Николай Субботин - Русский Бермудский треугольник

Возможно, Мухортов действиетльно был зачарован магией молебской глуши, искренне веря в то, что он писал. Подтверждает это и письмо журналистки Светланы Омельченко (газета «Воздушный транспорт») В. Ф. Псаломщикову:

«…Ваше мнение о Паше разделяю, добавлю только, что трепач он гениальный. Паша вообще великолепен. К своим 24 годам успел так много, что его почти наверняка не пропустит мандатная комиссия. Паша очарователен. Один его вид внушает полное доверие. Представьте, трижды читал лекции медперсоналу Института медико-биологических проблем, и те сидели, развесив уши, только советовали не пускаться в откровения с психологами. Но он и психологов покорил. Мы ему тоже заказали материал, но пока пришли только фотографии, т. е. негативы, с которых наш фотограф сделал отпечатки. Посылаю Вам по одному с его текстом. Ваше предложение об отчете «По следам П. Мухортова» очень кстати. Я уже переговорила с зам. главного, он говорит, что напечатаем и Пашины фантазии, и Ваш отчет. Мы ведь тоже бьемся за читателя, газета на хозрасчете.

Пашу понять непросто, думаю, он искренне не может отличить собственные выдумки от правды. Он с виду очень сдержан, уравновешен, немногословен, нет желания поразить и убедить, не производит впечатления фаната, говорит, что занимался этой темой лишь постольку, поскольку она могла быть ему интересна, как журналисту, на большее не прендует. Я его, признаться, не читала, только слушала и смотрела рисунки, снимки.

Врачи ему взахлеб поверили. А вчера меня разыскивал К. Яценко, специалист в области медицинской биолокации. Вроде бы он хотел проконсультировать, от чего-то предостеречь, дать рекомендации. Мы, правда, разминулись, но его приятель, общий знакомый Е. Коноплев сказал что Яценко возмущен публикациями Мухортова. Предлагал даже «заблокировать» конкурентов. Вот это уже совершенно лишнее. Мои конкуренты мне очень нравятся. Главное, чтобы полет все-таки состоялся, и не так важно, кто из нас полетит, хотя, конечно, надеюсь, это буду я.

Кто ни на секунду не верит Паше, так это еще один кандидат — Валерий Шаров, «ЛГ» [ «Литературная газета»], собкор по Дальнему Востоку. Но Мухортов и не обижается…» [24] Письмо из архива Михаила Герштейна (Санкт-Петербург). Ранее не публиковалось.

Обратите внимание на замечание Светланы: «Мы ведь тоже бьемся за читателя, газета на хозрасчете…» Тема НЛО была популярна и газеты, дабы не потерять читателей, вынуждены были играть по установленным правилам, часто не заботясь о качестве материалов.

Пересказывать содержание статьи «М-ский треугольник» я не вижу смысла, достаточно лишь сказать, что Павел упаковал в те несколько дней, что он пробыл в Зоне рассказы о событиях и явлениях за пять лет ее изучения, приплюсовав свой небольшой опыт встреч с непознанным.

Потом «Советкая молодежь» опубликовала продолжение «М-ского» в виде отчетов рижских журналистов Синицына и Шулакова. А дальше… Со всех концов России сюда хлынул бесчисленный поток исследователей, фанатов и просто людей, которым было интересно ощутить на себе все эти необычные явления. Только за период 1989–1990 г.г. в прессе было опубликовано более шести десятков статей о Молебке, информация просочилась на запад, и с середины 90х годов сюда стали приезжать исследователи и кинематографисты из США, Японии, Польши, Канады, Германии и других стран. О Зоне снято более двух десятков документальных фильмов. Слово «Молебка» стало своеобразным брендом. Думаю, если сейчас провести опрос, то очень многие бы поставили галочку рядом с «Молебкой», отвечая на вопрос — «Назовите известную Вам аномальную зону в России».

