Агата Кристи - Багдадская встреча. Миссис Макгинти с жизнью рассталась. После похорон

Миссис Апуорд колебалась:

— Да… мне кажется…

— Которая из них?

Ее указательный палец поднялся и застыл на фотографии девочки в очках — Лили Гэмбл.

— Вы видели эту фотографию… когда же?

— Совсем недавно… Вот только где… Не могу вспомнить. Но я ее видела, за это могу поручиться.

Она сидела, нахмурившись, сведя брови к переносице.

Из состояния сосредоточенной отрешенности ее вывела Шила Рендел. Она подошла и сказала:

— До свидания, миссис Апуорд. Надеюсь, вы как-нибудь заглянете ко мне на чашечку чаю, если будете хорошо себя чувствовать.

— Спасибо, милая. Робину придется закатить меня на горку.

— Разумеется, мадре. Благодаря твоей коляске я такие мышцы накачал — о-го-го! Помнишь, когда мы отправились к Уэтерби и стояла страшная грязища…

— Ага! — вдруг воскликнула миссис Апуорд.

— Что такое, мадре?

— Ничего. Продолжай.

— Ну и намаялись мы с этим штурмом холма! Сначала буксовала коляска, потом забуксовал я. Думал, нипочем домой не доберемся.

Посмеиваясь, гости распрощались и дружными рядами разошлись.

Да, думал Пуаро, алкоголь развязывает языки, что верно, то верно…

Свалял он дурака, показав фотографии, или, наоборот, поступил мудро?

Может, и он пал жертвой алкогольных паров?

Трудно сказать.

Буркнув что-то в знак извинения, он повернул назад.

Толкнул ворота и подошел к дому, из которого только что вышел. Из открытого окна слева доносилось журчание двух голосов — Робина и миссис Оливер. Ее вклад был минимален, львиная доля звуков в этом бессвязном потоке принадлежала Робину.

Толкнув входную дверь, Пуаро прошел в комнату направо, которую покинул минуту назад. У камина сидела миссис Апуорд. Судя по лицу, ее одолевали мрачные мысли. Она настолько ушла в себя, что появление Пуаро заставило ее вздрогнуть.

Он тактично кашлянул, и она резко вскинула голову.

— О-о… — сказала она. — Это вы. Вы меня напугали.

— Pardon [187] Извините (фр.). , мадам. Вы думали, это кто-то другой? Кто же?

Не ответив на его вопрос, она спросила:

— Вы что-нибудь оставили?

— Боюсь, я оставил здесь опасность.

— Опасность?

— Опасность. Возможно, она угрожает вам. Потому что вы узнали одну из фотографий.

— Я этого не говорила. Все старые фотографии похожи одна на другую.

— Послушайте, мадам. Мне кажется, миссис Макгинти тоже узнала одну из этих фотографий. И миссис Макгинти рассталась с жизнью.

В глазах миссис Апуорд неожиданно блеснул озорной огонек, и она продекламировала:

Вы это имеете в виду?

— Да. И если вам что-то известно, хоть что-нибудь, — скажите мне об этом сейчас. Так будет безопаснее.

— Дорогой вы мой, не все так просто. Я совсем не уверена, что что-то знаю, — уж, во всяком случае, ничего такого, что можно назвать уликой. Смутные воспоминания — дело довольно хитрое. Пока не представишь себе, как, где и когда, делать выводы рано; надеюсь, вы со мной согласны.

— Мне кажется, все это вы уже представили.

— Все, да не все. Надо принять во внимание разные обстоятельства. Прошу вас, мосье Пуаро, не торопите меня. Я не из тех, кто принимает решения сгоряча. У меня своя голова на плечах, я привыкла ею пользоваться. А когда решение принято, я начинаю действовать. Но не раньше, чем я к этому готова.

— Во многих отношениях вы, мадам, человек скрытный.

— Возможно — до некоторой степени. Знание — сила. А силу надо использовать только во благо. Извините, но вы, видимо, не очень представляете себе устои жизни в английской провинции.

— Иначе говоря, «вы всего лишь чертов иностранец».

Миссис Апуорд чуть улыбнулась:

— Ну, это для меня слишком грубо.

— Если не хотите говорить со мной, есть инспектор полиции Спенс.

— Мой дорогой мосье Пуаро, только не полиция! Не на этом этапе.

Он пожал плечами.

— Я вас предупредил.

Ибо у него не было ни малейших сомнений — миссис Апуорд уже вспомнила совершенно отчетливо, где и когда она видела эту фотографию.

Нет сомнения, сказал себе Эркюль Пуаро на следующее утро, что в этих краях наступила весна.

Его вчерашние опасения сегодня представлялись ему совершенно беспочвенными.

Миссис Апуорд — очень разумная женщина и прекрасно сумеет о себе позаботиться.

Все же ей удалось заинтриговать Пуаро. Да, любопытно. Ее поведение осталось для него тайной за семью печатями. Собственно, к этому она и стремилась. Она узнала фотографию Лили Гэмбл и решилась на свою собственную игру.

Пуаро обдумывал все это, прогуливаясь по дорожке в саду, как вдруг за его спиной раздался голос. Пуаро вздрогнул от неожиданности.

— Мосье Пуаро!

Миссис Рендел подошла так тихо, что он не слышал ее приближения. Со вчерашнего вечера на душе у него было неспокойно.

— Pardon, мадам. Вы застали меня врасплох.

Миссис Рендел непроизвольно улыбнулась. «Если у меня на душе неспокойно, — подумал он, — что же сказать про миссис Рендел?» Одно веко у нее подергивалось, руки не находили себе места.

— Я… надеюсь, я вам не мешаю? Может быть, вы заняты?

— Нет, вовсе не занят. День — просто чудо. Ощущение весны — это прекрасно. Приятно находиться на улице. В доме миссис Саммерхэй всегда, ну совершенно всегда, ощущаешь поток воздуха.

— Поток…

— В Англии вы это называете сквозняком.

— Да. Да, наверное, вы правы.

— Окна у них в доме не закрываются, а двери так и летают взад-вперед.

— Этот дом уже дышит на ладан. К тому же у Саммерхэйев денег не густо, и серьезный ремонт им просто не осилить. На их месте я бы его продала, и дело с концом. Да, в нем не одну сотню лет жили их предки, но в наши дни нельзя цепляться за вещи только из чистой сентиментальности.

— Да, сентиментальность осталась в прошлом.

Наступила тишина. Уголком глаза он следил за ее белыми руками — она явно нервничала. Пусть берет инициативу на себя, если ей есть что сказать. Наконец она заговорила — неровно, отрывисто.

— Наверное, — сказала она, — когда вы, ну, как бы проводите расследование, всегда нужно иметь подходящий предлог, да?

Пуаро обдумал вопрос. Он не смотрел на нее, но мог побожиться — она, чуть повернув голову, смотрит на него во все глаза.

— Что ж, мадам, — уклончиво ответил он, — это довольно удобно.

— Как-то объяснить, почему вы здесь, почему задаете вопросы?

— Да, это может сослужить хорошую службу.

— Зачем… зачем вы на самом деле приехали в Бродхинни, мосье Пуаро?

С легким удивлением он повернулся к ней:

— Но, моя дорогая леди, это ведь всем известно — чтобы расследовать обстоятельства смерти миссис Макгинти.