И Винокуров - Кунсткамера аномалий

Эту ложь о "картонных деревнях" и "аферисте Потемкине" повторяют не только бесчисленные романы об энергичной, любившей все радости жизни императрице - но подобную же трактовку мы встречаем и на страницах вроде бы серьезных исторических повествований, и даже в наших справочниках. Разумеется, чаще всего авторы научных трудов добавляют словечки "якобы", "будто бы", "по утверждению". А между тем уже деревнями" - ложь.

Эти измышления появились вскоре после инспекцинной поездки императрицы по южнорусским

392

циям, состоявшейся в 1787 году. Слухи быстро распространились по всему свету. На Западе буквально пожирали любые новости, корреспонденцию и, естественно, сплетни, сообщаемые из Петербурга и Москвы и связанные с именами любвеобильной императрицы и ее фаворитов. Сколь велик был интерес публики к Екатерине, показывают слова Вольтера, долгие годы находившегося в переписке с императрицей: "Счастлив п писать историю Екатерины II!"

Историю Екатерины писали не только в грядущем, XIX столетии. Нет, биография императрицы была написана уже в 1797 году, всего через год после ее смерти. Автором стал немецкий писатель Иоганн Готфрвд Зейме, позднее прославившийся своим сочинением "Прогулка в Сиракузы"; книгой очерков, описывавших пешее путешествие из Германии в Сицилию. Жизнь Зейме была богата приключениями, и в ней век Екатерины и Фридриха II отразился своей отнюдь не парадной стороной. В бытность студентом (Зейме изучал богословие) он предпринял поездку из Лейпцига в Париж, но в пути был схвачен гессенскими вербовщиками, которые насильно записали его в солдаты. Власти Гессена продали его, как и тысячи других солдат, анпшчанам, а из Англии всех их отправили в Америку сряжапься против американских колоний, боровшихся за свою независимость. По окончании войны Зейме вернулся в Бв в руки новых вербовщиков - теперь уже прусских. Однако на этот раз ему удалось освободиться - кто-то внес за него залог в 80 талеров. Зейме отправился в Лейпциг, стал преподавателем, позднее уехал в Прибалтику, быд домашним учителем, секретарем у русского генерала и министра и вместе с ним переехал в Варшаву*. Его интересовала русская история и политика, и

"Зейме... в качестве секретаря в чине поручика состоит ^РИ генерале фон Игельстремс, комавдовавшем русскими ^исками в Польше" (История зарубежной литературы XIX ^а. Кн. 1. М.: Изд-во МГУ, 1979. С. 61).

потому он написал о Екатерине II, императрице, на службе у которой состоял в течение нескольких лет.

Когда в издательстве "Алтона" увидело свет сочинение Зейме "О жизни и характере российской императрицы Екатерины II", в Гамбурге была напечатана и биография князя Потемкина. Поначалу, щэазда, не отдельной книгой, а в виде серии статей, публиковавшихся в гамбургском журнале "Минерва", "Журнале истории и политики" (1797-1799). Эта биография один из первых образчиков того, что в наши дни называют "уби не было указано. Лишь впоследствии выяснилось, что им был саксонский дипломат по имени Гельбит'.

В 1808 году его стряпню перевели на французский язык^ в 1811-м-на английский, а позднее - и на ряд других языков; его измышления приобрели широкую популярность и стали основой для всей последующей клеветы на Потемкина; некоторые из россказней Гельбита не только дожили до наших дней, но и роковым образом повлияли на политику.

Россказни были вовсе не безобидными; речь шла не только о растраченных деньгах, не только о домах из картона, дворцах из гипса, миллионах несчастных крепостных, коих переодевали в поселян и вкупе со стадами скота спешно перегоняли из одной "потемкинской деревни" в другую. Нет, ложь была страшнее: когда спектакль, разыгранный ловким мошенником, завершился, сотни тысяч бедных жертв его, перегонявши обречены на голодную смерть. Всю эту ложь, поведанную саксонским дипломатом и явленную публике в той злополучной серии статей, превративших Григория Александровича Потемкина в лживого шарлатана, разоблачил лишь российский ученый Георгий Соловейчик, автор

' "...Автор этой книги Гельбиг - саксонский резидент при дворе Екатерины" (Ашукины М. Г. и И. С. Крылатые слоьа. М" Художественная литература, 1987. С. 276).

394

первой критической биографии Потемкина. Произошло это спустя почти полтора века.

На самом деле Потемкин являлся одним из крупнейших европейских политиков XVIII столетия. На протяжении 17 лет он был самым могущественным госуа.арственным деятелем екатерининской России. Многое из созданного им сохранилось и поныне, потому чго он занимался чем угодно, только не показной мишурой. Когда участники той самой инспекционной поездки, продолжавшейся не один месяц, приехали осматривать Сева всего за три года до этого, их встретили в порту 40 военных кораблей, салютовавших в честь императрицы. Когда же они осмотрели укрепления, верфи, причалы, склады, а в самом городе - церкви, больницы и даже школы, все высокие гости были необычайно поражены. Иосиф II, император Священной Римской империи, который инкогнито участвовал в этой поездке, дотошно все осматривавший и, как свидетельствуют его записки, настроенный очень трезво и критично, был прямо-таки напуган этой выросшей как из-под земли базой русского военного флота.

Между тем строительство Севастополя - лишь один факт в череде разнообразных, достойных уважения деяний, совершенных Потемкиным, а город этот - лишь один из целого перечня городов, основанных князем. Екатерина писала об украинском городе Херсоне: "Стараниями князя Потемкина этот край превратился в поистине цветущую страну, и там, где до заключения мира не сыскать было ни единой хижины, возник процвет то есть до 1774 года, когда окончилась русско-турецкая война). Согласно Кючук-Кайнарджийскому мирному договору, Россия получила выход к Черному морю, представлявший собой, правда, узкий коридор, но через девять лет был присоединен Крым; колонизацией его занялся Потемкин.

Минуло два года с тех пор, как Потемкин основал Севастополь; теперь князь приступил к строительству нового города. В честь императрицы он назван был

395

Екатеринославом. Этот город должен был явить собой нечто особенное: промышленный и университетский центр с консерваторией и музыкальной академией. В Екатеринославе-на-Днепре, ныне называемом Днепропетровском, князь собирался построить судебные учреждения, театры, торговый центр и собор, который, как писал Потемкин императрице, "будет схож с собором св. Петра в Риме". Потемкин уже пригласил рад профе в музыкальной академии, люди уже начали получать жалованье (хотя строительство зданий еще не было закончено). Построили фабрику по изготовлению шелковых чулков; за короткое время была налажена целая отрасль промышленности: занялись разведением шелковичного червя, шелкопрядением, красильным делом. Восхищенный первыми успехами, Потемкин писал императрице, отсылая ей образцы первых шелковых тканей, полученных в Екатеринославе: "Вы повелели червям трудиться на благо людей. Итога Ваших стараний хватит на платье. Ежели молитвы будут услышаны и Господь дарует Вам долгую жизнь, тогда, кол^ Вы, милостивая матушка, навестите сии края, порученные моему призрению, дорога Вам будет выстлана шелками".