Мерлин Шелдрейк - Запутанная жизнь. Как грибы меняют мир, наше сознание и наше будущее

Чтобы гриб вступил в связь с растением, должна измениться не только архитектура корней последнего. Реакцией на характерные химические профили служит то, что через клетки и растения, и гриба проходит волна сигнальных каскадов, активирующих комбинации генов. Оба будущих партнера перестраивают свой метаболизм и программы развития. Грибы выделяют химические вещества, которые притормаживают иммунные реакции партнеров-растений, иначе им будет не подобраться на достаточно близкое расстояние, чтобы создать симбиотические отношения. Стабильные микоризные партнерства продолжают развиваться, потому как связи между корнями и гифами динамичны: они образуются вновь и вновь по мере того, как кончики корней и грибные гифы стареют и отмирают. Эти взаимоотношения постоянно трансформируются. Если бы вы смогли поместить свой обонятельный эпителий внутрь почвы, вам бы показалось, что вы присутствуете на джазовом концерте, где исполнители прислушиваются, подыгрывают и отвечают друг другу в режиме реального времени.

Белые пьемонтские трюфели и другие высоко ценимые грибы, например белые, лисички и мацутаке, никогда не выращивались искусственно отчасти из-за подвижности их взаимоотношений с растениями, отчасти – из-за сложности и замысловатости их половой жизни. В нашем понимании того, как в общем и целом проходит общение между грибами, слишком много пробелов. Некоторые виды трюфелей, такие как черный перигорский, можно культивировать, однако культура выращивания трюфелей еще очень незрела – не в пример почтенному сельскохозяйственному искусству выращивать что угодно еще. Даже самым опытным удача может и не улыбнуться. На трюфельной ферме Лефевра New World Truffieres количество зачатков плодового тела, которые успешно вырастают из мицелия черного перигорского трюфеля, держится где-то в районе 30 %. В один год, не изменяя намеренно технологии выращивания, он добился 100-процентного успеха. «Мне больше ни разу не удалось повторить этот результат, – рассказывал он мне. – Не знаю, что я сделал правильно».

Чтобы успешно выращивать трюфели, нужно разбираться не только в причудах и потребностях грибов – с их своеобразными системами размножения, – но и в деревьях и бактериях, с которыми они союзничают. Более того, приходится учитывать важность тончайших изменений в почве и климате, времена года. «Это чрезвычайно интеллектуально стимулирующая область, потому что она пересекается со столькими дисциплинами, – сказал мне Ульф Бюнгтен, профессор географии в Кембридже и первый в Великобритании, кто описал образование плодового тела перигорского черного трюфеля. – Это и микробиология, и психология, и межевание земель, и сельское хозяйство, лесничество, экология, экономика и изменение климата. Все действительно нужно рассматривать в комплексе». Трюфельные микросемейства очень быстро превращаюются в целые экосистемы. Наука за ними пока не успевает.

Некоторых жертв грибной химической приманки ждет монохромный исход – смерть. Среди самых впечатляющих сенсорных подвигов можно назвать те, что совершают хищные грибы, которые ловят и поедают нематод, круглых червей. На свете существуют сотни видов грибов, охотящихся на червей. Большинство из них всю свою жизнь занимаются разложением растительных веществ и охотиться на червей начинают только тогда, когда не хватает обычной пищи. Это изощренные хищники: в отличие от трюфелей, которые не прекращают источать запах с того момента, как он появился, до конца дней, грибы, поедающие нематод, производят органы для охоты на них и подходящие химические вещества только тогда, когда чувствуют, что нематоды поблизости. Если вокруг достаточно вещества, которое можно превратить в гниль, они не обращают на червей внимания, даже если те рядом. Эта практика требует от грибов – пожирателей нематод исключительной чувствительности, должной помочь ощутить присутствие червя. Все нематоды используют один и тот же класс молекул и для корректировки собственного развития, и для привлечения партнеров. А грибы используют эти химические вещества, чтобы шпионить за своими жертвами.

Методы, которые грибы используют для охоты на нематод, разнообразны, но стабильно вероломны. Это привычка, которую грибные династии формировали независимо: все пришли к одним и тем же выводам, но разными путями. Некоторые грибы выращивают липучие сети или ответвления, к которым нематоды прилипают. Другие используют механические орудия: создают петли из гиф, которые надуваются за десятую долю секунды при прикосновении к ним, и жертва оказывается в ловушке. Третьи, в том числе и обыкновенные вешенки, создают стебельки из гиф, на концах которых повисает капелька с ядом, парализующим червей, давая гифе время пройти через ротовое отверстие и переварить их изнутри. Четвертые производят споры, которые проплывают сквозь почву, химически притягиваясь к нематодам, прикрепляясь к ним при соприкосновении. Закрепившись, споры начинают прорастать, и гриб «треножит» червя специальными гифами, которые условно можно назвать стрекательными.

Охота на червей у всех проходит по-разному: разные особи одного грибного вида могут реагировать на червей по-своему – они создают разные типы ловушек или размещают их по-своему. Один вид – Arthobotrys oligospora — ведет себя как «нормальный», разлагающий органику гриб, когда органики много, но, если возникает необходимость, может устраивать нематодные засады на своем мицелии. Он также может обвивать мицелий других грибов, моря их голодом, или выращивать специальные структуры для проникновения в корни растений, за счет которых питается. Как он выбирает опцию, остается неизвестным.

Пожираемый грибом круглый червь

Что мы можем сказать об общении грибов? В Италии, когда мы стояли, сгрудившись, у норы на земляном склоне, заглядывая внутрь ее, я пытался представить эту сцену с точки зрения гриба. В возбуждении Парид предложил лирическую интерпретацию: «Трюфель и его дерево – как любовники, или как муж и жена, – тихо и проникновенно проговорил он. – Если нити разорваны, назад пути нет. Связь потеряна навсегда. Трюфель был рожден из корня этого дерева, защищенного дикой розой. – Он указал на колючие заросли. – Он лежал внутри, защищенный шипами, как Спящая красавица, дожидаясь поцелуя собаки».

В академической среде преобладает мнение о том, что никакие существа, кроме людей, не способны на разумные и осмысленные взаимоотношения и что им ошибочно приписывают это. Трюфели не разговаривают, они некрасноречивы. Как и многие животные и растения, от которых зависит их существование, они реагируют на окружающий их мир бездумно, автоматически, рутинно – только бы увеличить свои шансы выжить. Разительным контрастом предстает полная ярких впечатлений человеческая жизнь, в которой количество стимулирующих воздействий плавно перетекает в качество ощущения; в которой стимулы вызывают эмоции; в которой мы реагируем эмоционально.