Коллектив авторов - Лубянские чтения – 2020. Актуальные проблемы истории отечественных органов государственной безопасности

Приказ требовал оформлять все предоставляемые дела в строгом соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса. Обвинительные заключения по делам, представляемым на рассмотрение Особого Совещания, подлежали утверждению наркомами внутренних дел республик, начальниками УНКВД краев, областей, начальниками транспортных отделов, особых отделов (или их заместителями) — по принадлежности и прокурорами республик, краев, областей, округов (или их заместителями) — соответственно. Следственные дела Особому совещанию могли докладывать лично руководители или соответствующие представители органов НКВД. В заключительной части обвинительного заключения следовало указывать предполагаемую меру наказания, которая, по оценке органов НКВД и соответствующих прокуроров, являлась целесообразной к применению в отношении каждого из обвиняемых. Решение Особого совещания считалось окончательным и не подлежало обжалованию.

Вместе с тем, Л.П. Берия подчеркнул в приказе, что в местностях, объявленных на военном положении, и в районах военных действий, где Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 27 июня 1941 г. Военным Советам фронтов в особо исключительных случаях, вызываемых развертыванием военных действий, предоставлено право утверждения приговоров военных трибуналов с высшей мерой наказания, с немедленным приведением приговоров в исполнение, органы НКВД могли передавать дела на рассмотрение военных трибуналов.

В мае 1943 г. в связи с состоявшейся реорганизацией органов внутренних дел, госбезопасности и военной контрразведки руководителями НКВД и НКГБ СССР — Л.П. Берия и В.Н. Меркуловым — было инициировано включение в состав Особого совещания народного комиссара госбезопасности СССР и начальника ГУКР «Смерш» НКО СССР с возможностью замены их первыми заместителями [569] Лубянка: Сталин и НКВД — НКГБ — ГУКР «Смерш». 1939 — март 1946: Архив Сталина. Документы высших органов партийной и государственной власти. М.: МФД: Материк, 2006. С. 377. .

Открытые в настоящее время архивные источники и историография не позволяют в полном объеме прояснить нормативное закрепление критериев разграничения компетенции между военными трибуналами и рассматриваемым органом внесудебной репрессии. Вместе с тем, имеющиеся данные свидетельствуют о преимущественно ведомственном характере регламентации подобного разграничения. Базовым документом в этом вопросе являлся приказ № 001613. Кроме этого, вопросы исключительного делегирования Особому совещанию полномочий по рассмотрению дел в отношении отдельных категорий коллаборационистов находили отражение в иных ранее рассмотренных ведомственных актах. Так, в частности, согласно приказу НКВД СССР от 28 декабря 1941 года № 001735, дела в отношении изменников Родине и шпионов, выявленных в ходе фильтрации в специальных лагерях среди бывших военнослужащих Красной армии, находившихся в плену и в окружении противника, подлежали передаче на рассмотрение Особого совещания при НКВД СССР [570] ГАРФ. Ф. Р-9401. Оп. 1а. Д. 93. Л. 218–223. . Приказ Прокурора СССР от 15 мая 1942 г. № 46сс предписывал дела об изменниках Родине из числа пособников врага направлять на рассмотрение военных трибуналов или Особого совещания при НКВД СССР [571] Там же. Ф. Р-8131. Оп. 38. Д. 96. Л. 97–99. .

Ясность в порядок разграничения подсудности военных трибуналов и компетенции Особого совещания должен был внести приказ, изданный в апреле 1943 г. НКВД СССР, НКЮ СССР и Прокурором СССР, «О недочетах в работе следственных органов, судов и прокурорского надзора по делам о пособниках немецко-фашистских оккупантов», п. 2 которого предписывал «советских граждан, не состоявших на службе у немцев, но уличенных в добровольных интимных или близких бытовых отношениях с личным составом оккупационных войск или чиновниками фашистских карательных и административных органов, в тех случаях, если имеются данные, что по своим связям они могут быть использованы для оказания помощи врагу — арестовывать как социально-опасный элемент (СОЭ) по ст. 35 УК РСФСР (ссылка и высылка) и дела о них направлять на рассмотрение Особого совещания при НКВД СССР». При этом дела об изменниках Родине, пособников немецко-фашистских оккупантов, кроме случаев, предусмотренных п. 2 приказа, следовало передавать на рассмотрение военных трибуналов войск НКВД округов, областей [572] Цит. по: Обухов В.В. Правовые основы организации и деятельности военных трибуналов войск НКВД СССР в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. (историко-правовое исследование): дис. …канд. юрид. наук. М., 2002. С. 120–121. . Однако, несмотря на принятие данной директивы, Особое совещание продолжило практику привлечения к ответственности коллаборационистов.

Совместным приказом НКВД и НКГБ СССР от 1 октября 1943 г., предписывалась передача в Особое совещание законченных производством дел в отношении полицейских; приказом НКВД СССР от 28 февраля 1944 г., дела участников созданных немцами антисоветских формирований из числа репрессированных народностей Северного Кавказа; совместной директивой НКВД и НКГБ СССР от 15 марта 1945 г. — законченные следствием дела на арестованных гитлеровских пособников, эвакуированных в отдаленные лагеря из западных окраин СССР [573] Мулукаев Р.С., Малыгин А.Я., Епифанов А.Е. История отечественных органов внутренних дел: учебник для вузов. М.: NOTA BENE Медиа Трейд Компания, 2005. С. 216–217. .

Согласно Инструкции о порядке содержания осужденных к каторжным работам в лагерях НКВД, утвержденной приказом НКВД СССР от 11 июня 1943 г. № 00968, за нарушения режима содержания указанные лица могли быть арестованы и привлечены к уголовной ответственности с рассмотрением дел на Особом совещании при НКВД СССР [574] ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 1. Д. 662. Л. 219–222. .

В соответствии с Положением о спецкомендатурах НКВД, утвержденного постановлением СНК СССР от 8 января 1945 г., дела о побегах, бандитизме и контрреволюционных преступлениях, совершенных лицами, находящимися на спецпоселении, в том числе коллаборационистами, направленными в ссылку в соответствии с постановлением ГКО № № 9871с, подлежали рассмотрению Особым совещанием при НКВД СССР [575] Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. М.: Республика: Верховный Совет Российской Федерации, 1993. С. 114. .

Еще в ноябре 1938 г. приказом НКВД СССР от 26 ноября 1938 г. № 00762, изданным во исполнение постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 17 ноября 1938 г. «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия», предписывалось на рассмотрение Особого совещания при НКВД СССР направлять дела с заключением прокурора в случаях, когда имеются в деле обстоятельства, препятствующие передаче дела в суд (опасность расшифровки ценного агента, невозможность в судебном порядке использовать доказательства, изобличающие виновность арестованного, в то время, как виновность арестованного несомненна) [576] Кудрявцев В.Н., Трусов А.И. Политическая юстиция в СССР. М.: Наука, 2000. С. 261–262. .