Олег Игнатьев - Амазонка глазами москвича

Островок оказался недалеко от нашего привала. Он открылся сразу же за первым поворотом Арагуаи. Течение было очень слабым, и вода настолько чистой и прозрачной, что дно проглядывалось на глубине двух метров. Арагуая очень богата рыбой. Видно было, как стаи разных пород бросались врассыпную, напуганные шумом работающего мотора лодки. Правда, больших рыб не было видно. Не доходя метров двести до островка, Мануэл выключил мотор.

— Здесь много коряг и потонувших деревьев, так что лучше дойдем на веслах, чтобы не поломать винт. Другого же у нас нет.

В мою обязанность входило поднимать в таких случаях мотор на борт лодки.

— Смотрите! Смотрите! — вдруг закричал Мануэл, показывая рукой на какие-то черные тени, быстро двигавшиеся в речной глубине метрах в пятнадцати от борта нашего корабля.

— Это довольно солидные, мне кажется, рыбы.

— Это бото! — возбужденно закричал Мануэл.

Я знал, что это разновидность тунца.

— Ну что ж, что бото?

— Как что ж, что бото? Мы сейчас будем иметь столько рыбы, что сможем сделать обед из одних рыбьих жабр на двадцать человек.

Он быстро опустил винт мотора в воду, дернул за спусковой шнур, но, вместо того чтобы взять курс в том направлении, где скрылась стая бото, развернулся и пошел почти в противоположную сторону, к другому берегу, где виднелась небольшая полоска песчаной косы.

— Сейчас без всякого труда, без затраты сил, голыми руками наберем столько рыбы, сколько нам нужно.

Действительно, на косе, беспомощно раскрывая рты и время от времени конвульсивно подергиваясь, лежало около десятка рыб дорадос, гораздо больших по размеру, чем те, которые по глупости зашли в вершу, поднятую утром Мануэлом. Оказывается, когда вниз по реке идет стая бото, все другие рыбы в ужасе устремляются к мелким местам, стремясь спастись от зубов хищников. Очень многие в панике выбрасываются на песчаные берега и там, конечно, пропадают. В данном случае рядом оказалась лодка Мануэла, и десяток дорадос погибли не зря. Они очень вкусны в жареном виде. Между прочим, индейцы этих районов не охотятся за бото, не ловят и не употребляют в пищу мясо этой рыбы, считая, что в бото заключен злой дух.

Островок оказался очень уютным местом. Он был небольшим, метров сто в ширину и чуть больше в длину, весь покрытый невысокими деревьями и кустарниками. Ветки провисали далеко над водой, образуя своего рода зеленый тоннель, в который Мануэл завел лодку.

— Так-то оно безопасней, — сказал он. — Не будет привлекать ничьего внимания. А то вдруг еще объявится хозяин у этого островка и помешает нам работать. — Он достал сито, лопату и выбросил их на берег. — Давайте сделаем так, — предложил он, — вы будете на мелком месте, вон там, где глубина не больше полуметра, набрасывать мне на сито породу. Я стану относить ее на берег и просеивать.

Предложение было принято, и работа закипела. Правда, перед тем как отнести на берег первое нагруженное мною сито, Мануэл несколько раз плюнул на вынутую со дна породу. Оказывается, согласно примете «алмазы чувствуют, что на этот участок плюют, и, дабы доказать, что участок богат алмазами, сами открываются искателю». Я воткнул лопату поглубже в дно и поспешил за гаримпейро, чтобы своими глазами увидеть, как находят крупный камень. Мануэл относился очень серьезно к своим обязанностям. Он тщательно протирал каждый комочек между пальцами, затем опустил сито настолько близко к воде, что середина его, прогнувшаяся под тяжестью песка, очутилась сантиметра на три в воде, и стал часто-часто трясти сито. Вода вымывала песок, и через несколько минут на сите осталась одна мелкая галька. Выйдя на берег, Мануэл внимательно просмотрел каждый камешек на сиге и, ничего не найдя, отбросил пустую породу далеко в сторону.

— Давайте продолжать!

И снова было нагружено сито. И снова Мануэл пошел к берегу. Вся операция повторилась с самого начала и, к сожалению, до самого конца, потому что и на этот раз не было найдено ни одного, даже самого маленького алмаза. Первый час или даже два часа было интересно и любопытно. Каждый раз казалось, что на этот-то раз обязательно будет найден алмаз. Но после четырех часов работы никаких изменений не произошло, если не считать кучи пустой породы и гальки, выросшей на берегу.

