Аллан Крончер - PER ASPERА. Документальный роман на тему российской экономики

© Аллан Крончер, 2018

ISBN 978-5-4490-7344-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Посвящается моей жене Оле

Per aspera ad astra

(Через тернии к звездам, лат .)

Эта работа задумана как популярное изложение результатов моих исследований советской и пост-советской экономики России, полученных во время работы в Институте народного хозяйства им. Плеханова в Москве, а затем в Исследовательском центре Радио «Свобода» в Мюнхене, Германия, и во время пребывания в Испании.

Первоначально имелось в виду, что это будут две книги: о советской экономике 60-х и 70-х годов, и о событиях 80-х и 90-х годов, поскольку полученные результаты оказались в достаточной мере (мне даже хотелось сказать «в высшей степени») нетривиальными, но каждый раз что-то мешало.

В конце концов, уже теперь, в Израиле, я решил попробовать более легкую форму «романа-документа» и я надеюсь, что это получилось, имея в виду, что со временем мне всё-таки удастся превратить написанное в чисто профессиональную книгу (книги).

Изложение моих концепций «всерьез» начинается со второй части.

Прототип героя – реальная личность, профессиональный экономист, работавший в Исследовательском центре Радио Свобода сначала исследователем, затем руководителем Русской исследовательской группы, а потом редактором экономической программы, и выступавший по радио под псевдонимом «Александр Чернов», под которым он и был известен в России.

Роман имеет определенные автобиографические черты: многое (но не всё) из того, что происходит с героем или говорится о нём, действительно «имело место» в жизни автора.

И ещё одно. Работа, претендующая на серьезность, не должна быть полемичной – «non-polemical», как принято говорить. Я старался как мог, придерживаться этого правила, очень часто не давая событиям и людям их настоящих характеристик и воздерживаясь от использования ряда имеющихся у меня материалов, несмотря на их выразительность.

Но поскольку речь идет о том, что же, по моему мнению, происходило в российской экономике в действительности, у меня оставались только две возможности: время от времени давать оценки и событиям, и людям, в них участвовавшим – или не начинать работу вообще, поскольку без таких оценок она полностью теряла смысл. Кроме того, если не давать событиям и людям серьезную оценку, то можно с уверенностью ждать их повторения и прихода.

Я выбрал первый вариант – как вы видите. А в заключение – слова немецкого экономиста Вернера Зомбарта: «Задачей настоящей работы является лишь передача того, что я видел и попытка объяснить эти факты (В. Зомбарт, „Евреи и хозяйственная жизнь“, СПБ, 1912, стр. XIII)».

«Если такое поныне происходит, значит, все идет нормально в Стране Дураков; значит, все грозные слова о неминуемых реформах остаются только словами, а в реальности все пребывает в исходном положении.»

(Олег Мороз, «Совковая пастораль», «Литературная газета», 09.12.92)

Передо мной лежат две газетных вырезки: одна из «Известий» от 18.12.92, другая – из «Financial Times» от 19.12.92, то есть опубликованная днем позже. В первой сообщается, что госбюджет сбалансирован, во второй – что дефицит российского бюджета растет. Интересно, не правда ли? Но увлекательность ситуации не исчерпывается только этим одним, хотя и очень разительным противоречием, наоборот, это только начало, и, разумеется, сообщение «Известий» выглядит гораздо интереснее сухой информации «Financial Times».

Сделаем еще один шаг дальше и продолжим чтение заметки «Известий»: «Индекс насыщенности потребительского рынка за первую неделю декабря достиг максимума в нынешнем году». Подождите, подождите, это еще не повод радоваться, и не только потому, что этот самый высокий за год индекс насыщенности составил всего-навсего 64%.

Нет, дело оказывается в том, что «это не означает, что стало выпускаться больше продукции. Просто (просто!) стоимость товаров первой необходимости теперь так высока, что поглощает все средства населения, и люди не могут позволить себе ничего лишнего».

Вы, может быть, подумаете: «Да разве можно считать «насыщенностью рынка» положение, при котором покупателей с рынка выгнали, дверь за ними заперли и стали радоваться, что две трети товаров на нем из-за недостатка денег у населения больше не находят сбыта – а именно так надо понимать в этих условиях цифру «64%«».

Ваше изумление было бы оправданным в любой точке земного шара, за исключением Страны Чудес. Здесь эта ситуация представляется простой и понятной. Более того, по мнению руководителя Рабочего центра экономических реформ при российском правительстве Андрея Илларионова (вы видите, что все идет «на полном серьезе»), процитированному в «Известиях», «это свидетельствует, что экономика ноября-декабря является гораздо более рыночной, чем она была когда-либо раньше».

Понимаете? Здесь называется рыночной экономикой хозяйство без товаров и без покупателей, только с одними высокими «освобожденными», или, еще лучше – почти поэтично, «либерализированными» ценами. Не понимаете? Все правильно, или, как выразился в приведенной в эпиграфе цитате Олег Мороз, все нормально: правильно, что не понимаете, ваша логика здесь неприменима, здесь действует другая, своя, более удобная.

В соответствии с этой логикой не рынок создает цены, а цены создают рынок (для этого, как в свое время было сказано, их и «освобождали»), рынок, на котором поведение покупателей диктуется не спросом («платежеспособным спросом»), а только ценами: не можешь – не покупаешь. И чем более покупатель попадает под диктат этих цен, тем более «рыночной» становится экономика, хотя ничего общего с нормальным рынком эта ситуация не имеет.

Эта страна имеет свою собственную, не похожую ни на какую другую экономику, населена людьми, не похожими на других жителей планеты, со своей логикой, моралью, стандартами поведения, которые бы вызвали изумление где угодно, но не здесь – здесь все это логично, последовательно, а, главное, на месте.

И все же я не назвал бы это место «Страной Дураков». И не только потому, что то, что позволено Олегу Морозу, не позволено стороннему наблюдателю. Я тоже, как и он, полагаю, что эта система последовательна и логична, только эта последовательность и логичность определяется ненормальными обстоятельствами, в которых находится население этой страны, и уже очень давно.

Другими словами, в этом безумии видна система, как сказано в «Гамлете», но в основе этой системы лежит безумие. Безумны не столько люди, сколько безумны обстоятельства, в которых они находятся, и люди действуют соответственно этим обстоятельствам. Вот почему я предпочитаю называть эту местность Страной Чудес, а не как-либо иначе, хотя чудеса эти по большей части жутковаты.