Гийом Питрон - Третья цифровая война: энергетика и редкие металлы

29 сентября 2010 года при полном китайском эмбарго на редкоземы Кетлин Далкемпер, член американского Конгресса, заявила с трибуны Палаты представителей: «Китайцы взяли контроль над рынком редкоземельных металлов, и нас, Соединенные Штаты, скоро обгонят». Это была важная речь. Госпожа Далкемпер не сказала, что американское технологическое превосходство рискует сократиться или снизиться. Она не сказала, что первую мировую державу можно догнать и что китайцы причиняют ей все больше неприятностей. Она сказала, что мы, западные страны, на грани того, что нас обгонят в этой сфере, как, впрочем, и во всевозрастающем числе других промышленных сегментов. На самом деле Пекин уже тайно разработал более совершенный боевой самолет, чем у его японских соперников [327] См. Jean-Louis Beffa, Les Clés de la puissance, op. cit. , проводит отладку самого мощного в мире суперкомпьютера со скоростью 93 петафлопс (petaflops) [328] Или 93 миллиона миллиардов операций в секунду. , (что делает Китай «первой державой мира в области информатики [329] «La Chine devient la première puissance informatique au monde», Le Figaro, 21.06.2016. » и запустил на орбиту первый спутник с квантовой связью, с технологией шифрования, которая, как считается, не поддается взлому [330] «La Chine prend de l’avance dans le cryptage des communications», Le Monde, 17.08.2016. . Важно, что Поднебесная захватила лидерство во многих сферах «зеленых технологий». Отстраняясь от образа загрязняющей и загрязненной страны, как его обычно видят, Китай отныне объявил себя первым производителем «зеленых» энергий в мире, первым создателем фотоэлектрического оборудования, первой страной в области гидроэнергетики, первым инвестором в ветровую энергетику и лидером мирового рынка автомобилей на новых видах энергии. Пекин также создает широкую сеть экологически ответственных «зеленых городов». Экогорода и экокварталы сотнями готовятся вырасти из-под земли. В 2015 году вложения, инвестированные в новые отрасли промышленности, превысили 100 миллиардов долларов – или одну треть финансирования, выделенного во всем мире [331] «Énergies renouvelables: 2015, année record pour les investissements», Les Échos, 18.05.2016. . Подавая жалобу в ВТО против китайской политики с редкоземами, президент Барак Обама, однако, предостерег: «Мы в состоянии производить электрические батареи и гибридные автомобили в Соединенных Штатах, важно понять, почему мы не делаем этого. Мы должны взять в свои руки будущее нашей энергетики, и мы не можем допустить, чтобы ее корни находились в другой стране». Надо понимать, что администрация Обамы потерпела поражение, потому что в 2020 году Китай будет производить 80–90 % аккумуляторов для электрических автомобилей [332] «Voiture électrique: quand la Chine nous électrocutera», Caradisiac.Com, 16.10.2017. И как заявил Карлос Таварес, руководитель PSA во время автомобильного салона во Франкфурте в сентябре 2017: «В течение века китайцы гнались за двигателем внутреннего сгорания, выплачивая проценты Западу. В этом они дошли до предела, и теперь они борются за лидерство в области производства электромобилей, которое для следующего столетия является симметричным тому, что они испытали в предыдущем». … Обладая монополией в производстве редкоземельных металлов и в развитии «зеленых» технологий, связанных с ними, Китай намеревается стать государством, работающим на самых современных green tech. Он хочет перехватить первое «зеленое» место, потеснив Европу, Японию и Соединенные Штаты.

В экономической сфере Китай хочет стать лидером в области энергетики и перехода к цифровым технологиям.

Этот амбициозный «зеленый» разворот также позволит снизить напряженность общественного мнения Китая в отношении проблем окружающей среды [333] См. «En Chine: la ligne rouge du virage vert», Le Monde diplomatique, 07.2017. . Вопросы экологии действительно стали в Китае источником социальной нестабильности. Количество ежегодных манифестаций против загрязнения оцениваются примерно в 30 000, и даже в 50 000. Люди протестуют и против проекта нефтехимического комплекса в городе Куньмин (провинция Юньнань), и против строительства мусоросжигательного завода в Ханьчжоу (провинция Чжецзян). Это движение простых людей, которое вписывается во всемирную тенденцию, называемую NIMBY (Not In My Backyard – «Только не в моем дворе») и взывает к отказу от нынешней модели китайского развития. Оно координирует и пытается объединить народные выступления примерно 8000 экологических ассоциаций.

«Прежняя модель развития не может больше продолжаться, – утверждает эколог Ма Jun (Ма Цзюн). – Мы не можем больше потреблять так, как мы это делаем. Должны произойти изменения». Такой экологический разворот ведет к модернизации курса развития страны в пользу «легких» служб и технологий (экологическое влияние которых меньше вредит природе, как, например, цифровые технологии). Это позволит, наконец, «озеленить» образ страны на международной арене и даже позволить Пекину занять место лидера в сфере энергетического перехода, свободное с 2017 года, после отказа США от парижского договора.

Стратегия Китая в отношении цепочки производств редкоземельных металлов сложилась за счет промышленного динамизма Европы и Соединенных Штатов. Она обнаруживает уязвимость западной экономической модели, сложившейся после Второй мировой войны. Немецкий университет попытался выразить это в цифрах [334] Мы приводим здесь основные сведения этого исследования, проведенного Карлом Геральдом ван ден Боогаартом (Karl Gerald Van den Boogaart) из Университета шахт и технологий Фрайберга, представленных на Конференции по критическим минералам для малого и среднего бизнеса в Денвере, в 2014 г. и приведенных Дадли Кингзнорзом (Dudley Kingsnorth) на пятом ежегодном саммите Cleantech and Technology Metal в Торонто в апреле 2016. : сосредоточившись только на редкоземах, он определил, что захват рынка оксидов (порошки, очищенные на «Рон-Пуленк») повлек за собой с 1965 года до наших дней переход 4 миллиардов долларов к Поднебесной. Все больше увеличивая цепочку до рынков магнитов и батарей, Китай добился в десять раз большей стоимости, превысившей порог 40 миллиардов долларов. Это вполне логично, потому что, чем больше Китай присваивал себе, тем выше была добавленная стоимость…

Австралийский исследователь применил это рассуждение к еще более передовым производственным секторам [335] Дадли Кингзнорз (Dudley Kingsnorth), профессор австралийского университета в Кёртине. . Он заинтересовался производством комплектующих – изделий, которые будут встроены в печатные схемы, датчики, усилители, диоды, светодиоды, термостаты, прерыватели… Здесь по логике добавленной стоимости отраслей переработки и сбыта перевод богатств из остального мира Китаю увеличился бы десятикратно и достиг 400 миллиардов долларов. И наконец, автор этих работ заинтересовался производителями оборудования, то есть промышленниками, занимающимися отдельными деталями, еще более совершенными, чем комплектующие (в автомобильном секторе это могут быть приборные панно или встроенные камеры; в информатике – жесткие диски для компьютеров, в аэронавтике – двигатели или программное обеспечение пассажирских лайнеров…) Сумма может быть умножена на десять и достичь 4000 миллиардов долларов – то есть вдвое больше, чем ВВП Франции.