Вольфганг Киссель - Беглые взгляды

Используя концепт вездесущности, в контексте выше упомянутого кризиса культуры ex post Терапиано придерживается точки зрения, которая приписывает воспоминанию руководящую роль, нечто вроде «mémoire pure» Бергсона, придающего активному воспоминанию статус живого восприятия (ср.: Bergson Henri. Matière et mémoire. Paris: PUF, 41993.

Цит. по: Одоевцева И. Новый журнал. 82 (1966). С. 292–294. Здесь с. 294.

Так, Д. В. Иванов отсылает к русской энциклопедии мировых религий, в которой сообщается, что Терапиано до революции посетил Персию и там интенсивно общался с проповедником зороастризма (см.: Иванов Д. В. Тело света: http://zhumal.lib.ru/i/iwanow_d_w/svetochhtm.shtml (22.07.2006).

Terapiano Georges. La Perse secrète. Aux sources du mazdéizme. Paris: Le courrier du livre, 1978. S. 10. Далее: Terapiano G. La Perse secrète.

Кроме того, здесь можно предположить, что на роман Терапиано в тридцатые годы повлияло описанное Николаем Рерихом пребывание в Гималаях. Подтверждением этому у Терапиано служит переписанная им секвенция «Предание об Иссе Милостивом», так как Рерих считается одним из главных распространителей легенды о пребывании Иисуса в Индии.

Терапиано Ю. Путешествие в неизвестный край. Paris: Дом книги, 1946. С.11. (Далее — Терапиано Ю. Путешествие в неизвестный край.). Такого рода комментарий к «не-намеренному» рассказчик то и дело вставляет в текст, никак не формулируя конкретных намерений своих записей.

Kasack Wolfgang (Hg.). Lexikon der russischen Literatur im 20. Jahrhundert. Munchen: Otto Sagner, 1992. Sp. 1298.

Терапиано Ю. Путешествие в неизвестный край. С. 15.

«Мне нужно было надолго забыть самого себя» (Там же. С. 12; ср. с. 107). Resumé: «Я шел как пленник — и должен был возвратиться царем» (Там же. С. 109).

Ср.: Марков Б. В. Путешествие как признание другого // Путь Востока. Международная коммуникация (серия Симпозиум 30). СПб., 2003. С. 186–196. Здесь с. 188. Электронная версия: http://anthropology.ru/ru/texts/markov/east06_28.html (23.11.2005).

Как Шарль де Монтескье в «Персидских письмах» и Александр Радищев в своем известном «письме» «Путешествие из Петербурга в Москву», стоившем ему ссылки.

Терапиано Ю. Путешествие в неизвестный край. С. 7.

Terapiano G. La Perse secrète. S. 154 («На Востоке сам мастер часто придумывает для наглядности символический рассказ, ядром которого является духовное учение. Мастер, старающийся таким способом облегчить для своих слушателей, соответственно их личным возможностям, понимание определенного духовного принципа, зачастую рассказывает им сказку или апологию»).

В связи с этим см., в частности, стихотворение «Выйду в поле». Толкование метода монтажа у Адорно как «антитезы», в особенности по отношению к импрессионизму, проливает свет на комбинирование монтажа и импрессионизма у Терапиано: на самом деле у него происходит не отмена смысла, а подавление линейности изображения. Подобно монтажу киноленты, у Терапиано он осуществляется не гетерогенно, не «обрывом», но развитием различных возможностей, которые сами по себе не «бесполезны», но их аллегорический смысл открывается только в общем контексте (ср.: Adorno Theodor Asthetische Theorie. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1970. S. 232–233).

Терапиано Ю. Путешествие в неизвестный край. С. 22.

Там же. С. 107.

В своем некрологе Юрию Терапиано Ирина Одоевцева упоминает перевод французского романа, который, по крайней мере под этим названием, не удается разыскать (см.: Одоевцева И. Светлой памяти Юрия Терапиано // Новое русское слово. 1980. 24.08. С. 5). Каталог Французской Национальной библиотеки приводит под рубрикой «Терапиано» роман с французским названием «Samsara» (1978), но при этом вновь не указывается оригинальное русское название (как приведено в указателе — «Сансара»). Так как второй роман Терапиано не упоминается ни одним из комментаторов, возможно, речь идет об ошибке в каталоге, возникшей вследствие того, что «Samsara» является французским названием переработанного перевода «Путешествия в неизвестный край».

В тексте упоминается «колесо жизни», распространенный в Тибете образ при изображении вечного круговорота: в урагане жизни и вечных изменений Индия достигла наивысшей степени покоя, и тем, которым удается ее достичь, позволено выйти из «колеса» обыденной жизни (см.: Терапиано Ю. Путешествие в неизвестный край. С. 136).

Там же. С. 76.

Терапиано Ю. Путешествие в неизвестный край. С. 143.

Форма «пустой орех» — форма, в которой сначала обитал дух, — символизировала отмену различия между формой и содержанием (С. 143); ее отношение к целостности позволило Бахтину теоретически соединить взаимозаменяемость формы и содержания и присутствующую в эстетическом объекте творческую личность ( Bachtin Michail. Das Problem von Inhalt, Material und Form im Wortkunstschaffen // Bachtin Michail. Die Ästhetik des Wortes / Hg. Rainer Grübel. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1979. S. 95–111). Концепт круговорота новых рождений должен был в принципе исключить двоякое понимание формы и содержания, против которого выступал Бахтин.

Терапиано Ю. Путешествие в неизвестный край. С. 168.

Там же. С. 10.

Терапиано Ю. Путешествие в неизвестный край. С. 104.

Там же. С. 164.

Там же. С. 134–135.

Там же. С. 98–99. Челн с черными парусами возвращает к уже цитированному стихотворению Бальмонта «Челн томления».

Терапиано Ю. Путешествие в неизвестный край. С. 69.

Ср.: Benjamin Walter. Über einige Motive bei Baudelaire // Benjamin Walter. Charles Baudelaire. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1974. S. 105.

Терапиано Ю. Путешествие в неизвестный край. С. 163.

Там же.

См. наиболее полную библиографию в изданиях: Иванов Г. Стихотворения. СПб.: Академический проект. Новая библиотека поэта, 2004 (научный аппарат А. Ю. Арьева); Крейд В. П. Георгий Иванов. М.: Молодая гвардия, 2007.

Здесь и далее в скобках даются номера страниц публикации цикла очерков «По Европе на автомобиле» в издании: Иванов Г. Собр. соч.: В 3 т. / Сост. Е. В. Витковский и В. П. Крейд. М.: Согласие, 1994. Т. 2.

Упоминание о «советской орфографии» очень существенно для Г. Иванова. Русская эмиграция стремилась сохранить в своих изданиях дореволюционную орфографию, которая, в отличие от упрощенной советской, в большей степени сохраняла этимологическую память языка. Тот факт, что русские нацисты перешли на «советскую орфографию», свидетельствует об их бескультурье.