Коллектив авторов - Концепции современного востоковедения

А. А. Драгунов предложил новую классификацию частей речи в китайском языке по признакам синтаксической сочетаемости, которые играют для изолирующих языков первостепенную роль ввиду отсутствия словоизменения. Глагол и прилагательное объединяются в китайском языке в класс (иначе – категорию) предикатива , в отличие от европейских, тюркских и других языков, где прилагательное близко к существительному. Термин предикатив в этом понимании в дальнейшем стал использоваться в некоторых описаниях языков Юго-Восточной Азии 86 86 Алиева Н. Ф., Аракин В. Д., Оглоблин А. К., Сирк Ю. Х. Грамматика индонезийского языка. М., 1972. . Кроме того, по сочетаемости для языков Дальнего Востока существенна более дробная, чем в европейских языках, классификация лексики. Для них характерно также совмещение знаменательных и служебных значений и синтаксических функций 87 87 Панфилов В. С. Грамматический строй вьетнамского языка. СПб., 1993; Еловков Д. И . Структура кхмерского языка. СПб., 2006. . В отличие от этого в филиппинских языках со сложной аффиксацией отмечается относительно слабое формальное разграничение частей речи 88 88 Шкарбан Л. И . Грамматический строй тагальского языка. М., 1995. .

Х. М. Зарбалиев исследовал типологию числительных по признакам применяемой системы счисления (децимальная, вигезимальная и др.), применения правил арифметики в названиях чисел, количества используемых разрядов и т. д. 89 89 Зарбалиев Х. М . Типология числительных и числовых конструкций. Баку, 1997.

А. А. Холодович (1906–1977), по специальности японист и кореист, в 1961 г. основал нынешнюю Лабораторию типологического изучения языков (ЛТИЯ) Института лингвистических исследований РАН (в то время – Ленинградского отделения Института языкознания АН СССР), поставив перед ней задачу сопоставительно-типологического исследования категорий глагола, связанных с синтаксисом 90 90 Холодович А. А . Проблемы грамматической теории / Отв. ред. В. С. Храковский. Л., 1979; Международная конференция, посвященная 50-летию Петербургской типологической школы. Материалы и тезисы докладов / Редкол. С. Ю. Дмитренко и др. СПб., 2011 (и указанные там работы). . Одним из принципов такого исследования является четкое различение семантических (смысловых, ролевых) и синтаксических (членов предложения) единиц. Соответствие между теми и другими, именуемое диатезой , вошло в широкий обиход отечественной лингвистики. Структура предложения признается вербоцентрической, с направлением синтаксической зависимости от глагола-сказуемого к актантам, т. е. не только к дополнениям, но и к подлежащему, в согласии с общеграмматической концепцией Л. Теньера. В исследовательской работе используются исчисляющие классификации логически возможных способов выражения данной категории и типологические анкеты.

Коллектив ЛТИЯ, ядро Ленинградской/Петербургской типологической школы, под руководством сначала А. А. Холодовича, а с 1970-х гг. – В. С. Храковского (арабиста по полученному образованию) выполнил при участии российских и иностранных специалистов ряд исследований по сопоставлению каузативных, пассивных, возвратных, взаимных конструкций, конструкций с предикатным актантом (модальные, фазовые и др.), императивных, итеративных, условных, уступительных, таксисных. Каждая из соответствующих коллективных монографий включает теоретическую часть и описания исследуемой категории на материале порядка пятнадцати—двадцати языков. Эти описания построены по единому плану, что облегчает межъязыковое сопоставление.

В результате сопоставления на основании избранных различительных признаков выделяются типологические классы языков. Например, при изучении повелительных предложений оказывается, что языки различаются по признакам спряжения: глагол спрягается по лицам и числам только в императиве (монгольский, японский и др.), либо также в других наклонениях (армянский, немецкий и др.) Есть языки, в которых очень употребительны повелительные предложения пассивной конструкции (тагальский, яванский) 91 91 Типология императивных конструкций / Отв. ред. В. С. Храковский. СПб., 1992. (Есть и другие различия языков в морфологии, синтаксисе и семантике императива.) . В выражении категории таксиса (одновременности и следования действий) выделяются языки, в которых главным способом выражения этой категории служит сложноподчиненное предложение, и языки, где таксис выражается в структуре осложненного предложения (с помощью деепричастий и т. п.) 92 92 Типология таксисных конструкций / Отв. ред. В. С. Храковский. М., 2009. . Коллективная монография может включать также раздел, содержащий альтернативные теоретические подходы и обобщения. Самая большая такая монография, посвященная реципрокальным (взаимным) конструкциям на материале более сорока языков, издана по-английски В. П. Недялковым (1928–2009), исследователем немецкого, чукотского, нивхского, грузинского и других языков 93 93 Nedjalkov V. P ., with assist. E. Š. Geniušene, Z. Guenchéva (eds). Reciprocal constructions. Vol. I–V. Amsterdam etc.: John Benjamins, 2007. .

Типологические обобщения используются в современных работах по истории языков, в описаниях их ранних зафиксированных на письме состояний, в реконструкциях праязыков различных уровней по компаративным данным 94 94 Гамкрелидзе Т. В., Иванов Вяч. Вс. Указ. соч.; Яхонтов С. Е . Общие тенденции развития синитических языков // Страны и народы Востока. Вып. XI. М., 1971; Зограф Г. А . Морфологический строй новых индоарийских языков. М., 1976; Сравнительно-историческое изучение языков разных семей. Задачи и перспективы / Редкол.: Н. З. Гаджиева и др. М., 1982; Кепинг К. Б . Тангутский язык. Морфология. М., 1985; Янсон Р. А . Вопросы фонологии древнебирманского языка. М., 1990; Гохман В. И. Историческая фонетика тайских языков. М., 1992; Сирк Ю. Х . Австронезийские языки: Введение в сравнительно-историческое изучение / Отв. ред. Ю. А. Ландер. М., 2008; Оглоблин А. К . Очерк диахронической типологии малайско-яванских языков. 2-е изд. М., 2009; Крылов Ю. Ю . Фонология и морфонология монского языка. СПб., 2009 (глава 1 посвящена диахронии). .

Приведенный краткий, далеко не полный обзор показывает, что российские лингвисты-востоковеды не только развивают концепции, известные по фактам русского и других европейских языков, но и вводят определенные концептуальные новации, обобщающие их собственные результаты 95 95 Автор настоящей публикации благодарит А. Ю. Желтова за полезные замечания. .

Понятие «востоковедная лингвистика» давно утвердилось в языковедческой литературе. Чаще всего оно трактуется достаточно прямолинейно – как изучение языков Востока, т. е. прежде всего Азии и Африки. В то же время неоднократно отмечалось, что названная сфера языкознания очень важна для общей теории языка, так как при исследовании языков Азии и Африки возникают теоретические проблемы, не высвечивающиеся в той же мере при анализе более традиционного языкового материала. Неслучайно многие крупные востоковеды-лингвисты были одновременно столь же крупными специалистами в области общего языкознания (Е. Д. Поливанов, Н. Ф. Яковлев, А. А. Холодович и др.). Л. В. Щерба, не будучи востоковедом, признавал чрезвычайно большую роль «экзотических» языков для разработки общей теории, например, слова 96 96 Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974. С. 44, прим. 4. .