Александр Степанов - Очерки поэтики и риторики архитектуры

Земпер порадовался бы, увидев дворец Стокле. Это здание воспроизводит, хотя бы иллюзорно, открытый им изначальный принцип ограждения жилищ. Никакой возможности приблизиться к формообразовательным принципам Райта и европейских модернистов у Хоффмана не было, потому что он не видел альтернативы традиционному способу сочленения плоскостей. Они образуют у него оболочки замкнутых стереометрических тел: мраморная облицовка плотно, без зазоров, облегает кирпичные объемы, как кожа обтягивает тело.

Дворец Стокле – самое полное воплощение эстетики Gesamtkunstwerk , которой неукоснительно следовала практика Венских мастерских, ибо ни до, ни после венские художники не получали столь крупного заказа, в исполнении которого они не были ограничены ни деньгами, ни капризами клиента. Если хотите видеть, что такое венский шик накануне Великой войны, поезжайте в Брюссель, на авеню де Тервюрен 279–281. Вдруг вам удастся убедить престарелых наследниц, владеющих домом, открыть перед вами двери? «Интерьеры дворца Стокле изобилуют мерцающим мрамором, мозаиками, ониксом, стеклом, тиком и кожей и прекрасно гармонируют с предметами коллекции античного, восточного и современного искусства… кроме того, они являлись превосходным фоном для множества пышных торжеств, которые посещали видные деятели русского балета – Стравинский и Дягилев, а также Кокто, Падеревский, Анатоль Франс и Саша Гитри, что видно из записной книги гостей в серебряном переплете. Они трапезничали под сверкающей мозаикой Климта со стилизованными формами спирально растущих деревьев и восседали в большом зале с двухэтажной галереей… Вся мебель и все стекло, фарфор и столовые приборы были изготовлены по эскизам Хоффмана в Венских мастерских» 358 358 Уоткин Д. Указ. соч. С. 315. .

Дворец обращен фасадом на север. Вы входите через дверь прямо с тротуара и оказываетесь в высоком стеклянном павильоне, соединенном с домом крытым переходом без стен. По нескольким ступеням поднимаетесь в безоконный вестибюль, перекрытый покатым белым сводом, стены которого отделаны темно-зеленым, почти черным мрамором. Это компактное, торжественно-сумрачное помещение заставляет желать чего-то иного – светлого, свободного, радостного. Всё, чем дом может восхитить вас, располагается по левую руку, тогда как на правой (западной) половине первого этажа находятся служебные помещения, включая увенчанную пресловутой башней лестницу – служебную, а вовсе не главную.

Левая дверь вестибюля вводит в Большой зал. Он простирается во всю тринадцатиметровую ширину дворцового корпуса, однако главное его измерение – вертикальное, ибо его центральный прямоугольник выделен двенадцатью тонкими квадратного сечения пилонами из мрамора медового цвета, вытянувшимися, словно окаменевшие струи, между белым потолком, светящимся на высоте двух этажей, и черным полом из полированного мрамора. За пилонами зал на обоих этажах обрамлен галереями. Большой зал – средокрестие парадных осей дворца. Продольной осью он соединен с домашним театром на восточной стороне и Большой гостиной на западной. Поперечная ось на севере упирается в украшенный фонтанчиком эркер, хорошо видный с улицы, а на юге уводит через широкую террасу в регулярно спланированный сад, продолжающий эту ось, отмеченную бассейном с колонной-фонтаном над ним. Строгость и напряженность форм, отполированные холодные поверхности, прислоненные к пилонам черно-мраморные постаменты с древними сосудами и статуэтками, – все это, несмотря на обилие света, не оправдывает ожиданий свободы и радости, возникших у вас в вестибюле. Говорят, что гости, входя в Большой зал, невольно понижали голос 359 359 Sekler E. F. Op. cit. P. 235. . Не верится, что когда-то здесь могли звучать звонкие голоса детей Адольфа и Сюзанны.

Знаменитое помещение дворца – Большая гостиная, украшенная мозаичным триптихом Климта «Ожидание», «Древо жизни», «Объятие», та самая, в которой встречались корифеи европейской художественной элиты. Единственный источник естественного света при четырнадцатиметровой длине гостиной – обращенный в сад эркер, в котором струится фонтанчик, – оставлял бóльшую часть гостиной в тени. Медового цвета мрамор стен сочетается здесь с черным мрамором буфетной полки, черным с коричневыми полосами эбеновым деревом длинного стола и двадцати двух стульев (по девять вдоль длинных сторон стола, по два на торцах), обитых черной кожей с золотым тиснением. Поблескивает полированное дерево, мерцают мозаики, золотые плакетки, столовое серебро и серебряные канделябры, напоминающие башню дворца. В скошенные стены рядом с выходами в Большой зал и столовую встроены экспозиционные шкафы с искусственной подсветкой. Черно-белый в мелкую шахматную клетку пол покрыт оливковым ковром. Большую гостиную супругов Стокле можно принять за зал заседаний государственного совета. Однако с ее тяжелым великолепием входит в конфликт эротическая витальность панно Климта и его же небольшая абстрактная мозаичная композиция на торцовой стене. Эти произведения переводят атмосферу гостиной в иной регистр: вы оказались не столько в зале кабинета министров, сколько в ложе некой эзотерической секты.

Самое удивительное – что триптихом Климта украшены обе продольные стены Большой гостиной. Можете ли вы представить, чтобы в ватиканской станце делла Сеньятура находились напротив друг друга две одинаковых «Афинских школы» Рафаэля? Удвоение триптиха Климта изменило художественный статус этого произведения: оно превратилось в орнаментированную поверхность наподобие обоев. Тот же принцип использования произведения – на башне дворца Стокле с ее четырьмя идентичными фигурами. Можно пойти дальше и вспомнить два зеркально подобных друг другу здания на площади Марии Терезы в Вене: Музей естествознания и Музей истории искусств. Смысл не так важен, как симметрия. Господствует орнаментальное начало.

«Угловатая громада» 360 360 Герман М. Антверпен. Гент. Брюгге. Города старой Фландрии. 1974. С. 86. замка Гравенстен, сохранившегося в том виде, какой придал ему граф Фландрии Филипп I Эльзасский в 1176–1180 годах, охватывает овал длиной восемьдесят и шириной шестьдесят метров. Весь замок с его донжоном тридцатитрехметровой высоты совершенно свободно уместился бы внутри пирамиды Микерина – меньшей из великих пирамид в Гизе 361 361 Высота пирамиды Микерина составляет 66 м, длина стороны основания – 108 м. . Трудно в это поверить.

Помните впечатления Глазычева от пирамиды Хеопса? Она «ничуть не подавляет», «от чувства реальности не остается и следа». Почему Гравенстен, ничтожный в сравнении с пирамидами, безусловно реален и громаден, почему подавляет каменной массой?