Владимир Казимирский - Экология чувств. Истоки сохранения духовно-нравственных традиций семейных отношений

Александр Сергеевич Пушкин гордился тем, что Пушкины отличались незапятнанной честью и воинской доблестью. Бескорыстие пращуров в служении Родине восхищало и радовало поэта. И он гордился тем, что ведет свой род из глубины веков – от легендарного Ратши (Рачи), «мужа честна», который «мышцей бранной святому Невскому служил». Предки А. С. Пушкина были людьми независимыми, уважаемыми («Бывало, нами дорожили», – читаем в «Моей родословной»). Прадеду своему Абраму Ганнибалу, сыну владетельного абиссинского князя, а затем «птенцу гнезда Петрова», Пушкин посвятил оставшийся незавершенным роман «Арап Петра Великого», писал о нем и в автобиографических заметках.

Мысли и слова Пушкина о своей родословной проникнуты бережным, любовным отношением к памяти предков, к их делам и заслугам.

Со временем, когда появились фотоаппараты, началось ведение и хранение семейных альбомов, передача их по наследству молодым поколениям. В современных семьях появился интерес к своим корням, что выражается в традициях, связанных с экскурсом в родословную своей семьи (сбор и хранение семейных реликвий, создание фотоальбомов «Моя родословная», посещение мест, памятных для предков, и т.д.). и мн. др.

Вспомним немного о следующей традиции —эпистолярная культура. 1 1 От греч. epistole – письмо, послание – текст, имеющий форму письма, открытки, телеграммы.

Эпистолярный жанр как особая форма словесности уходит корнями в далекое прошлое и имеет свою историю в русской культуре, беря начало в традиции письменного общения, сформировавшейся в России в XVIII в. Укоренившись в быту как столичного, так и провинциального дворянства, частная переписка выполняла функцию передачи информации и позволяет судить о представлениях и ценностях, психологии и мироощущении, поведении и образе жизни, круге общения и интересах участников переписки.

«Материальными памятниками» этой культуры были личные архивы – письменные общения через потребность в самовыражении и способности к культурной рефлексии. Участие в переписке предполагало наличие элементарной грамотности, то есть навыков чтения и письма. Иногда вовлечение в процесс письменной коммуникации предшествовало приобретению навыков письма и ведения переписки, как в случае, когда, первоначально мать, общаясь с сыном, пребывавшим за границей, через посредника, писавшего письма от ее имени, она вскоре сама бралась за перо, выучившись грамоте. Позднее в середине XIX в. участие в переписке наравне с другими членами семьи становилось одним из побудительных мотивов обучения грамоте дворянских детей, в том числе девочек.

Написание личных писем родным и знакомым становилось жизненной потребностью и неотъемлемой частью культурного опыта. Именно дворянке, посвящавшей себя устроению домашнего быта и созиданию атмосферы внутрисемейного согласия, принадлежала важная роль в организации переписки между отдельными членами дворянской семьи. Дворянка воспринимала письмо как своего рода разновидность разговора, что выражалось при подаче информации в употреблении ею слов «беседовать», «рассказывать», «говорить», «болтать». Очевидно, женская эпистолярная культура находилась под сильным влиянием традиций устного общения. При написании писем дворянские женщины пользовались обычным разговорным языком, в соответствии с требованиями которого оформляли свои мысли.

В письмах мужчин нет подобного отождествления письма и разговора. Дворянин обычно «описывал» происходившее, а не «рассказывал» о нем. Мужчине удавалось осознать грань, разделявшую устное и письменное общение, тогда как женщина прямо переносила нормы одного способа осуществления коммуникации на другой. Важным структурным элементом эпистолярной культуры было так называемое «ожидание почтового дня». Героиня пушкинского «Романа в письмах» обращалась к подруге со словами: «Пиши ко мне как можно чаще и как можно более – ты не можешь вообразить, что значит ожидание почтового дня в деревне». Переписка для провинциалок означала «прорыв» за пределы собственной обыденности, даже если речь шла о мысленном перемещении при чтении очередного полученного письма в соседний уезд или имение. При этом женская переписка содержит производимые со знанием дела рассуждения и о «высокой культуре», о музыке, о насущных общественно-политических проблемах, таких как нравственное состояние русского народа, общественное служение дворянства, исполнение им должностей в местных учреждениях. Свойственная дворянке экономическая активность и осведомленность в ряде социальных вопросов позволяли ей довольно уверенно выражать свое отношение к некоторым реалиям российской действительности.

Традиции семейного чтения уходят корнями в далёкое прошлое нашей истории. О них можно говорить, начиная примерно с IX века, с процесса воспитания в семьях древних восточных славян. На Руси книга считалась источником знаний, главным учителем. Книга (в то время еще рукописная) считалась сакральным предметом и была подобна иконе: это духовный авторитет и духовный руководитель. Книга была малодоступной для многочисленного населения и была достоянием исключительно монастырей или очень состоятельных семей. Уже тогда в Древней Руси осознавали воспитательную функцию книги как одного из главных средств воспитания. В «Повести временных лет» говорится, что «книги наставляют нас на пути покаяния, ибо мудрость обретаем мы в словах книжных». В связи с чем, семейное чтение представляло собой чтение вслух «душеполезной литературы», к которой относили: Св. Писание, Св. Предания, сочинения русских авторов, причисленных к лику святых.

В деревнях и у простых горожан осенние и зимние вечера бабушки и дедушки посвящали, это прекрасное таинственное сумрачное время, своим внукам. На теплой печи или полатях рассказывали им сказки, пели песни, загадывали загадки. Особой популярностью пользовались былинные легенды с пением, где говорилось о героях, которым следовало подражать, о моральных нормах и требованиях к поведению ребёнка.

Этап развития семейного чтения и расширении его традиций начинается с середины XVIII века. К этому времени особую роль в русской культуре начинает играть женщина-мать, которая чётко улавливала общественные настроения и потребности. С большой долей вероятности можно сказать, что именно она поняла роль семейного чтения в детской жизни и воспитания гражданина.