Андрей Михайлов - К западу от Востока. К востоку от Запада. Книга вторая

Моголы: основатель Бабур и продолжатель Хумаюн

Что до Бабура , основателя тюркской династии Великих Моголов, то ему было отпущено царствовать Индией всего четыре года. Предание доносит до нас трогательную историю о том, что когда смертельно заболел его любимый Хумаюн , правитель обратился к Всевышнему с мольбой взять взамен сына всё, что только пожелает. Аллах внял мольбе Бабура. И сын его стал поправляться, но… Но чем лучше становилось Хумаюну, тем хуже чувствовал себя сам Бабур.

Он умер совсем ещё нестарым человеком, в 47 лет. Оставив после себя государство, стихи и знаменитые мемуары – «Бабур-наме». И, по традиции, разделив перед смертью державу между сыновьями. Ясно, что лучший кусок достался любимчику Хумаюну.

…Одно из самых отрадных мест в Дели – мавзолей Хумаюна. Этакий тихий приют отдохновения посередь вечно разворошённого многомиллионного муравейника. В просторном старинном парке зелено, мирно и радостно. В старых камнях и подстриженном газоне бегают стремительные и пушистые «лори» – этакая смесь белки и бурундука, а в кронах деревьев перекрикиваются ярко-зелёные попугаи.

Сам мавзолей, который считают архитектурным предшественником Тадж-Махала, с достоинством возвышается над своей живой оправой. Его красноватые стены – это какая-то мелодия, светлая и грустная одновременно, звучащая особенно проникновенно на фоне всего этого окружающего буйства. А ещё выше, надо всем, кружат в голубом небе степенные коршуны…

Странно, что тут бывает так мало народа. Несколько девушек-индусок, снявших туфли и побросавших вещи, бродят по выстриженной мураве газонов, несколько влюблённых парочек, которым просто нужно побыть наедине, да несколько нищих, без которых Индии не бывает. Такое необычно безлюдное состояние памятника – мечта путешественника. Но отчего так? Ведь мавзолей по своим достоинствам стоит большего внимания.

Ответ, как мне кажется, в бесцветной личности самого Хумаюна. Который не был ни поэтом, как его отец Бабур, ни завоевателем и реформатором, как сын Акбар , ни строителем, как правнук Шах-Джахан . На фоне всех этих действительно Великих Моголов Хумаюн был обыкновенным неудачником. Утерял царство и столицу. Большую часть своего царствования провёл в бегах и скитаниях. И умер-то, поскользнувшись и разбившись на ступеньках не то мечети, не то библиотеки. Так и оборвалась бледная и несчастная жизнь того, кого по иронии назвали «Счастливчиком» (Хумаюном). Знал бы Бабур…

Но зато – каково продолжение! Вряд ли кто из Великих Моголов может поспорить с Хумаюном своим мавзолеем. Но и тут его заслуги сомнительны. Мавзолей Счастливчику возвела его вдова Хамида Бену Бегум . Одна из тех великих женщин, без которых не было бы этих великих правителей. Говорят, что в строительстве непосредственное участие принимал один мастер из Бухары. Возможно, потомок тех строителей, коих вывез когда-то из Индии кровавый разоритель Тимур.

Ну а апофеозом строительной деятельности Великих Моголов считается ещё один исторический центр Дели – Шахджаханабад, воздвигнутый неутомимым созидателем – внуком Акбара Шах-Джаханом. Тем самым, благодаря которому ниже по Ямуне (Джамне) в Агре расцвёл чудесный каменный цветок Тадж-Махала.

Но про делийский Красный форт и Джума-мечеть написано столько, что я мало чего смогу добавить…

Символ Парижа – Эйфелева башня, Рима – Колизей, Москвы – Красная площадь, Афин – Акрополь. А если брать шире, в космическом масштабе, в размерах Великого Кольца, что могло бы стать эмблемой всей нашей планеты и человеческой цивилизации? Думаю, первый претендентом на эту роль – Тадж-Махал, совершеннейший архитектурный памятник, построенный одним из Великих Моголов над прахом любимой женщины.

Красота спасающая

К Таджу каждый день стекаются многочисленные и многоязыкие толпы паломников. Принадлежащих к разным кастам и конфессиям, прибывших из разных уголков Индии и всех мыслимых сторон мира. Разуваясь перед подъёмом на мраморную террасу мавзолея, все они становятся тут одинаково босыми и равными друг другу.

Зачадрённая чёрным покрывалом мусульманка и похожая на тропический цветок в своём трепещущем сари индианка, вылощенный до кафельного блеска американец и шумный фотолюбитель-китаец, наш напряжённо-сосредоточенный соотечественник и молчаливый гималайский аскет, юные и чистые девочки-гимназистки из престижного колледжа Дели и растерянные, чернокожие крестьянские ребятишки из недалёкого села, гордые одинаковые кадеты – будущая мощь вооружённых сил и истомлённые духовными исканиями хиппообразные европейцы… Все они, такие разные и пёстро окрашенные, объединены тут единым порывом причаститься к прекрасному, все они пришли сюда на поклон к Красоте, в самом совершенном и бессмертном её виде. (Хотя, быть может, далеко не все пришедшие это понимают и осознают.)

Тадж-Махал, это самое зримое материальное воплощение абстрактной сентенции о «красоте, спасающей мир». Из небесной гармонии его безупречных форм и божественных линий проглядывает неодолимое обаяние вдохновляющего образа одной из красивейших женщин Земли. Вокруг него вечно витает осязаемое величие любви, достигающей силы природной стихии. Он, этот прекраснейший архитектурный Цветок, взошёл и возвысился над чародейственной духовной клумбой.

Торжество женского рода

Индия без Тадж-Махала всё равно, что Франция без Эйфелевой башни или Америка без статуи Свободы. Эту банальную мысль высказывали почти все, кто только брался писать о «восьмом чуде света». Но ставить его на одну плоскость с железякой, к которой долго и мучительно привыкали и наконец привыкли, или туповатым колоссом, переправленным за океан потому что ему так и не нашлось места в Европе, – это слишком унизительное сравнение для Тадж-Махала. Отсутствия Башни и Статуи человечество бы и не ощутило. Место Тадж-Махала уникально. И на месте этом может стоять только он, или зиять невосполнимый провал.

Тот, кто этого не понимает, всё равно чувствует это неосознанно. Вовсе не случайно Агра стала одним из центров мирового паломничества. Именно паломничества – из всего обилия местных достопримечательностей людей со всего света собирает сюда только одно.