— Ну что ж, давайте обедать, — сказал Мануэл, закончив промывку, наверное, сотого сита.

Обедать так обедать. Что ж делать, если удача не идет в руки. Вероятно, Мануэл недостаточно энергично плевал перед началом работы.

Дорадос действительно были очень вкусны, а может быть, просто искатели проголодались после нескольких часов довольно напряженного труда.

Закончив обед, Мануэл принял решение переменить место:

— Здесь нам не будет удачи. Видно, все-таки этот водоворотик не алмазный.

Решили спуститься километра на два ниже. Выведя лодку из тоннеля, Мануэл завел мотор. Обогнув островок, вышли на открытую воду и увидели на противоположном берегу реки лодку, немножко побольше нашей, на корме которой копошились два человека.

— Друзья! — крикнул один из них. — У вас нет случайно плоскогубцев?

Путешествующие по реке подобны автомобилистам: они никогда не оставляют коллегу в беде.

Мануэл подошел ближе.

— Что такое у вас случилось?

— Да вот что-то чихает одна свеча, а ключа нет. Нам же нужно как можно быстрее добраться до Бализы, а то добыча пропадет. — И говоривший указал рукой куда-то за корму. Метрах в трех от нее, привязанная укрепленной к лодке веревкой, виднелась какая-то темная большая туша.

— О! — восторженно воскликнул Мануэл. — Рыба-бык! Где же вам удалось достать ее? Это бык или корова?

— Бык, — последовал небрежный ответ. — Мы три дня за ним охотились и только сегодня утром выследили и убили.

Размером рыба-бык, как ее называют местные жители, была более двух метров. Описываемое здесь путешествие проходило в первой декаде декабря. Обычно ловля рыбы-быка производится в месяцы разлива рек. Это август — ноябрь. Что собой представляет рыба-бык? Средний размер ее — от двух до пяти метров длины и примерно от полуметра до метра ширины. Кожа рыбы-быка не покрыта чешуей и абсолютно гладкая. Глазки очень маленькие, вместо жабр небольшие отверстия по обеим сторонам головы. Голова не очень большого размера, но зато пасть широкая. Мясо рыбы-быка напоминает мясо поросенка. Местные жители называют самку рыбы-быка коровой, самца — быком, а молодняк — телятами. Иногда, чтобы убить подобную рыбу, ее необходимо выслеживать неделю. Рыба-бык обладает очень острым слухом. Когда на Амазонке кому-нибудь хотят сказать комплимент, что он очень хорошо слышит, то говорят: «Ты слышишь как рыба-бык».

До того как начать охоту, производят предварительную разведку местности, где обычно встречается рыба-бык. Как правило, рыба-бык не очень часто меняет облюбованные места, где она, если можно так выразиться, пасется. Питается рыба-бык речными растениями и водорослями. Найдя пастбище рыбы-быка, рыбак осторожно подходит на пироге и ожидает, пока появятся первые сигналы от рыбы-быка. Дело в том, что там, где рыба-бык начинает пастись, от срываемых ею водорослей вверх поднимаются пузырьки воздуха, и по этим пузырькам охотник определяет, что здесь находится его желанная добыча. Тогда резким движением он бросает в место, откуда поднимаются пузырьки, гарпун с привязанной к нему веревкой. Как говорят опытные специалисты, в охоте на рыбу-быка главное — не упустить ее после первого удара, потому что только в редких случаях рыболовы поражают смертельно первым ударом гарпуна рыбу-быка. Раненая рыба-бык может водить охотника вместе с лодкой по реке час или два. Если охотнику удастся подтащить к борту лодки рыбу-быка, то он наносит ей решающий удар, причем не в голову, а в живот. Череп у рыбы-быка настолько прочный, что трудно пробить его ножом. Из средних размеров рыбы-быка получают до шестидесяти килограммов мяса и примерно столько же жира. Кожа рыбы-быка очень толстая и трудно поддается обработке. На Рио-Негро, недалеко от Манауса, мне приходилось также видеть, как ловят рыбу-быка при помощи сетей. Но тогда в ловле принимают участие человек шесть-семь.