Моргана Девлин - Лорд Галифакс: Святой Лис [litres]

Американцы начинали оттаивать. В Милуоки после подобной встречи с людьми один из добрых слушателей захотел сделать приятное Галифаксу и похвалил его: «До сих пор некоторые из нас здесь ожидали, что когда встретим британского посла, он будет слишком умным для нас. После встречи лорда Галифакса мы так больше не будем думать» 597 597 Ibid. P. 267. . Эти туры по стране от штата Мэн до Калифорнии были действительно примечательным явлением, и ни один другой британской посол не совершал столько поездок. Особенно в этом Галифаксу помогала Дороти. Она была куда более легкой, веселой и радушной, в отличие от своего чопорного и холодного супруга, поэтому ее американская нация полюбила сразу.

По прибытии в Вашингтон Галифакс налаживал быт: штат миссии состоял из проверенных людей, одним из которых был уже упомянутый Чарльз Пик. Он с большой симпатией относился к своему шефу, без стенаний Кэдогана и Батлера взял на себя обязанность писать его речи, хотя сам Галифакс и держал с ним дистанцию. Бесконечные публичные выступления, к которым лорд Галифакс изначально не был наклонен, были его главной, но и самой отягощающей обязанностью. И хотя Пик практически полностью писал его спичи, выступать иной раз несколько раз в день Галифаксу было крайне тяжело.

В Соединенных Штатах он столкнулся с принципиально иными реалиями, которые сегодня, в 2020 г., кажутся абсолютно естественными: отказ от сословности, демократичное общение, – этот современный мир, пришедший и в Европу после окончания Второй мировой войны. Мир, в котором лорду Галифаксу было совсем неуютно: с ним смели заговаривать лифтеры, фотографы заставляли его позировать то с моряками, то с мэром какого-то захолустного городка с гигантской репой в руках. Оглядывая бывшие рабские плантации вокруг посольства, однажды он заметил: «Я сожалею, что больше нет рабства, сейчас я бы пошел проверять своих рабов. Приветливо поговорил бы с ними, навестил больных и пожилых, прочитал им Библию, а когда возникали грубые неуместности или нарушения дисциплины, я бы их наказывал. Наконец, я бы заставил их всех спеть мне спиричуэлс 598 598 Спиричуэлс – ритуальные негритянские песни. » 599 599 Earl of Birkenhead. P. 485. .

Основным требованием лорда Галифакса к миссии в Вашингтоне было наличие поблизости подходящей церкви – такая нашлась в двадцати минутах ходьбы от дома посла. Галифакс посещал церковь св. Агнес с тем же истовым рвением, с каким посещал свои домашние церкви в Хиклтоне и Гэрроуби. Американская религиозная жизнь четы Галифаксов была насыщена и полна курьезов. На одно из Вербных воскресений в цервки им выдали пальмы «самые большие (приблизительно в три фута длиной)» 600 600 В южных странах вместо вербы службы проходят с пальмовыми ветками. . Они вернулись в посольство, и через некоторое время лорд Галифакс должен был зайти за Дороти, чтобы вместе позавтракать. Находящийся с ним секретарь Пик зафиксировал дальнейшие события: «Мы приблизились к ее двери, услышали “свист, свист, свист” и нарастающий визг. Мы открыли дверь и там увидели Дороти, бьющую таксу Фрэнки пальмой.

Э. (пораженный ужасом): “Довоти! Это – священная пальма. И ты бьешь ею Фрэнки. Довоти, что я тебе часто говорил?”

Д.: “Да, любимый, но этот крошечный паршивец опять сделал лужу на коврике в ванной. (Поглядев на его лицо.) О, Эдвард, я поступила очень неправильно. Я всегда забываю. Я очень плохая. Я должна помнить. Ты говоришь мне это так часто. Я уверена, что буду помнить в следующий раз”.

Э. (величественно): “Довоти, дай мне пальму. Чарльз и я прибьем ее над твоей кроватью. И, Довоти, не забудь сжечь ее затем”» 601 601 Earl of Birkenhead. P. 510. .

