Сергей Горошкевич - Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть II
- Название:Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть II
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:978-5-00171-941-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Сергей Горошкевич - Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть II краткое содержание
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть II - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Есть ситуации и основанные на них точки зрения, что конец любви непременно случается по вине одного или обоих участников, например, по причине победы зла в его извечной борьбе с добром:
В.И.Лелина(р. 1957)
Мелодия, что мы с тобой вели,
То затихала, то была слышнее,
Мы с нею отрывались от земли,
На землю опускались вместе с нею.
Там тема одиночества была,
И тема странствий изредка звучала,
Но грусть тогда возвышенно светла,
Когда любовь присутствует сначала.
Кончалось одиночество, и путь
Любой заканчивался возвращеньем,
И позволяли паузы вздохнуть,
И мы не придавали им значенья.
Но, допустив однажды тему зла,
Мы не заметили ее аккорд финальный, —
А пауза возникла и росла,
Теряя звук и смысл музыкальный.
Однако более обоснованной представляется все-таки другая точка зрения, согласно которой конец любви есть объективное явление. Такова жизнь, ибо психика здорового нормального человека при первой возможности стремится вернуться в обычное равновесное состояние, преодолев этот «недуг»:
М.И.Цветаева(1892–1941)
Возвращение в жизнь – не обман, не измена.
Пусть твердим мы: «Твоя, вся твоя!» чуть дыша,
Все же сердце вернется из плена,
И вернется душа.
Эти речи в бреду не обманны, не лживы,
(Разве может солгать, – ошибается бред!)
Но проходят недели, – мы живы,
Забывая обет.
В этот миг расставанья мучительно – скорый
Нам казалось: на солнце навек пелена,
Нам казалось: надвинутся горы,
И погаснет луна.
В этот горестный миг – на печаль или радость —
Мы и душу и сердце, мы все отдаем,
Прозревая великую сладость
В отрешенье своем.
К утешителю – сну простираются руки,
Мы томительно спим от зари до зари…
Но за дверью знакомые звуки:
«Мы пришли, отвори!»
В этот миг, улыбаясь раздвинутым стенам,
Мы кидаемся в жизнь, облегченно дыша.
Наше сердце смеется над пленом,
И смеется душа!
Этим, собственно говоря, исчерпывается тот материал, в котором поэты пытались взглянуть на любовь сверху или со стороны, увидеть ее динамичность, выделить какие-то этапы в этой динамике. Всё остальное – это огромное количество фрагментов, в которых говорится об отдельных фазах любви. Основательно и последовательно разбираться во всем этом мы начнем в следующем разделе.
4.1. От исходного бесстрастия к предвкушению и ожиданию
Итак, начнем сначала, с исходного безразличия и бесстрастия, которое мы будем рассматривать как норму, точку отсчета:
К.Д.Бальмонт1895 (1867–1942)
Пред рассветом дремлют воды,
Дремлет сумрак молчаливый,
Лик застенчивой Природы
Дышит ласкою стыдливой. /…/
Так и ты молчишь бесстрастно,
Нет в душе твоей порыва,
Ты застенчиво-прекрасна,
Ты чарующе-стыдлива.
Возникновение любви в поэзии обычно представляется как некое таинство; явление стихийное, иррациональное и непостижимое:
В.Н.Скобелкин(1924–2003)
Дорогой вечной, неизменной,
Глядя как звездные поля
Мерцают в глубине вселенной,
Под солнцем кружится земля.
И каждый шаг ее движенья
Определивши навсегда,
Упряжкой правит без труда
Закон всемирный тяготенья.
Неутолима и крепка
Его могучая рука.
Стрела Амура лишь ему
Во всей природе не подвластна
(Проказник – бог) и потому
Так для людских сердец опасна.
Действительно, любовь кажется Человеку влюбленному возникшей на совершенно ровном месте и в самое неожиданное время:
Расул Гамзатов(1923–2003) Дагестан (пер. Я.А.Козловского)
Встав в позу, любви не прикажешь: явись!
Сама она, рано иль поздно,
Сломает все планы и вломится в жизнь,
Накатит нежданно и грозно.
Е.М.Винокуров(1925–1993)
Вот живешь ты, покоен, приличен,
Но случается так иногда:
Женский голос поманит, покличет —
И уйдешь, не спросивши куда.
О.Н.Григорьева(р. 1957)
Яркая вспышка, безумия миг:
Что-то замкнуло в невидимых сферах,
Мир вдруг взорвался – и снова возник,
Словно любовь посетила их первых…
Как же происходит этот переход? Можно ли его предвидеть, предсказать, предугадать, наконец, предотвратить? Оказывается, бывает по-разному. Зависит это, с одной стороны от самого характера «стихийного бедствия», т. е. от степени его стихийности, с другой – от того, насколько хорошо «поставлены» наблюдения человека за самим собой, своим душевным состоянием. Если сам процесс бурный, скоростной, а человек не страдает рефлексией и самоуглубленностью, то любовь для него – настоящее откровение и полная неожиданность:
Ю.В.Воробьев(1936–1995)
Моя неразрешимая загадка!
Ну кто же мне ответит, почему
Я, много лет не веря никому,
Вдруг за три дня влюбился без оглядки?
Поэтому в куртуазной поэзии прошлого субъект будущей любви традиционно ассоциировался с наслаждающейся жизнью и не подозревающей об опасности «дичью», предметом охоты или рыбалки:
Микеланджело Буонарроти(1475–1564) Италия (пер. А.Е.Махова)
Дрожу, твой лик увидев просветленный,
Но не похож я больше на ловца,
А, словно рыба, клюнув на живца,
Взмываю на уде, как подсеченный.
Раз неделимо сердце пополам,
Я целиком тебе его вверяю —
Чего еще желать отныне мне,
Когда влеченью чувств отдался сам,
Но ими я, увы, не управляю.
Ты – мой костер, и мне гореть в огне!
Луиш де Камоэнс(1524–1580) Португалия (пер. М.В.Талова)
Щегол влюбленный, нежный и беспечный,
Едва пригладив клювом пух, без нот
На ветке зеленеющей поет
Все тот же стих бессвязный, бесконечный.
Тем временем стрелок в тростник заречный
Уходит крадучись. Таясь, как крот,
Он целится и в тьме стигийских вод
Певцу любви покой готовит вечный.
Так, жизнью наслаждавшийся дотоле,
Задет я в сердце был твоей стрелой,
Когда ловца отнюдь не опасался.
Чтоб невзначай застичь меня на воле,
Подстерегая, лучник роковой
В твоих зеницах пламенных скрывался.
Пьер де Ронсар(1524–1585) Франция (пер. В.В.Левика)
Как молодая лань, едва весна
Разбила льда гнетущие оковы,
Спешит травы попробовать медовой,
Покинет мать и мчится вдаль одна,
И в тишине, никем не стеснена,
То в лес уйдет, то луг отыщет новый,
То свежий ключ найдет в тени дубровы
И прыгает, счастлива и вольна.
Пока над ней последний час не грянет,
Пока стрела беспечную не ранит,
Свободной жизни положив предел, —
Интервал:
Закладка:
