Михаил Рожков - Комплексная поддержка молодой семьи: учебное пособие

В 6–7 лет достигает апогея страх смерти. Ребенок начинает вдруг осознавать, что смерть – естественное завершение всей жизни, и рано или поздно это все-таки произойдет. Страх смерти – проявление инстинкта самосохранения. Ребенок тщательно скрывает этот страх. Однако о нем можно догадаться, когда дошкольник постоянно видит в своих снах пожары, бедствия, болезни – т. е. все то, что угрожает его жизни и здоровью. Особенно могут бояться дети в этом возрасте укусов змей и операций, всего того, что может привести к смертельному исходу. Зато почти проходят страхи перед сказочными персонажами – чудовищами. Как может быть Кащей бессмертным, когда бессмертных не бывает?

Чуть позже после страха собственной смерти, появляется страх смерти родителей. Ребенок более реалистично начинает смотреть на жизнь и понимать, что взрослым осталось меньше жить. Как обойдется он без мамы и папы? И эта мысль мучает его. Теперь он очень дорожит родителями и всеми способами пытается угодить им, но у него не всегда получается и, теряя веру в себя, ребенок начинает бояться стать «не тем», кем должен быть.

Довольно часто, не придавая этому значения, родители внушают страхи детям своими придуманными угрозами и оскорблениями. Но если в раннем возрасте словесный метод убеждения безрезультатен, то на дошкольника он действует по-иному, и наиболее чувствительные дети верят, что все угрозы их родителей способны реализоваться. А это снова повод для страха. И эти поводы можно перечислять без конца: испуг, травмирующие обстоятельства, экстремальная ситуация… Как правило, причины страхов понятны взрослым. Но иногда пережитое ребенком событие незаметно для них, и страх кажется беспричинным. Однако даже высокий уровень тревожности матери и ее страхи способны передаться малышу. И предпосылка этого не генетическая обусловленность, а общая эмоциональная чувствительность матери и ребенка.

Пожалуй, страх является опаснейшей из всех эмоций, ведь испугаться можно даже до смерти. Но он не только зло. Он как предупреждающий сигнал. А если вовремя предупредить, то можно вовремя и изменить… Помня при этом, что для здорового, нормально развивающегося малыша испуг и страх – естественные реакции на познание окружающего мира, когда они эпизодичны и полностью не подчиняют воображение ребенка.

При большем, чем в норме, количестве страхов и их невротическом характере возникает состояние психического напряжения, скованности, стремление к поиску опоры (поддержки), чрезмерная зависимость от внешнего поля (внешних обстоятельств, окружающих людей). Поведение становится все более пассивным, атрофируются любопытство, любознательность, пугает любой риск, связанный с вхождением в новую, неизвестную своими последствиями ситуацию общения (например, крайне затруднено общение с незнакомыми людьми, вхождение в новый коллектив и т. п.). Вместо непосредственности и открытости развивается настороженность и замкнутость (отгороженность), уход в себя и свои проблемы. Усиливается несвойственная детям ориентация на травмирующее прошлое, которая все более предопределяет настоящее.

Возникновение страхов может быть связано с отношениями в семье, иметь семейную обусловленность. Следует отметить влияние неполной семьи.

На возникновение страхов влияют и возрастные особенности. Так, значительное увеличение числа страхов происходит прежде всего у мальчиков в старшем дошкольном возрасте.

Отсутствие отца в семье нарушает формирование поведения, соответствующего полу, и психологической защиты от идущих извне угроз. Отчасти это отражается и на девочках, им также требуется навык защиты от опасностей.

Рассмотрим выраженность страхов в полных семьях. Абсолютное отсутствие страхов представляется, во всяком случае, в дошкольном возрасте, скорее, исключением, чем правилом. Так, у мальчиков, у отцов которых наблюдается алкоголизм, количество страхов достоверно меньше, чем у мальчиков, отцы которых не злоупотребляют алкоголем. Бесстрашие этих мальчиков, нередко граничащее с безрассудством и игнорированием опасностей, является барьером невосприятия страха. Кроме этого, «профилактика» страхов в данном случае происходит и вследствие расторможенного поведения отца, напоминающего в состоянии опьянения тех чудовищ, которых обычно боятся дети. Ребенок как бы привыкает к такому поведению и даже в чем-то подражает ему, после чего ему уже не страшны Бармалеи, вампиры, Кащеи и другие страшные образы.

У единственного ребенка в семье большая вероятность страха одиночества и темноты, они более восприимчивы к страхам родителей.

Мальчики и девочки более боязливы, если считают главой в семье мать, а не отца. Работающая и доминирующая в семье мать часто испытывает нервно-психические перегрузки, что создает дополнительное напряжение в ее отношениях с детьми, вызывая у них ответные реакции беспокойства. Доминирование матери также указывает на недостаточно активную позицию и авторитет отца в семье, что затрудняет ролевую идентификацию с ним мальчиков и увеличивает возможность передачи беспокойства со стороны матери, если оно имеет место.

Если мальчики старшего дошкольного возраста в воображаемой игре «семья» выбирают роль не отца, как это делают большинство сверстников, а матери, то количество их страхов является наибольшим. Как правило, это говорит о наличии невротической, основанной на беспокойстве привязанности к матери.

Особую чувствительность в плане страхов старшие дошкольники обнаруживают при наличии конфликтных отношений между родителями. Тогда страхов намного больше, особенно у девочек, чем когда отношения родителей оцениваются как дружные, хорошие, без ссор. Заслуживает внимания факт обнаружения у дошкольников из конфликтных семей более частых страхов перед животными, стихией, заболеваниями, заражениями и смертью, а также страхов перед кошмарными снами и родителями. Все эти страхи являются своеобразными эмоциональными откликами на конфликтную ситуацию в семье. Детские страхи чаще встречаются при заболевании одного из взрослых в семье, постоянных разговорах на эту тему, а также при хирургических операциях у детей (например, по поводу удаления аденоидов).

В младшем школьном возрасте прежние страхи, как правило, смягчаются, но появляются новые – боязнь опоздать в школу, получить плохую отметку.

Для подросткового возраста страхи гораздо менее типичны. Чаще отмечается общее состояние тревоги и беспокойства в связи со смутно осознаваемыми возрастными переменами.

Все перечисленные страхи носят временный, преходящий, возрастной характер. С ними нужно не бороться, а принимать их во внимание как своеобразие определенного этапа психического развития.