Карло Гинзбург - Загадка Пьеро. Пьеро делла Франческа

См.: Longhi R. Piero. P. 100–101.

Алтарь Мадонны делла Мизерикордия был заказан в 1445 году. Десятью годами позже темп работы резко ускорился, а завершен он оказался, вероятно, около 1462 года; алтарь для августинцев, заказанный в 1454 году, был окончательно оплачен лишь в 1469 году (хотя Пьеро осторожно просил назначить ему для сдачи труда восьмилетний срок) (см.: Longhi R. Piero. P. 100, 102, о весьма противоречивой проблеме хронологии полиптиха Мизерикордия см. далее).

См.: Longhi R. Piero. P. 48–49, 51, 85.

Ibid. P. 51, 53 (здесь о «Воскресении» сказано, что оно «кажется, хорошо соответствует или даже ненамного упреждает более зрелый аретинский стиль»), 215.

См.: Vasari G. Le opera. Vol. II. P. 492–493.

См. соответственно: Zippel G. Piero della Francesca a Roma, а также документ, опубликованный Баттисти: Battisti E. Piero. Vol. II. P. 224. Вероятно, Пьеро отправился в Рим уже осенью 1458 года: так, 22 сентября он оставил брату Марко доверенность, очевидно именно в связи с предстоящим путешествием (см.: Ibid. P. 223). При этом 24 октября того же года помечен платеж за древесину для строительных лесов, необходимых для выполнения фресок в папской палате (это творение, к которому относится оплата Пьеро от 12 апреля 1459 года), см.: Zippel G. Piero della Francesca a Roma. P. 86.

См.: Longhi R. Piero. P. 100–101, 214. Следует подчеркнуть, что атрибуция Пьеро разделяется не всеми.

Ibid. P. 214. В свете сказанного в примеч. 41, гипотеза Лонги подразумевает осень 1458 года как хронологическую границу ante quem .

См.: Clark K. Piero. P. 38–39, 52. Ж. Робертсон неверно понимает позицию Лонги, смешивая ее в этом месте с точкой зрения Кларка, см. его рецензию на книгу: Gilbert C. Change (The Art Quarterly. Vol. XXXIV (1971). P. 356–358). И Робертсон, и Ф. Хенди, в другой рецензии на книгу Гилберта (Burlington Magazine. Vol. CXII (1970). P. 469–470), соглашаются с гипотезой о двух помостах, сформулированной Кларком.

Здесь я следую рассуждениям Лонги.

См.: Clark K. Piero. P. 52.

См.: Battisti E. Piero. Vol. II. P. 23 и далее.

См.: Becatti G. Il Pothos di Scopa // Le arti. Vol. III (1941). P. 40 и далее (уже упомянуто Гилбертом: Gilbert C. Change. P. 71–72, примеч. 34). См. также: Cocke R. Masaccio and the Spinario, Piero ant the Pothos: Observations on the Reception of the Antique in Renaissance Painting // Zeitschrift für Kunstgeschichte. Vol. 43 (1980). P. 21–32.

Достаточно лишь факта распространения в искусстве XV века классического мотива побежденного воина, преклонившего к земле колено (воспроизведенного в том числе Пьеро в «Битве Ираклия с Хосровом»), чтобы обосновать недоказуемость критерия датировки, предложенного Баттисти. См.: Brendel O. J. A Kneeling Persian: Migrations of a Motif // Essays in the History of Art Presented to Rudolf Wittkower. London, 1967. P. 62–71; Fusco L. Antonio Pollaiuolo’s Use of the Antique // Journal of the Warburg and Courtauld Institutes. Vol. 42 (1979). P. 259–260, особенно: P. 260, примеч. 14.

См.: Gilbert C. Change. P. 48–49 passim.

См.: Ibid. P. 51 и далее. Гилберт правильно интерпретирует дату напоминания, которую Баттисти трактует ошибочно (см.: Beck J. Una data).

См.: Gilbert C. Change. P. 88, примеч. 40.

См.: Longhi R. Piero. P. 82 (из статьи «Пьеро в Ареццо» 1950 года).

См.: Da Varazze J. Legenda aurea / A cura di T. Graesse, 1890 (репринтное издание – Osnabrück, 1965). P. 303–311, 605–611.

См.: Longhi R. Piero. P. 82–83.

