Робин Махержи - Что будет дальше? Искусство превращать истории в сценарии [litres]

Как мы видели, раса представляет собой одновременно и возможность прочувствовать историю, и отведать вкус жизни. Все мы безошибочно распознаем сладость удовольствия, кисель неприятного разговора, горечь воспоминаний. Понятие расы пронизывает наш язык, несмотря на то что сама концепция крайне редко встречается в аналитике, особенно в западной культурной традиции. Раса истории, впрочем, радикальным образом отличается от расы обычной жизни. Она обособлена. Став свидетелями автокатастрофы, мы можем испытать шок, прийти в ужас, поспешить на помощь. Увидев ее на экране, мы можем почувствовать то же самое, но вряд ли будем вызывать скорую.

Одна моя хорошая подруга как-то брала уроки фехтования, пока жила в Нью-Йорке. Через несколько недель после начала занятий, которые она стала воспринимать с большим энтузиазмом, она пошла на «Макбета». Когда началась сцена сражения, она принялась следить за фехтовальщиками, оценивая и сверяя технику Макбета и Макдуфа. Внезапно она, неожиданно для себя самой, закричала «берегись!» к немалому смущению своего мужа. Нам кажется, что подобное поведение удивительно, если не уморительно. Предполагается, что мы смотрим спектакль, где сплошное притворство и нет ничего настоящего. Именно с таким настроем мы наблюдаем, как на экране разворачиваются абсолютно чудовищные события, а потом радостно выходим из кинотеатра. Ужас и романтика, страх и ненависть – все это рассматривается исключительно с точки зрения эстетики. Так почему же они доставляют такое удовольствие?

Выше приведена таблица рас, и ключ – в последнем слове каждой строки. Согласно теории расы, это те латентные эмоциональные состояния (по крайней мере, так их можно назвать), которые являются неотъемлемой частью нашего жизненного опыта. Если вы на мгновение об этом задумаетесь, то, скорее всего, обнаружите, что все предметы в комнате вокруг вас, все, что у вас в карманах, каждая фотография, отправленная друзьям, каждое мгновенье несет определенный эмоциональный контент. Порой этот контент мощный, даже неодолимый, причем как в положительном, так и в отрицательном смысле. Однако в основном наша жизнь – смесь бессистемных, а потому непредсказуемых моментов, так что мы просто смутно ощущаем некое общее эмоциональное состояние. Нам бывает немного грустно, немного беспокойно, иногда что-то вызывает отвращение. Однажды я написал герою реплику, где он говорит, что «почти счастлив». Редактор сказала, что фраза ужасна. Я возразил, что фраза вообще-то весьма неплоха. Тогда она воскликнула: «Нет, нет, я имею в виду, ужасно, что кто-то так говорит о себе». Ницше писал о «жалком довольстве», а Pink Floyd пели о «приятном оцепенении» [8] Имеются в виду слова «comfortably numb» из одноименной песни. . Так живут, но это еще не вся жизнь.

Распробовав расу в драматическом произведении, можно согласовать и усилить эмоциональный настрой. Еще раз им насладиться. Ощутить мир во всей его эмоциональной красоте. Попросту говоря, можно почувствовать себя живым. Смотреть драматическую постановку или сериал «вживую» приятно, но еще они оказывают восстанавливающее воздействие на общее наше состояние. Мы испытываем нечто сродни катарсису – данный термин известен в основном благодаря Аристотелю, который понимал под ним избавление от отрицательных эмоций, очищение. Индийский подход чуть более изящен. Благодаря постановкам мы распутываем клубок собственных эмоций, восстанавливаемся, обретаем гармонию. Результат приблизительно тот же, и отчасти это объясняет тесную связь театра и медицины в древнегреческой культуре.

Раса – результат совместной работы всех элементов драматургии. Конструкция сценария должна быть достаточно прочной, чтобы выстоять, и достаточно гибкой, чтобы сюжет несся вперед, прыгал туда-сюда и при этом не развалился. Созданный вами мир должен представлять собой насыщенную совокупность компонентов, где каждый предмет и каждое действие рождаются естественно, обладая собственной атмосферой и структурой. Что касается области опыта, который анализирует история (иными словами, темы), он должен казаться узнаваемым, но свежим, быть знакомым по сути своей, но выражаться уникальным образом. Персонажи должны принадлежать своему миру, формироваться изнутри, быть не менее реальными, чем вы или я. Диалоги необходимо отмерять предельно четко, чтобы донести мысли, чувства и мотивы, увязывая их с мыслями, чувствами и мотивами самой истории. Однако раса – не только результат, не только кульминация всех ваших усилий, но и начало.

Благодаря ей вы поймете, что ухватили Основу. Раса поможет вам подробно проанализировать эту Основу с помощью сценария, в развитии которого она проявляется.

Мы уже видели, что раса – не механизм и не литературный метод. Это эмоциональное восприятие вашей истории. Вполне можно покрутить-повертеть элементы истории, чтобы ощутить ее вкус, понять, насколько она соответствует вашему вкусу (можно сказать, вы зачерпываете ложечку на пробу). У каждого автора особый вкус. Порой в разные периоды жизни мы пишем совершенно разные работы, анализируя разные темы и вкусы, однако, как правило, в каждом из нас есть характерная искра. Вы мгновенно поймете, что перед вами роман Элмора Леонарда, едва взглянув на страницу. Каждая строчка книг Лори Ли узнаваема. Сколько бы кто ни старался, никому так и не удалось воссоздать особую атмосферу Гарольда Пинтера. Скорсезе, Коппола, Терренс Малик, Вуди Аллен, Майкл Бэй и Питер Уир – не просто имена, за каждым из них скрывается стиль, который можно смаковать бесконечно.

Чтобы найти свой собственный стиль или голос, потребуется время. И, определенно, придется много писать. Имейте в виду, что стиль не изобретают, а находят и впоследствии оттачивают. Механические подходы к писательскому делу, в частности программное обеспечение для создания историй, жесткие схемы, неукоснительное следование каким-то табличкам, предварительная разметка и готовые темы, прекрасно подходят, если ваша аудитория – газонокосилки. Мы же пишем сценарии для деликатной, эмоциональной, здравомыслящей, чуткой и, наконец, разумной публики, которую именуют человечеством. Этой публике нужны человеческие эмоции, доставить которые способны только другие люди – сценаристы. Так что ей нужны вы.

Воснове этой книги лежат две идеи. Во-первых, что история рождается естественным образом. Во-вторых, что законы истории отражают законы природы.

Все мы любим истории, а многие из нас любят еще и рассказывать их. Некоторые по той или иной причине решают посвятить себя этому искусству. Порой истории рождаются спонтанно – сразу целыми, полными. Порой над ними приходится потрудиться. Однако мастерству надо учиться у жизненного опыта. Чем лучше мы его поймем, тем лучше будем писать.