Знание – сила, 2000 №02

Я перешел дорогу и уже подходил к двери, когда позади раздался топот, затем — удар и звон над головой. Я посмотрел вверх: младенец на щите потерял ступню, вместо нее зияла дыра, в ней что-то двигалось. Я даже не сразу понял, что это — пламя: языки огня перемешивались с голограммой, которая еще выступала из плоскости щита, но уже корежилась и оплывала, — да Винчи превращался в Дали. Снова раздался топот — из дверей ОРЕОЛА выскочили два охранника и погнались за террористом. Худой, нескладный паренек бежал слишком прямо и слишком вяло. Обернувшись, он и сам понял, что догонят, выхватил из-за пазухи пачку листовок и бросил их в застывшую толпу. Через пару минут все было кончено — парня увели, поврежденный бомбой рекламный щит погасили, и праздная толпа снова потекла равномерными потоками по обеим сторонам проспекта. Я дошел до места, где валялись листовки, и поднял одну.

ХРИСТИАНСКАЯ АНТИКОМПЬЮТЕРНАЯ ЛИГА (ХАЛ) зовет тебя на борьбу с Дьяволом!

Ниже шел текст мелким и почти старославянским шрифтом. Я пробежал его глазами — сначала история из Нового Завета о том, как Дьявол искушал Христа в пустыне, затем абзац про то, что компьютерная реальность выдумана Антихристом, чтобы точно так же искушать человека. «В виртуальном мире все ненастоящее, это машина для распространения лжесвидетельств и бесовских наваждений!» — кричал листок. «Истинный Бог — не набор обманных картин виртуальности, которые сделаны людьми, как идолы. Истинный Бог реален, и его нет в киберпространстве, в этой вотчине Антихриста 1 » Дальше все повторялось на разные лады. Особое внимание уделялось личкам и другим электронным карточкам — приводился фрагмент Откровения Иоанна, согласно которому Антихрист должен всех пронумеровать своими числами. Заканчивалась листовка весьма лаконично: «Все в Храм!»

Я ощутил сочувствие к парню, который поджег рекламную Мадонну и раскидал листовки. Я всегда немного завидовал религиозным людям. У них есть идеалы, есть иррациональная штука под названием вера, не особенно нуждающаяся в доказательствах. Они тратят свою энергию может и впустую, но целенаправленно. И у них есть сподвижники в других городах, которыми движет та же страсть, и потому возникают отношения братства, чего у меня никогда ни с кем не возникало, — может, потому вслед за Малюткой Джоном я и создал Монаха Тука… К тому же в борьбе ХАЛа с дичками как системой тотального электронного контроля я был явно не на стороне тех, кому нужен такой контроль.

Но стоит ли идти сейчас в ОРЕОЛ, не покажется ли это подозрительным? Я еще раз оглянулся по сторонам. Впереди по другой стороне проспекта шла женщина. Дойдя до угла, она свернула направо, к Горьковской, и пропала из вида. Где-то я видел эти рыжие волосы и зеленый плаш… Ах да, в «Тетрисе»! Я сунул листовку в карман и быстро, почти бегом, дошел до угла. Незнакомка была на той стороне, она шла в сторону Зоопарка. Я двинулся за ней.

Первый раз это случилось со мной в возрасте 10 лет. Я хорошо помню тот день — пасмурное, типично питерское преддождевое небо, которое может висеть над головой этаким перевернутым морем кефира целый день или целое лето. Мы с другим пацаном из нашего дома. Юркой, идем из молочного магазина. Мы собирались пойти на свалку, но меня послали за молоком. И теперь я, выстояв длинную очередь, иду с полным пятилитровым бидоном обратно, а Юрка со мной, за компанию — во дворе все равно делать нечего. Мы идем и болтаем о новой проволоке для рогЗток, которую Юрка нашел на автобазе — эта проволока не гнется, как та, что мы отыскали вчера, так что рогатки выйдут на славу. Вдруг Юрка спрашивает: «А куда это ты идешь?». Оказывается, мы свернули с дороги и идем не к моему дому, а совсем в другую сторону, какими-то дворами. И главное, я тащу туда этот огромный бидон, который надо ведь отнести домой! Юрка замечает: «A-а, теперь понял! Ты идешь вон за той девчонкой!» И я сам только в этот момент понимаю, что так и есть, я иду за девчонкой, которая стояла в очереди на два человека раньше меня, а теперь идет со своим бидоном домой впереди нас.