Эта сцена довольно легко объясняет, почему леди Дороти в 1944 г. из Вашингтона написала письмо молодому немецкому пропагандисту Гансу Фрицше, где говорила, что «хотя муж запретил ей, она все равно слушала его передачу, и поняла, что дела у Германии идут неважно». Она писала, что муж подарил ей яхту, и приглашала Фрицше в Вашингтон. Он не ответил на это приглашение, но, смеясь, рассказывал об этом американскому психиатру Леону Голденсону в Нюрнберге 602 602 Голденсон, Л. Нюрнбергские интервью. М.: У-Фактория. 2008. С. 129– 130. .

Значение пропаганды понимал и лорд Галифакс: «Ничто не сделало больше, чтобы отравить отношения между нашими двумя странами, чем широко раскрученный миф о недобросовестной и мощной британской пропагандистской машине в последней войне. Если, однако, мы можем преуспеть в том, чтобы внушить американцам некоторую идею о Великобритании сегодня, они начнут видеть ее в новом свете, и много старых недоразумений будет постепенно уничтожено. Каждый день делает меня все более убежденным, что простая политика доверия и обсуждения всех наших больных моментов является намного более безопасным путем к тому, что мы хотим» 603 603 Earl of Birkenhead. P. 511. .

Кроме этих обсуждений, послу делать ничего и не оставалось. Фактически лорд Галифакс вел только рекламную кампанию Британской империи, пытаясь представить ее в лучшем свете перед американской нацией. Он продолжал свое американское турне. Его поездки планировал Ангус МакДоннелл, который своим грубоватым юмором скрашивал отчужденность и чопорность Галифакса, и вдвоем они были похожи на Арлекина и Пьеро. Теперь усилия британского посла были направлены на американские военные заводы, которые так помогали и Соединенным Штатам, и Великобритании в борьбе с гитлеризмом: «Никакие наши обязанности не были более волнующи, чем посещения заводов и верфей, считалось, что такие посещения могли бы поощрить рабочих и помочь производству. Я, должно быть, говорил буквально с десятками тысяч мужчин и женщин, занятых жизненно важной военной работой, судостроением, станками, самолетами или баками. Это было бы уныло, если б не сознание того, какой вклад каждый час дня и ночи они вносят для будущего мира. Я помню в Сан-Диего, я небрежно написал на бомбардировщике, который готовился для отправки в Англию: “Дорогой г-н Черчилль, есть еще сотни таких, как этот, чтобы помочь Вам закончить работу”» 604 604 Earl of Halifax. P. 286. . И если поначалу эти рекламные акции Галифакса не были встречены бурей аплодисментов, то, когда 7 декабря 1941 г. Япония напала на Перл-Харбор, и США все-таки вступили во Вторую мировую войну, дела британского посла в этом вопросе пошли значительно лучше.

Основные отношения с Белым домом вел напрямую Уинстон Черчилль, который за посольство лорда Галифакса самолично семь раз побывал в США, а также виделся с Рузвельтом на международных конференциях. Когда Черчилль приезжал, британского посла зачастую даже не приглашали на встречи между премьер-министром и президентом. Он оставался в посольстве, понимая, что важные государственные решения теперь принимают без него, и он не знает, что объявлять журналистам, которые могут спросить его об англо-американских переговорах. Галифакса жалели даже члены администрации американского президента и иной раз настаивали на его участии в переговорах, мотивируя это тем, что «он все-таки посол!» 605 605 Mrs. Frances Watson to Earl of Birkenhead. . Часто положение спасал Гопкинс, с которым, несмотря на его фамильярность, лорду Галифаксу все-таки удалось установить вполне дружеские отношения. После полуночных, столь любимых Черчиллем заседаний, которые сам Галифакс в любом случае вряд ли бы выдержал, Гопкинс сообщал британскому послу тезисно всё, что там было сказано, тем самым спасая от неудобств с прессой.