симферополя и др. Но ограниченность требовании в эти места не могла поглотить

излишка предложения скота в Одессе. Точно также заграничный экспорт волов через

Черное море по своей незначительности не мог оказать существеннаго влияния на

улучшение Одесскаго рынка.

Изучая современное положение нашей скотопромышленности, мы видим, что ея кризис

зависит не столько от самаго производства сколько от недостатка рынков сбыта для

нашего скота и установившихся форм торговли на существующих рынках.

Мы видели, что, несмотря на ограничение территориальных пространств, столь

необходимых для степного скотоводства, численность последняго с каждым годом

увеличивается все более и более. Соответственно этому и количество продажнаго скота

увеличивается. Напр., по зарегистрированным у меня сведениям из Елисаветграда, главнаго центра в уезде, отправлено скота в 1879 г. — 9172 головы, а в 1889 г. —17625

голов, т. е. чрез 11 лет почти удвоилось количество. Несмотря на это увеличение, количество рынков сбыта для него у нас уменьшается: более отдаленныя места сбыта

вследствие дороговизны перевозки скота по железной дороге закрываются для местнаго

скота. Для него остается, кроме собственнаго употребления, два рынка — в Варшаве и

Одессе, потребности коих, вследствие увеличивающагося предложения, стоят ниже

последняго. Стоимость производства у нас на месте мясного вола в 19 пуд. веса и

хорошаго качества обходится в 60 — 65 руб. или 1 р. 60 к. — 2 р. 80 к. пуд; но при

доставке и продаже его в Варшаве, этот пуд мяса стоит уже нашему производителю 3 р. 80

к. — 4 руб., т. е. 32.3% стоимости падает на доставку и продажу. Производство мясной

коровы обходится в такую-же цену, т. е. за пуд до 2 р. 80 к.; но доставка коров по

железной дороге не производится, почему оне исключительно гонятся на близ лежащие

рынки. Пригон коров в Одессу обходится до 3 руб. 50 к. от штуки, пригон-же волов — до

5 р. с кормом и прочими расходами в пути и в Одессе. Следовательно, такая доставка

скота считается более выгодною, и в настоящее время, при освобождении нашего юга от

чумы, начинает увеличиваться все более и более. Итак, мы видим, что в настоящее время

производство мясного скота у нас не может считаться дорогим, оно даже при урожаях

может быть еще понижено против указаннаго разсчета. Но несмотря на это, ценность

нашего скота на рынках сбыта, вследствие избытка предложения, при ограниченности

этих рынков низка. Это главная причина существующаго в настоящее время кризиса в

нашей скотопромышленности.

Второю причиною этого кризиса являются установившияся формы торговли. Мы видим, что теперь скототорговцами являются люди с чужим капиталом. Неизбежное

посредничество в этом третьих лиц влечет лишние расходы за коммиссию, % за капитал и

пр., а что главное — это посредничество крепко держит в своих руках всех

скотовладельцев. В настоящее время, говорят наши скотовладельцы, скотский рынок в

Варшаве находится в руках 5 — 6 маклеров-евреев: они устанавливают цену на наш скот

и они продают его. Кроме того, там рынок кишит коммиссионерами и никто не рискует

обойти их, ибо попытки к этому сразу отбивались навсегда их сплоченностью. Функция

этих мелких сошек начинается с телеграммы: «высылайте на четверг столько-то».

Скотовладелец, не зная, что там делается, спешит отправить. Коммиссионер принимает

скот на станции и ведет все расходы, а владелец, не зная языка, остается безмолвным

свидетелем. Скот в клетке. Народ толпится. Не задолго до момента закрытия базара

коммиссионер ведет покупателя с маклером во главе и объявляет, что волы проданы по

такой-то цене. Попытка владельца воспротивиться такой продаже обрекается сейчас-же на

окончательную невозможность для него продажи скота, а обратный привоз скота

вследствие дороговизны доставки повторяться часто не может. Зная все это и скорбя о

своей безпомощности и такой беззастенчивости своих посредников, наш скотовладелец

соглашается, лишь бы скорее развязаться, но к великой неожиданности узнает, что волы

его проданы в долг, и если желает получить деньги теперь-же, то маклер со стороны

покупателя выплатить ему, удержав в свою пользу, смотря по известности своей персоны, от 1 р. 50 к. до 2 р. от штуки. Но бывает и так, что после заключенной сделки и окончания

базара маклер снова начинает торги тут наш скотовладелец должен делать скидку.

Передают, что иногда эта скидка делается два три раза. И все это составляет неизбежное

явление для нашего скотовладельца! Наконец, он получает деньги, выплачивает своему

коммиссионеру по 1 р. от штуки и расходы по счету и уезжает с грустным разочарованием

в своей поездке. Как сказано выше, теперь наши землевладельцы предпочитают продавать

свой скот дома, а если и бывают вынуждены отправлять его, то редко едут сами, а прямо

поручают своему коммиссионеру который затем высылает и деньги.

Итак, мы видим, что продажа скота в Варшаве с неизбежными коммиссионерами, маклерами и пр. сковывает нашего производителя там по руками ногам. Кроме того, как-

бы в угоду им-же, там нет никаких определенных правил для торговли: она совершается в

продолжение всей недели, когда кому вздумается, оценка и разценка скота производится

теми-же маклерами без всякого контроля и аппеляции, недодача денег по первоначально

условленной цене совершается безнаказанно, так как торговля вся ведется на слово, а если

к этому присоединить совместное и дружное оберегание этими лицами такого порядка, то

понятно будет, что наш скотовладелец надолго останется покорным рабом их произвола.

С ним поступают лучше, если скота на базаре мало: при ограниченности предложения

скот закупается ими-же ввиду их личной конкурренции по более высокой цене.

Вот на каких условиях производится продажа в Варшаве привезеннаго туда за тысячу

верст скота и вот почему скот лучших качеств иногда продается дешевле, чем скот

худший, но счастливо попавший на базар, когда было мало скота в пригоне.