Янка Мавр - Повесть будущих дней

Юзиков провожатый сидел напротив него и бессмысленно смотрел в окно. Но публика все чаще и чаще поглядывала на нашего парня. Босые ноги, длинные, широкие, латанные штаны, такая же рубашка, вислоухая шапка, подвижные глаза и напряженное лицо, — все это не соответствовало общему фону и должно было обращало на себя внимание.

Наконец, кто-то не выдержал:

— Неужели у нас есть беспризорные?

Провожатый отвернулся от окна.

— Эмигрант, — промолвил он, улыбнувшись.

— Как? Что? Откуда? — заинтересовалась публика.

— С запада. Только что прибыл. Даже на самолете прилетел.

«Беспризорный» сразу стал героем. Посыпались вопросы, — каким образом, почему, кто он такой, как там живется? Юзик чуть успевал отвечать. Сначала он краснел, путался, чувствовал себя как-то неудобно, сделавшись центром внимания со стороны всех этих господ. Потом увидел, что все они такие нежные, сочувственные, простые, и быстро освоился.

— Как там ваши паны? — со смехом спросил один важный господин в очках. Юзик взглянул на него, на других господ, и остановился. Кто его знает, как лучше ответить? Если ответишь пренебрежительно, могут обидеться. Что ни говори, а все они одним маслом мазаны.

— Ничего себе! — ответил он наконец.

Раздался такой хохот, что на минуту заглушил гул трамвая. Юзик испуганно озирался: чего они? наверное, не попал…

Но паны смотрели на него ласково…

Публика менялась. Одни выходили, другие заходили. Вот уже и город. Здесь уже дома были разнообразнее. Рядом с огромными строениями попадались и небольшие, старые дома, из красного кирпича. Такие он видел даже в своем городке.

Пошли улицы асфальтовые, ровные, чистые. Ни одного камешки, щепки, ни одной бумажки, ни песка, ни пыли.

Вот человек держится за какое-то устройство, похожее на тачку на двух колесах. Он возит им по улице, а устройство стучит, рычит, из него течет вода, крутятся какие-то щетки, а в итоге — смывается с улицы грязь и стекает вместе с водой в сторону, в дырки с решетками.

А вот грандиозный многоэтажный серый дворец, по сравнению с которым даже дворец господина Загорского казался бы ничтожной хижиной. Аж дух захватило у Юзика перед этой постройкой. Люди возле нее казались мухами. То ли двор, то ли площадь гладкая и чистая, словно пол, врезалась в фасад дворца. Посреди площади статуя какого-то человека с поднятой рукой; казалось, он что-то горячо говорит и призывает куда-то людей. Два красные флага на башнях горели под солнцем, а посередине, под крышей, сверкали огромные золотые буквы «Дом Правительства БССР».

Юзику так бы хотелось остановиться и лучше рассмотреть этот дворец, но трамвай поехал дальше.

Еще одна-две остановки — и провожатый встал.

— Вылезаем, — сказал он Юзику.

У дверей дома, где они остановились, стоял военный с ружьем и шапкой с острым концом и красной звездой. Провожатый привел парня в комнату, что-то сказал сонному человеку, сидевшему за столом и оставил парня.

— Здесь тебе придется подождать.

Юзик сел на скамью у стены и стал ждать. Человек за столом не обращал на него внимания. Посидел немного парень и растянулся на скамье. Через минуту он уже храпел, как у себя дома.

Прошло наверно, часа три, когда его разбудили. Не сразу понял Юзик, где он и что с ним происходит. Долго зевал и возился, пока совсем опомнился.

Повели его по лестницам, коридорам; наконец, завели в комнату к какому-то человеку, и оставили его там.

— Садись, сказал этот человек Юзику и указал на стул.

Юзик нерешительно присел на край. Хотя этот пожилой дядька и вежливо смотрел на него своими глубокими глазами, но Юзик чувствовал, что наступает самый решительный момент, что сейчас решится его судьба.

— Ну, расскажи, каким образом и почему ты оказался здесь? — промолвил дядька. — Говори все, не бойся.

От этих простых спокойных слов Юзик почему-то еще больше заволновался.

Мужчина заметил это и улыбнулся.

— Чего же ты боишься? Или ты не понимаешь, что мы должны знать, кто такой, откуда и почему к нам прилетел? Говори только всю правду, и ничего плохого тебе не будет.

Юзик начал рассказывать. Об отце, о деде, о жизни в имении, о радио, о допросе, о Мотэле и Максимке и, наконец, о том, как спрятался в самолете.

— А ты знал, что так самовольно, нельзя поступать?

— Не думал об этом, сконфуженно ответил Юзик. — Очень мне хотелось к деду, посмотреть, как здесь живут.

— А поручений каких-либо тебе никто не давал? — сказал дядька и взглянул на Юзика так, словно насквозь все видеть.

— Каких поручений? — не понял Юзик.

— Ну, с кем ты виделся перед отлетом, кому сказал об этом, может кто просил тебя о чём-нибудь узнать, кому-то что-то передать.

— Нет! — честно ответил Юзик. — Никто об этом не знает, даже родители. Да и сам я не знал до последней минуты. Мне эта мысль пришла только в то время, когда мы следили за самолетом. Куда я делся, — знает только один Максимка.

— Ну, так придется тебя отправить домой.

Юзик заплакал.

— Паночку! Пустите меня к деду! Я не хочу обратно ехать! Я хотел бы, чтобы папка с мамкой сюда приехали.

— Ну, братец! — засмеялся мужчина. — Если каждый сам начнет так судить, то никакого порядка не будет. За произвол наказывать надо, а не потакать.

— Паночку! Я-ж ничего… Пустите меня к деду! Сквозь слезы бормотал Юзик, потом вскочил со стула, схватил руку мужчины и поцеловал ее.

Странная вещь: тот вскочил, словно его укусила змея.

— Что ты?! С ума сошел, что ли? — крикнул он.

Юзик испугался. Наверное, это такой большой пан, что такой мальчик, как Юзик, не имеет права целовать ему руки.

Наверное, только взрослые могут. А он Юзик, оскорбил его, думал, что такой же пан, как Загорский или эконом.

— Извините, сударь! — бормотал Юзик. — Я не знал… Больше не буду… Пустите меня к деду.

Мужчина успокоился и засмеялся.

— Слушай, парень! Пока ты здесь, забудь слово «господин» и на ваши рабские привычки. У нас нет ни рабов, ни господ.

Хотя и не до того было нашему парню, но он не мог не обратить внимания на слова «у нас нет господ»: То же самое он и дома слышал, но на деле увидел, что господ здесь больше, чем в Польше. По крайней мере до сих пор ни одного простого человека не видел, кроме солдата.

— Имеешь какие-либо документы, бумаги?

— Имею только письмо Мотэля.

— Покажи.

Дядька внимательно прочитал письмо и задумался. Потом опять расспросил подробно обо всей жизни Юзика и сказал:

— Мы посоветуемся, что с тобой делать, а пока погости у нас немного.

Снова повели мальчика по лестницам и коридорам, вывели двор, привели в другое здание. Юзик увидел помещение с котлами, машинами. Но все эти устройства обрабатывали продукты: картофель, морковь, мясо и др.