Юрий Беликов, бывший в то время собкором газеты «Комсомольская правда», по приглашению Эмиля Бачурина стал участником этой экспедиции. Более того, соседом Павла Мухортова по палатке:

«Мы ночевали в одной палатке с Пашей Мухортовым…

Я отдыхал в палатке, когда вернулся из леса Паша. До этого я слышал какие-то экзольтированные крики где-то у реки. Кто-то кому-то что-то рассказывал, а потом появился Паша и начал пересказывать уже мне. Ни я, ни кто другой при этих событиях не присутствовали, кроме Инги Упеник, которая позже не стала подтверждать Пашины россказни.

Он рассказывал про свои видения, про какие-то светящиеся глаза, некий объект, некий контакт…

Я его спросил: «Паша, ты понимаешь, что из ЭТОГО можно сделать все что угодно?» И он ответил: «Да, я понимаю…»

На мой взгляд, он просто был запрограммирован на сенсацию и он ее сделал. Мало того, сделал ее немножко неловко, потому что, когда рижане дают анонс «впервые в истории человечества произошел контакт землян и инопланетян», это у любого нормального человека, даже уфолога, вызывает улыбку. Как это впервые? Если уже встать на точку зрения уфологов, то контакт этот происходил на протяжении всей истории существования цивилизации. Все это остается на его совести…

Я могу говорить только о своих ощущениях. Наш лагерь стоял на берегу Сылвы. Было неприятное ощущение, очень сильно сдавливало виски. Такое состояние испытывал не только я, у Владимира Шемшука были такие же проблемы. И очень сильно вращались биолокационные рамки. Это говорит о том, что какая-то — подчеркиваю КАКАЯ-ТО — энергетика нас окружала.

Шары — это реальность. Природа их неизвестна. Мы можем только предполагать, какую роль они играют, что это такое. На мой взгляд, по отношению к людям они ведут себя избирательно, что может говорить о некоей разумности…» [25] Литературная расшифровка аудиоинтервью с Ю. Беликовым. Октябрь 2006 года. Архив RUFORS.

Владислав Дрожащих, корреспондент газеты «Молодая гвардия» (в 1989 году): [26] Литературная расшифровка аудиоинтервью, которое В. Дрожащих дал специально для данной книги. 7 ноября 2006 года. Архив RUFORS.

«В Молебку я впервые попал вместе с той нашумевшей экспедицией в конце июля — начале августа 1989 года. Меня позвал с собой Юра Беликов. К тому времени мы уже давно дружили.

Я был там всего два дня и одну ночь…

Пока народ распаковывался, устанавливал палатки на берегу реки, я стал обходить наш лагерь и почувствовал, что существует некая энергетическая граница. Ощущалось некое давление, когда я заходил за эту границу. Я отступал назад, и все проходило.

Потом я подошел к тому месту, где стояла палатка Паши Мухортова и каких-то девочек, почти на самой границе леса. Тогда я с ним и познакомился, сказал ему: «У тебя палатка стоит на очень плохом месте. Наверное, лучше в сторону ее переставить». А он говорит: «У меня такое странное ощущение. Вы стоите передо мной и кажетесь зелеными!»

Потом начали фотографировать. Ипполит Новиков был самым активным фотографом. С наступлением сумерек начались ночные бдения, бегание по кукурузному полю в поисках контакта, пытались объекты увидеть и сфотографировать. Постепенно народ угомонился и начал разбредаться по палаткам спать. Я остался у костра. Был Паша, девушка сидела у костра и еще какой-то мужчина, который работал с Бачуриным. Все мы живые люди, решили мы с Павлом отойти в лес по малой нужде. Отошли к опушке, еще темно было, рассвет не наступил. Трава была высокой, и я сказал Паше, что дальше не пойду. Он пошел вглубь леса, отсутствовал минут 5-10. Вернулся… И уже потом, эти 5-10 минут, которые я его не видел, он описал как момент контакта. Потом последовала его серия публикаций «М-ский треугольник». Помню, тогда еще усмехался про себя: «Пошел Паша по малой нужде в лес и вступил в контакт!..»