Коллектив авторов - Лубянские чтения – 2020. Актуальные проблемы истории отечественных органов государственной безопасности

Скрупулезность в розыскной работе и содействие идейной монолитности советского общества в чрезвычайных условиях военного времени не отменяет общего, характерного для правоприменительной практики военного периода, репрессивного подхода, выражавшегося в криминализации не несущих серьезной общественной опасности деяний, использовании уголовного преследования широкого круга граждан в целях ужесточения контрразведывательного режима, укрепления трудовой дисциплины на предприятиях народного хозяйства, решения иных задач, не связанных с действиями конкретного привлекаемого к уголовной ответственности лица.

Главным уроком исследованного исторического опыта должна стать необходимость соизмерения реальной общественной опасности совершенного деяния мере наказания. При этом нельзя не отметить два важных обстоятельства. Во-первых, то, что определение преступного характера деяния находится в компетенции законодателя, а не органов безопасности. Во-вторых, не допустимо оценивать действия тех или иных лиц и органов власти без учета конкретной исторической обстановки, заключавшейся в чрезвычайных условиях военного времени, и в двойственном положении органов госбезопасности, выполнявших, наряду с решением задач по защите и укреплению государственной безопасности, функции по сохранению правящего политического режима, в интересах высшей партийной власти [562] О двойственной природе советских спецслужб см.: Демидов А.М. Деятельность территориальных органов государственной безопасности на объектах оборонной промышленности. Июнь 1941 — апрель 1943 гг. (по опыту работы органов госбезопасности Урала и Поволжья). М., 1992. С. 20–21. .

Деятельность Особого совещания при НКВД СССР по привлечению коллаборационистов к ответственности являлась основным внесудебным механизмом преследования коллаборационистов. Она носила институциональный характер, т. е. реализовывалась на постоянной основе и была обличена в соответствующие, предусмотренные обычным и чрезвычайным законодательством процессуальные формы.

Первоначально этот внесудебный орган, созданный 5 ноября 1934 г., был наделен правом «применять к лицам, признаваемым общественно опасными», ссылку и высылку под гласный надзор на срок до пяти лет, заключение в исправительно-трудовой лагерь на тот же срок и высылку за пределы СССР иностранных граждан. В состав Особого совещания под председательством наркома внутренних дел СССР входили его заместители и его уполномоченный по РСФСР, начальник Главного управления Рабоче-крестьянской милиции, а также нарком внутренних дел союзной республики, на территории которой возникло дело. В заседаниях Особого совещания было обязательно участие Прокурора СССР либо его заместителя, которые, в случае несогласия как с его решением, так и направлением дела на рассмотрение Особого совещания, наделялись правом обращения с протестом в Президиум ЦИК СССР. В зависимости от поведения сосланных или заключенных в исправительно-трудовые лагеря (ИТЛ), на основании отзывов соответствующих органов НКВД, Особое совещание было вправе сокращать срок ссылки либо заключения, а также освобождать от дальнейшего пребывания в специальных трудовых поселениях [563] Постановление ЦИК и СНК СССР от 5 ноября 1934 года «Об Особом совещании при Народном Комиссариате внутренних дел Союза ССР» // Свод законов СССР. 1935. № 11. Ст. 84 .

Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 8 апреля 1937 г. Особое совещание наделялось правом заключать в тюрьму на срок от 5 до 8 лет лиц, подозреваемых в шпионаже, вредительстве, диверсиях и террористической деятельности [564] Мозохин О.Б. Право на репрессии. Внесудебные полномочия органов государственной безопасности. Статистические сведения о деятельности ВЧК — ОГПУ — НКВД — МГБ СССР (1918–1953): монография. М.: Кучково поле, 2011. С. 164. . В декабре 1940 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР, проект которого был разработан НКВД и утвержден Политбюро ЦК ВКП(б), Особому совещанию было предоставлено право по делам о контрреволюционных и ряду других преступлений применять конфискацию имущества [565] Лубянка: Сталин и НКВД — НКГБ — ГУКР «Смерш». 1939–март 1946: Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. М.: МФД: Материк, 2006. С. 223–224. . Компетенция Особого совещания была также расширена за счет делегирования ему полномочий по применению репрессий в отношении членов семей изменников Родине.

15 ноября 1941 г. Л.П. Берия внес И.В. Сталину предложение «предоставить Особому совещанию при НКВД СССР право с участием прокурора СССР по возникающим в органах НКВД делам о контрреволюционных преступлениях и особо опасных преступлениях, против порядка управления… выносить соответствующие меры наказания вплоть до расстрела. Решение Особого совещания считать окончательным». И.В. Сталин согласился с этим предложением [566] РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 2. Д. 25. Л. 142–143. . 17 ноября 1941 г. Государственный Комитет Обороны (ГКО) принял постановление № ГКО–903сс (далее — постановление № ГКО–903сс), предоставляющее право Особому совещанию при НКВД СССР с участием Прокурора Союза ССР по возникающим в органах НКВД делам о контрреволюционных и особо опасных преступлениях против порядка управления СССР выносить соответствующие меры наказания вплоть до расстрела [567] Там же. Оп. 1. Д. 14. Л. 101. . Решение Особого совещания являлось окончательным. Кроме этого ГКО разрешил НКВД СССР привести в исполнение приговоры военных трибуналов округов и республиканских, краевых, областных судебных органов в отношении всех заключенных, приговоренных к высшей мере наказания, содержащихся в тюрьмах в ожидании утверждения приговоров высшими судебными инстанциями.

Постановление ГКО было объявлено приказом НКВД СССР от 21 ноября 1941 года № 001613 (далее — приказ № 001613) [568] ГАРФ. Ф. Р–8131. Оп. 38. Д. 78. Л. 102–103. . Согласно приказу, всем наркомам внутренних дел союзных и автономных республик, начальникам УНКВД краев и областей, транспортных отделов НКВД и особых отделов округов «впредь без всякого исключения» следственные дела о контрреволюционных и особо опасных преступлениях против порядка управления СССР, предусмотренных статьями 58–1 «а», 58–1 «б», 58–1 «B», 58–1 «г», 58–2, 58–3, 58–4, 58–5, 58–6, 58–7, 58–8, 58–9, 58–10, 58–11, 58–12, 58–13, 58–14, 59–2, 59–3, 59–3 «а», 59–3 «б», 59–4, 59–7, 59–8, 59–9, 59–10, 59–12, 59–13 Уголовного кодекса РСФСР и соответствующими статьями Уголовных кодексов союзных республик, надлежало направлять на рассмотрение Особого совещания при НКВД СССР.