Геннадий Обатнин - История и повествование

Буренин В. Литературные очерки // Новое время. 1880. 3 (15) октября. № 1652. С. 2. Роман А. Шардина (П. П. Сухонина) «Род князей Зацепиных» в 1880–1882 годах, до того, как выйти отдельной книгой, печатался в «Русской речи».

Буренин В. Литературные очерки // Новое время. 1878. 17 (29) марта. № 736. С. 2.

Буренин В. Критический очерк // Новое время. 1882. 14 (26) мая. № 2229. С. 2.

Один из рецензентов «Анны Карениной» рисует образ автора романа, настойчиво прибегая к метафоре «фотографиста»: «Коллекция эта составлялась, очевидно, совершенно случайно, без всякого общего плана, без всякой осмысленной идеи; фотографист не брезгал ничем: он заботился только о том, чтобы фотографические снимки верно передавали действительность <���…> вы испытываете совершенно такое же чувство, какое бы вы испытывали, выходя из панорамы или из лавки торговца гравюр и фотографических карточек» ( Никитин П. Салонное художество // Дело. 1878. № 2. С. 359).

Золя Э. Предисловие ко 2-му изд. романа «Тереза Ракен» // Литературные манифесты французских реалистов. Л., 1935. С. 117.

Золя Э. Парижские письма. 1875–1877. СПб., 1882. С. 92. Этот тезис пародийно развивал в своей монографии С. Темлинский, предсказывая литературные эксперименты 20-х годов: «Он должен был бы выбрать такого парижского рабочего <���…> к этому рабочему он должен был бы присоединиться в виде невидимого и неотлучного спутника, не покидать его ни на минуту, ходить с ним в кабак, смотреть как он и поскольку он пьет водку, с кем и что он говорит <���…> и при всем этом беспрестанно и тотчасно заносить в стенографический протокол малейшее его движение, малейший звук его голоса. Вот это был бы действительно точный протокол, бесспорный документ» ( Темлинский С. [ Грингмут В. А ]. Золаизм. С. 51–52).

Задуновский А. О современном реализме во Франции // Колосья. 1889. Декабрь. № 12. С. 97. Это высказывание также принадлежит к списку «бродячих», повторяемых рецензентами и критиками: «Все действующие лица реалистических романов являются двойниками знакомых автору лиц, а вся книга бывает часто не более не менее как развитием какого-нибудь частного случая, рассказа, слышанного во время разговора, процесса уголовного суда» (Давид-Соважо А. Реализм и натурализм в литературе и искусстве. М., 1891. С. 172).

Бибиков В. Эмиль Золя (Этюды). Киев, 1891. Ср. это высказывание у П. Бурже: «С точки зрения Тэна, в существовании человека все должно интересовать психолога и являться в его руках документом. Начиная со способа меблировать комнату и накрывать на стол и кончая способом молиться Богу и чествовать мертвых <���…>. Ученый должен исследовать всевозможные документы — мемуары и переписку, исторические монографии и романы нравов, произведения артистов и произведения простых ремесленников, — для того, чтобы найти в них проявления страстей, крупные и мелкие» ( Бурже П. Очерки современной психологии. Этюды о выдающихся писателях нашего времени. СПб., 1888. С. 132).

Отметим, что образ «кривого зеркала», применяемый для описания прототипических текстов, можно рассматривать как еще одну метаморфозу оптических атрибутов документалиста — «лорнета», «лупы», «микроскопа».

Русская пресса регулярно освещала события, связанные с этим процессом: Б.п. По белу свету // Голос. 1882. 22 января. № 17. С. 2; 5 февраля. № 31. С. 2.; 26 февраля. № 52. С. 2.

Доде A. Ultima // Вестник иностранной литературы. 1896. № 9. Сентябрь. С. 24.

Буренин В. Литературные очерки // Новое время. 1878. 17 (29) марта. № 736. С. 2. Далее автор сравнивает подобные тексты с «записной книжкой», в которую писатели-протоколисты «вносят все что увидят и услышат», «записывают разные случаи из жизни и даже отмечают количество бородавок на лицах своих друзей». Образ писателя-документалиста, фотографически изображающего своих знакомых, именно до бородавок, также относится к тем расхожим метафорам, которые широко использовались критикой этого времени. Скорее всего, авторство ее принадлежит И. Тэну: «Подойдя наконец к действующим лицам, он описывает структуру рук, изгиб спины, горбинку на носу, толщину кости, длину подбородка, ширину губ. Он считает жесты, взоры, бородавки» ( Тэн И. Бальзак. СПб., 1894. С. 20). У Давида-Соважо находим этот же образ: «Караваджо не скрывает от нас ни одной морщины, ни одной бородавки, ни одной уродливости, точно так же как голландцы или фламандцы» ( Давид-Соважо А. Реализм и натурализм в литературе и искусстве. М., 1891. С. 86).

Отметим, что вместе с прототипическими персонажами в художественные тексты широко вводится и аналогичный литературный мотив — «писания с оригиналов» (реальных людей). В частности, он присутствует в повести Анны Стацевич «Идеалистка» (1878), где, в свою очередь, открыто изображались известный критик Н. К. Михайловский и близкий ему круг журнала «Отечественные записки» (Стацевич Анна [ Тимофеева В. В. ]. Идеалистка // Слово. 1878. № 4, 5). Те же мотивы мы встречаем в романе с ключом И. Ясинского «Лицемеры» (1894) (о романе и его прототипах см.: Нымм Е. Литературная позиция Иеронима Ясинского (1880–1890-е годы). Тарту, 2003. С. 87–100), а также в романе М. Альбова и К. Баранцевича «Вавилонская башня» (1886), где прозрачно изображены члены «Пушкинского кружка» (см. об этом: Назарова Л. H. Тургенев и Пушкинский кружок в Петербурге // Русская литература. 1982. № 3. С.175–179). В последнем романе откровенно пародировалась поэтика «достоверного повествования», что объяснялось и в эпилоге к нему: «…мы <���…> исповедуем себя поборниками традиций доброго, старого времени, когда выражения: „роман протокольный“, „роман социальный“, „натурализм“, „человеческие документы“ и много других страшных слов — были совсем неизвестны, сам великий Золя, по всей вероятности, бегал в коротких штанишках <���…>» ( Альбов М. Н., Баранцевич К. С. Вавилонская башня. М., 1886. С. 413).

Боборыкин, по мнению критика, «всегда был известен как фотограф» ( Б.п. Китай-город. Роман Петра Боборыкина // Русская мысль. Кн. VII. Июль 1883. С. 67. 2-я паг.); его «Накипь» называли «обозрением Петербурга» ( Михайловский Н. К. Литература и жизнь // Русское богатство. 1900. № 2. С. 149. 2-я паг.); о романе «На ущербе» писалось, что — это «портреты с живых лиц» (Созерцатель [ Оболенский Л. Е. ] // Русское богатство. 1890. № 5/6. Май — июнь. С. 167. 2-я паг.) и т. п.

И. Ясинский прослыл литературным пасквилянтом. Особенное возмущение вызвала его повесть «Карьера» (Наблюдатель. 1892. № 10), где в пасквильном, антисемитском духе был выведен А. Волынский (см. рец. на нее: Б.п. Наша журналистика // Наблюдатель. 1893. № 1. Январь. С. 367).