Инна Павлова - «Россия. Почему ты такая?». Мысли о России в публицистике Фёдора Абрамова

Идея контакта человека с землёй как непременное условие возрождения русского поля становится ключевой в публицистике Ф. Абрамова: писатель видел в нём одно из главнейших условий существования человека. Рассматривая всю историю человечества как процесс отчуждения человека от земли, на которой он живёт, писатель часто обращается к опыту далёких предков, весь жизненный уклад которых соответствовал авторскому идеалу этих гармоничных отношений.

Исследуя мысли писателя о возрождении пашни, мы приходим к выводу, что Ф. Абрамов основную причину «умирания пашни» видел в неэффективности экономических отношений на селе, потере землепашцем чувства хозяина. Выступая за установление справедливо-рыночных отношений, публицист, безусловно, стоит на стороне крестьянина, настаивает на его исконном праве быть собственником земли, обретение которой можно сравнить с обретением человека на селе смысла существования, обретением себя, обретением своего Дома. Спустя десятилетия мы можем подтвердить правильность публицистического взгляда писателя на перспективу развития сельского хозяйства в России. Сегодня процветающими сельскохозяйственными предприятиями становятся те, в которых, благодаря установлению рыночных отношений, люди получили возможность быть хозяевами на своей земле.

Почему Фёдора Абрамова так волновала проблема облика современной деревни? Чем обусловлен его протест против «жилых коробок» пятиэтажек, поднявшихся на месте исконных русских изб? «Какая может быть связь с кормилицей-землёй своего огорода и домашним скотом, если под ногами – пять железобетонных междуэтажных перекрытий, если огород и живность далеко на отшибе?» – сокрушается писатель в очерке «От этих весей Русь пошла…» (1979—1980 г.) [10, с. 116]. В этих словах – ответ на поставленные выше вопросы: «связь с землёй» – непременный абрамовский постулат – нарушена!

Дело не только во внешнем безобразии новоявленных русских селений: «серый каменный нарыв пятиэтажных жилых коробок» чужд, по мнению писателя, самому укладу крестьянства. Выступая против такой «перестройки» деревни, против очередной «кампанейщины», он не боится показаться консерватором, прославляющим «избяную Русь». Мысль Ф. Абрамова глубже и намного перспективней всех «перспектив» перестройшиков: публицист выступает против «духовного запустения», к чему, несомненно, приведет разрыв с «кормилицей – землёй» [10, с. 117].

Обращение писателя к опыту предков, так трепетно относившихся к возведению дома, его внутренней и внешней эстетике, вовсе не случайно: повсеместная «удручающая картина» запустения земли заставляет вспомнить, что здесь «прежде ходила волнами рожь, голубел цветущий лён, розовел клевер» [10, с. 108]. Сторонник патриархального уклада, Ф. Абрамов прекрасно понимает, что взаимосвязь запустения угодий и нынешнего облика русского села – самая прямая: «Ведь испокон веков мужицкая семья жила в избе. Берестяная колыбель под её матицей почти никогда не пустовала, и застолье было многолюдным» [10, с. 110]. Не приходится сомневаться и в прочности тех изб, ведь их строили на века. «Крепко и умело держали плотницкий топор наши далёкие предки», – пишет в очерке писатель [10, с. 111]. А за словами этими невольно читается горький упрёк: где же сегодня эти умелые мастера, почему богатейшие плотницкие традиции уходят из жизни, почему побеждает «перспективное» уродство?

Публициста по-настоящему волнует вопрос: «Не потеряет ли многовековая избяная Русь с индустриализацией строительства своих национальных черт, своего неповторимого сложившегося облика?» [10, с. 114]. Вывод Фёдора Абрамова: рано сносить деревянные дома. «Нет, не умерла изба! Умирают как раз скороспелые, навязанные деревне каменные и деревянные творения, потому что чиновники-устроители пытались спроектировать не только тип жилья, но и быт, и вкусы сельского труженика», – считает писатель [10, с. 124]. Для доказательства тысячелетней истории русской избы он приводит интересный пример: в Троицком раскопе Новгородского кремля находятся брёвна, пролежавшие восемь столетий, в музее деревянного зодчества этого же города стоят избы-экспонаты, срубленные в двенадцатом веке [10, с. 111].

Взгляды Ф. Абрамова на национальный облик русских селений представляются нам сегодня особенно актуальными несмотря на то, что были высказаны они на злобу дня, несколько десятилетий назад. Но строительный бум, охватывающий в наше время село, ещё раз показывает, как же справедлив был писатель, когда отстаивал право труженика быть ближе к земле: люди, получившие возможность строительства собственного жилья на селе сегодня, несмотря на всё многообразие современных строительных технологий, отдают предпочтение старинной русской избе.

«Этот тип жилья совершенствовался и разнообразился веками и в начале нашего столетия достиг своего творческого расцвета», – отмечал писатель в очерке «От этих весей Русь пошла…» [10, с. 124]. Сегодня же мы можем сказать: совершенствование русской избы на этом не прекратилось и современные избы, построенные в XXI столетии, во многом отличны от образцов века минувшего, неизменной осталось лишь та связь с «кормилицей-землёй», которая составляет вековую основу, суть крестьянского труда и залог его существования. Художник-аналитик замечает: «Деревня есть деревня и должна быть деревней, а не городом. У неё есть свои великие преимущества…» [10, с. 126].

В абрамовской концепции мира и человека в нём Дом занимает ключевое место, обуславливая внутреннюю гармонию человеческого существования. Русская изба является идеальным жилищем, так как максимально реализует исконную потребность контакта человека с землёй, с тем местом, на котором он живёт.

Оживить страницы истории, заглянуть в будущее, опираясь на прошлое, пытается Фёдор Абрамов, решая в очерке «От этих весей Русь пошла…» (1979—1980 г.) очень важную, по его мнению, проблему «стройного места», – того участка земли русской, где должны вырасти новые селения, современные сёла. Писатель-аналитик подчёркивает, что далеко не каждое место может быть «стройным», и опыт предков, которые с большим трепетом относились к выбору места для поселения, не жалея сил и времени, убеждает Ф. Абрамова в том, что выбор этот – целое искусство: совершать его без души, «по шаблону» – преступление перед будущим. В качестве такого антипримера, излюбленного публицистического приёма писателя, используется в очерке описание строительства агрогородка на болоте, на местности с говорящим названием – Грязная Харчевня.

Публицист задаёт вопросы: кто и когда решил начать это горе-строительство поселения на болоте, почему ни с кем не посоветовались, почему не прислушались к голосу предков, навсегда заклеймивших в своём выборе названия эту низину, и хорошо ли здесь, «в этом комарином царстве», будут себя чувствовать люди, у которых отняли «радость общения с живой природой – главное преимущества села над городом?» [10, с. 132].