Потом такое случалось со мной многократно, я сам над собой посмеивался, понимая, что это уже привычка* что я не спешу с ними знакомиться, что мне доставляет удовольствие сама процедура преследования. И что эго не имеет ничего общего со скромностью, застенчивостью или другими комплексами, не позволяющими подойти и познакомиться «в лоб». Скорее наоборот: небывалая легкость знакомств и быстрый переход от одной банальной фазы обшения к другой — это случалось в моей жизни слишком часто, начисто сметая все удовольствия Неизвестности, Непредсказуемости.

В молодости мне нравился «Пикник на обочине», но слово «сталкер» вызывало у меня особые ассоциации. Еще до прочтения романа я знал, что в современном американском это значит «преследователь». Причем именно такой, который идет по пятам за женщиной, и лишь во вторую очередь, по старому, основному значению — «ловчий, рыбак или искатель сокровищ». Поэтому и весь «Пикник» я видел как особую, эротическую метафору.

С годами в моей игре стали определяться свои законы, и наиболее удивительным был Закон Второй Встречи. Преследование обычно заканчивалось тем, что понравившаяся мне незнакомка заходила в здание, садилась в транспорт или пропадала из вила в толпе, так что я не мог больше идти за ней. В некоторых таких случаях я чувствовал, что больше никогда ее не увижу. Я ошущал тогда укол грусти, и долгое время после расставания помнил незнакомку. Некоторых таких «невозвратимых» я хорошо помню и до сих пор — как ту маленькую, в морковном пальто и с розой в руке, за стеклом отъезжающего троллейбуса на Литовском.

Но бывало и по-другому. Расставаясь с той, за которой я наблюдал, я не чувствовал грусти, хотя эта незнакомка нравилась мне не меньше других. И в таких случаях мы обязательно встречались с ней еще раз. Причем между первой и второй встречами проходило совсем немного времени, и во второй раз я уже знакомился, узнавал телефон или какие-то еше координаты, по которым ее можно найти. Так однажды я прошел несколько залов Эрмитажа вслед за симпатичной длинноногой блондинкой. Потом она резко свернула, и я больше не видел ее в музее, но вечером на Балтийском она вошла в вагон электрички и села напротив меня. Так же было и с Ритой. Я увидел ее на концерте в «Октябрьском», и потеряв из виду, совсем не расстроился. Через три дня мы с ней одновременно вышли покурить на пожарную лестницу в общежитии моего приятеля, куда я заехал в гости.

Несомненно, сейчас был как раз такой случай, и незнакомка из «Тетриса» снова была здесь, в сотне шагов впереди. Она миновала Зоопарк, Петропавловку, прошла под Ростральной колонной с алым пламенем, в котором вспыхивала реклама болгарского кетчупа. Начало темнеть, но она шла не спеша, словно прогуливалась без определенной цели. Я перешел вслед за нею мост и слегка задержался на углу Дворцовой, чтоб не идти близко на открытом месте. А когда она скрылась под аркой Главного Штаба, побежал. И не зря — площадь была полна людей, которые не считали, что перед каждым пожилым бегуном надо немедленно расступаться. Навстречу пронеслась стайка юнцов на самоходных роликах, чуть не сбив меня с ног Торчащие из шлемов зеркальца заднего вида придавали им сходство с насекомыми, а странный общий ритм, в котором двигались молодые люди, позволял предположить, что в голове у каждого — запрещенный МTV-чип и полное равнодушие к пожилым бегунам. На разборной сцене перед дворцом кривлялась пара певичек, скорее всего ненастояших. В воздухе летали разноцветные волны и что-то вроде огромных кусков лимонного желе. В последнее время на площади постоянно отмечали какие-нибудь праздники, и сегодня, судя по толпам, был очередной — то ли «День военно-морской кухни», то ли еще что-то, столь же судьбоносное. Я пробежал через Арку и снова заметил рыжеволосую, когда она уже выходила на Невский. А что если она так целый день будет бродить? В моем возрасте долго не побегаешь. Впрочем, я же сам собирался заниматься именно таким блужданием, и похоже, мой свободный поиск уже привел меня к нужному знаку Только знак этот движется.