О теме в целом также см.: Mazzoni P. La leggenda della Croce nell’arte italiana. Firenze, 1914. О цикле в Санта Кроче см.: Cole B. Agnolo Gaddi. Oxford, 1977, а также: Boskovitz M. In margine alla bottega di Agnolo Gaddi // Paragone. Vol. 355 (1979). P. 54–62. О связах циклов Аньоло и Пьеро см.: De Tolnay Ch. Conceptions religieuses. P. 222–226; Gilbert C. Change. P. 73–74, примеч. 36 (где среди прочего выдвигается, кажется безосновательное, предположение о том, что левый люнет начал Биччи ди Лоренцо).

См.: Mazzoni P. La leggenda. P. 111–112.

Многие исследователи пытались истолковать беспорядок в сценах через поиск типологических или каких-либо иных аналогий. См.: Alpatov M. Les fresques de Piero della Francesca à Arezzo. Semantique et stylistique // Commentari. Vol. XIV (1963). P. 17–38; Schneider L. The Iconography of Piero della Francesca’s Frescoes Illustrating the Legend of the True Cross in the Church of San Francesco in Arezzo // The Art Quarterly. Vol. XXXII (1969). P. 22–48, в частности: P. 37–43 (обе интерпретации неубедительны, особенно первая, которая вычитывает из расположения фресок краткое содержание человеческой истории, что якобы составляет тайный смысл цикла). Гипотеза об изменении в иконографии была сформулирована А. В. Дж. Посеком ( Posèq A. W. G. The Lunette. Jerusalem, 1974 (литогр.). P. 563). В голову приходит знаменитое замечание Фрейда: «С искажением текста дело обстоит примерно так же, как с убийством. Трудность заключается не в совершении деяния, а в сокрытии его следов» ( Freud Z. L’uomo Mosè e la religione monoteistica. Torino, 1977. P. 51; пер. с нем. В. В. Бибихина). В числе следов, которые здесь не рассмотрены, есть слепой Купидон, нарисованный на левой пилястре; его присутствие в цикле, несмотря на наличие разных гипотез, остается необъясненным.

Константин изображен на левой стороне фрески в профиль, его лицо обрамляет борода, на его голове – остроконечная шляпа. – Примеч. перев.

См.: Schubring P. Cassoni. Leipzig, 1915. № 192–197, 425–426; P. 111, 204.

См.: Warburg A. L’ingresso dello stile ideale // Warburg A. La rinascita. P. 290 и далее, о противопоставлении героизированных изображений античности (Пьеро) и изображений античности в современном обличье (на примере ларца работы Беноццо Гоццоли). Э. Панофский склонен игнорировать эту оппозицию: Panofsky E. Renaissance and Renascences in Western Art. Uppsala, 1965. P. 172.

См.: Schneider L. The Iconography.

Krautheimer R., Krautheimer-Hess T. Lorenzo Ghiberti. Princeton (N. J.), 1956. P. 180–187.

См.: Clark K. Piero. P. 38–39.

Варбург писал: «…нам удается распознать черты лица Константина… исторический персонаж того времени, который действительно имел право представать в этом образе – это греческий император Иоанн Палеолог» ( Warburg A. L’ingresso dello stile ideale. P. 291; Warburg A. Die Erneuerung. Vol. I. S. 390–391). Ни один из последующих интерпретаторов не пошел дальше констатации совпадений между изображением Константина и обликом Палеолога, а также темой крестового похода.

См.: Salmi M. I Bacci di Arezzo. P. 236. Джованни Баччи не был самым первым ребенком мужского пола, как ошибочно утверждается в работе: Black R. The Uses. P. 68, 71. Блэк считает невероятным, чтобы Джованни, часто отсутствовавший в Ареццо, напрямую общался с Пьеро.

Сколько я знаю, первым такое предположение сделал Маринеско, на основании отношений, связывавших Виссариона и Федериго да Монтефельтро (см.: Marinesco C. Échos byzantins. P. 193, 202–203). Допущение, что Пьеро мог повстречать Виссариона в Урбино (Р. 203), не учитывает возможность, которая представилась Пьеро во время его пребывания в Риме в 1458–1459 годах (о чем см. далее). Указание (Р. 202) на утраченный портрет Виссариона работы Пьеро вытекает из одного особенно темного фрагмента Вазари, о котором см. ниже на с. 125. Маринеско приписывает Виссариону посредничество между определенными сюжетами византийской традиции и иконографией Пьеро. Другая интерпретация этой связи предложена Т. Гума-Петерсон, в работе, которая будет проанализирована ниже (с. 97–98).