Александр Малинкин - Концепция феноменологии Макса Шелера. Шелер vs Гуссерль

Что же написал Шпигельберг в опровержение обвинений Фарбера?

Касаясь содержания книги Шелера «Гений войны и Немецкая война» (1914), Шпигельберг сделал следующее примечание: «Похоже, что эта книга – единственное основание ещё и сегодня подозревать Шелера в протонацизме, предполагая, что его вступлению в нацистскую партию помешала только его ранняя смерть и смешенное происхождение. Чтобы расставить все точки над i , необходимо в таком случае упомянуть, что уже в 1925 году Шелер предвидел «мировую эпоху выравнивания», когда расовая десегрегация и смешение не только будут неизбежны, но и приветствуемы как возможное благо, и был особенно обеспокоен «туманными идеологиями массовых расистских движений, которые, не ведая европейских реалий, опьянённые воображаемыми абсолютистскими расовыми априори, затемняют нашу мировую перспективу во всех направлениях и не понимают мировой ситуации, которая делает новую солидарность европейских наций императивом»» [37] Шпигельберг Г . Феноменологическое движение. Историческое введение. М.: Логос, 2002. С. 288–289. Получается, что Фарбер пытался поставить клеймо «протонациста» на одного из немногих профессоров Германии, который открыто предупреждал об опасности итальянского фашизма и немецкого национал-социализма . Как известно, это вовсе не было кликушеством. В этой связи не будет лишним упомянуть, что сын Шелера от первого брака погиб в концентрационном лагере Третьего Рейха между 1938 и 1940 гг. Но в конце концов дело даже не в этом. Чтобы предъявлять такое обвинение Шелеру, надо было не просто плохо понимать его «философские и политические интенции» – надо было понимать их нарочито превратно. . В списке англоязычной литературы о Шелере Шпигельберг, указывая семистраничную статью М. Фарбера 1954 года «Макс Шелер о месте человека в космосе», оценивает её негативно: « много ошибок » [38] Там же. С. 288. .

Вывод, который Шпигельберг делает в своём исследовании о феноменологическом движении, нельзя расценивать иначе, как позитивный и справедливый по отношению к Шелеру, хотя, может быть, и не абсолютно комплементарный. Он не отказывает ему в оригинальности понимания феноменологии и суверенности философского мышления. «…Нет оснований видеть в Шелере ведущего ученика Гуссерля и последователя его феноменологического учения, а также – ставить Гуссерлю в заслугу или обвинять его в том, что Шелер сделал с его учением. …Другие участники раннего феноменологического движения, хотя были и далеки от некритического принятия взглядов и методов Шелера, ценили его работу куда выше, чем Гуссерль. В особенности это относится к мюнхенским и гёттингенским феноменологам, которые не только признавали блеск его ума, но и никогда не оспаривали его статус феноменолога – даже критикуя его за недостаточную точность, ясность и организованность. Хайдеггер, узнавший Шелера в двадцатых годах, посвящая ему, уже ушедшему из жизни, свою книгу о Канте, отдал дань «спокойной силе» ( gelöste Kraft ) его ума [39] Речь идёт о книге М. Хайдеггера «Кант и проблемы метафизики». Более адекватным переводом слова «gelöst» применительно к Шелеру был бы, наверно, «непринуждённый», «раскованный». . Николай Гартман, сам вряд ли принадлежавший к центральным фигурам движения, полагал, что именно благодаря богатству затронутой Шелером проблематики феноменология приобрела такой размах ( grosser Zug ) и выросла в духовное движение, авангардом и лидером которого был Шелер» [40] Шпигельберг Г . Феноменологическое движение. Историческое введение. М.: Логос, 2002. С. 253. .

Итак, представляется очевидным, что здесь перед нами феномен соревнования, соперничества или конкуренции в интеллектуальной сфере, – феномен, на который в своё время обратил внимание Карл Манхейм [41] Речь идёт о его докладе «Значение конкуренции в области духовного» на VI съезде немецких социологов в Цюрихе в 1928 году. Говоря о «духовном» Манхейм подразумевал в первую очередь интеллектуальную, рационально-мыслительную деятельность. . Правда, он имел в виду прежде всего конкурентную борьбу в обществе между представителями различных социальных классов и групп за признание их взгляда на мир в качестве единственно верного мировоззрения. Однако ничего не мешает применить предложенный им «социологический» взгляд и к другим духовно-культурным и интеллектуальным явлениям, менее масштабным по своим целям и устремлениям.

«Конкурирующие партнёры всегда борются за официальное истолкование бытия, – утверждал Манхейм, – причём понятие «официальное истолкование бытия» является формулировкой феноменолога Хайдеггера… (…) Философ (Хайдеггер) называет истолковывающего бытие субъекта «Man». (…) С рождения мы вступаем в этот мир, как-то уже интерпретированный и без остатка (lückenlos) наполненный смыслами. Что такое жизнь, что такое рождение и смерть, что принято считать чувством, а что мыслью – всё это уже более или менее однозначно установлено: нечто, «das Man», предшествовало нам и оно лишь мнимо озабочено тем, что в этой связи нам уже ничего не остаётся поделать, – так Манхейм описывает хайдеггеровскую концепцию «das Man», во многом схожую с концепцией «естественного мировоззрения» Шелера, и делает вывод, важный для феноменологической социологии. – Философ замечает «das Man», этого загадочного субъекта, но его не интересует, как этот «Man» возникает. Именно здесь, где философ перестаёт задавать вопросы, начинается социологическая проблема» [42] Mannheim K . Die Bedeutung der Konkurenz im Gebiete des Geistigen. Verhandlungen des sechsten deutschen Soziologentages vom 17. bis 19. September 1928 in Zürich / Karl Mannheim. Wissenssoziologie. Auswahl aus dem Werk. B. 2. Berlin und Neuwied: Hermann Luchterhand Verlag GmbH, 1964. S. 573, 574, 575. .

Если физиократы и Адам Смит открыли конкуренцию в области хозяйственной деятельности человека, и она с их подачи стала рассматриваться как экономическое понятие, это ещё не означает, будто конкуренция не является на самом деле общим социальным феноменом , полагает Манхейм [43] Ibidem. S. 571. . А, по его мнению, дело обстоит именно так. Говоря о факторах, определяющих «непрямолинейную» форму социально-исторического движения духа, Манхейм выделяет два главных: смена поколений и феномен конкуренции . Заметим: в случае с восприятиями концепций феноменологии Шелера и Гуссерля в США и России именно эти два фактора со всей очевидностью сыграли свою роль.

Манхейм рассматривал конкуренцию преимущественно в социально-философском ключе, однако он не отрицал значения конкуренции на уровне противоборства индивидуально-личных амбиций, включённых в игру интересов групп, их притязаний на значимость и первенство. Если какая-то доктрина какой-либо науки о духе претендует на то, что она «единственно научная и правильная», то, по мнению Манхейма, следует помнить, что и она обусловлена «влечением к власти и значимости определённых конкретных групп, которые их истолкование мира хотят сделать официальным истолкованием мира» [44] Ibidem. S. 573. . «“Правильное” и “научное” истолкование бытия возникает не из чисто умозрительной любознательности, – подчёркивает он, – оно выполняет изначальную древнюю функцию ориентации в мире. В соответствии с ней, оно возникает и существует в стихии игры жизненных сил» [45] Ibidem. S. 574. Позднее на эту тему много верного напишут М. Фуко, П. Бурдье и др. . В этих суждениях Манхейма много реализма и правды.