Борис Кипнис - Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова

«7 и 8 апреля. Разные перебежки. Досада. Упрямство доводит до новой войны.

9 – Сказали, что пива и портера не будет; но сего же утра Князь с Графом Безбородком составили какую-то записку для отклонения от войны. – Князь был ввечеру у Государыни, а оттуда пошел на исповедь.

10 – В день омовения ног Князь в большой придворной церкви приобщался с ПТШ [1105] ПТШ – Платоша, то есть Зубов. вместе.

15 – Призван Чичагов; выводит на рейду наши корабли. Разсуждение в Совете, где взять выгодную позицию против Английского флота. – Князь говорил Захару: “Как рекрутам драться с англичанами! Разве не наскучила здесь Шведская пальба?”

17 – Так долго не говоря со мною о делах, сказано с приметным на лице удовольствием, что в Парламенте спорили очень жарко против Питта, о войне с нами. Фокс, Портланд и Девонширская партия за нас. Многие друзья от Питта отстали. Призывали Графа Безбородка, чтоб скорее сообщить графу С. Р. Воронцову все бумаги, до дел с Англиею касающияся, для отдачи оппозиции, ибо Министерство их не открывает, а мы чрез то докажем, что справедливость на стороне нашей. <���…>

23 – Говорили, что 6 кораблей уже выведены на рейду Кронштатскую, а те ракальи не придут, но только людей в холод занимают. – Почти сквозь слезы говорили.

26 – Граф Суворов-Рымникский послан смотреть Шведскую границу. Недоверчивость к Шведскому Королю внушил Князь. Говорят, будто для того, чтоб отдалить Суворова от праздника и представления пленных Пашей…» [1106] Памятные записки А. В. Храповицкого. – М., 1990. – С. 241.

«Май

14 – Приехал Фалькенер из Англии для негоциации о мире: он Секретарь Королевского Совета и партии Питта.

16 – Курьер из Стокгольма с известием о разных требованиях Королевских. Выходит наружу, что Барон Ингельстром, при заключении мира, много лишняго обещал <���…>

21 – Фалькенер представлен как вояжер, обедал, гуляли в саду, был ужин и бал, до полуночи продолжавшийся. По словам Графа Безбородка, он требует скорейшего ответа и станет в сходном негоцировать, а в противном случае уедет, не объявя полномочия своего…» [1107] Там же. С. 242. .

Как мы видим, в апреле и мае беспокойство по поводу стремительно усилившейся опасности войны с Англией выходит на первый план. Государыня упрямится, но слушает Потемкина, и угроза войны растет (см. запись 7–8 апреля). А 9 апреля наступает кризис: утром императрица пытается прощупать настроения придворных, говоря, что пива и портера не будет, то есть война с Англией почти неизбежна. Но днем Потемкин и фактический глава Коллегии иностранных дел граф А. А. Безбородко, безусловно доверенное лицо Екатерины II, составляют для нее докладную записку об «отклонении от войны». Вечером князь Таврический докладывал ее императрице и уже оттуда пошел на исповедь, дело было Великим постом. Заметка об исповеди весьма существенна: на нее надо идти, примирившись и успокоившись душой и сердцем. Следовательно, в беседе после доклада они примирились и был принят компромисс: Потемкин, чтобы добиться своего, согласился пойти на сближение с фаворитом, и, как результат, на следующий день, 10 апреля, он в Большой церкви Зимнего дворца приобщается к телу и крови Христа вместе с Зубовым. Чтобы закрепить успех, 15 апреля о недопустимости новой войны князь беседует с… Захаром Зотовым! Ибо любой канал хорош для воздействия на государыню. И как кстати тут приходят вести о сильнейшей оппозиции Чарльза Фокса и его партии в парламенте воинственной позиции У. Питта-младшего [1108] См. запись в цитате от 17 апреля. . Теперь уже Екатерина II благодаря Безбородко переходит в контрнаступление на английской половине политической шахматной доски с помощью русского посла в Лондоне графа С. Р. Воронцова [1109] Памятные записки А. В. Храповицкого. – С. 242. . Успех обозначается 14 мая, когда приезжает личный эмиссар британского премьера вести переговоры [1110] Там же. См. записки 14, 16, 21 мая. .

И вот в этот-то очень напряженный момент герой наш перешел в лагерь «прусской партии», сблизился и вел доверительную беседу с Зубовым. В этот-то момент низкие интриганы постарались использовать суворовскую репутацию, чтобы нанести из-за угла удар по Потемкину и свалить его. Не зная броду, наш герой сунулся в воду, забыв собственные же навыки боевого искусства. Да, тысячу раз прав был Суворов, когда неоднократно писал, что он полевой солдат, а для дворца непригоден. Но именно теперь на старуху и вышла проруха. Однако Потемкин поступил в этой ситуации очень умно и по-своему благородно. Он решил удалить Суворова из Петербурга, вырвать его из цепких объятий графа Салтыкова и Ко, одновременно использовав его имя, репутацию, опыт и серьезное отношение к делу военному в благих целях. Зная из секретных источников, что Густав III снова начинает предъявлять претензии, о чем у Храповицкого будет запись от 16 мая, фельдмаршал предложил послать полководца на шведскую границу в Финляндию и этим убить целый выводок политических «зайцев» как в Петербурге, так и в Стокгольме. Следствием этого предложения явилась записка Екатерины II Потемкину:

«Я нахожу Вашу мысль составить значительный корпус в Финляндии и назначить его начальником Графа Суворова весьма хорошею, и, чтобы это ускорить, я посылаю прилагаемое письмо генералу Суворову, если Вы признаете нужным отдать это письмо».

В тот же день полководец получил рескрипт от императрицы:

«Граф Александр Васильевич!

Я желаю, чтоб вы съездили в Финляндию до самой Шведской границы для спознания положения мест для обороны оной.

Пребываю вам доброжелательная

Екатерина» [1111] Суворов А. В. Документы. – Т. 3. – С. 4. .

Таким образом, его послали в Финляндию далеко не только для того, чтобы он не присутствовал через три дня на празднестве в Таврическом дворце. Хотя, возможно, и для этого тоже. Обратим внимание на форму подписи императрицы. Обычно она подписывала свои рескрипты к полководцу, используя формулу «Пребываю к Вам всегда благосклонной», а в этот раз всего лишь «доброжелательная». Увы, современный читатель не приучен к множественности оттенков выражения уважения либо неодобрения, так как современный слог частных писем, а тем более деловых и официальных бумаг изменился. Но в те времена был расцвет множества оттенков формулировок. Пребывать «благосклонной», тем более всегда, означает желать блага в наибольшей степени. Кстати, отсюда и формула благодарности «благодарю» – благо дарю. Но пребывать «доброжелательной» означает всего лишь желать добра, то есть это более низкая степень расположения высшего к низшему либо равного к равному. Таким образом, императрица давала понять полководцу, что степень ее отношения к нему изменилась – и не в лучшую сторону.