Илья Рухленко - Что ответить дарвинисту? Часть II

В связи со столь удивительными совпадениями, поневоле напрашивается вопрос – а что же это, собственно, было?

1. Это были обычные, совершенно случайные мутации, просто они так счастливо совпали, что случились почти одновременно (с разницей всего 3 года)?

2. Или, может быть, этот вид сверчков просто всегда так мог? То есть, «немые» сверчки – всегдаявлялись частью внутривидовойизменчивости этого вида? В рамках такого предположения следует обратить самое пристальное внимание на 2 %онемевших сверчков с острова Гавайи, которые онемели несмотря на то, что на этом острове давление паразитической мухи Ormia ochracea , кажется, является очень низким. Неужели сверчки острова Гавайи заранееготовятся эволюционировать нужным образом, в ожидании будущегонасилия со стороны паразитических мух? То есть, еще довозникновения такой необходимости? Или, может быть, часть сверчков вида Teleogryllus oceanicus всегдапоявлялись на свет именно «немыми»? И может быть, всегдаиспользовали тактику «упасть на хвост» поющему сверчку, и подождать рядом с ним самку? Но в таком случае, от этого «примера эволюции» просто ничего не остаётся. В смысле, никакой эволюции.

3. Или, может быть, мы опять наблюдаем эволюцию по волшебству ? Примеры которой мы уже обсуждали выше. Действительно, мы снова наблюдаем классическую картину эволюции по волшебству – разные популяции биологического вида попадают в новый географический регион… и начинают стремительно и синхронноизменять свой морфотип сходным образом (не обращая внимания на то, что одинаковый результат достигается разными генетическими способами).

В общем, и с «онемевшими сверчками» тоже, может быть, не всё так просто (как это казалось после первой публикации на эту тему).

В этом свете можно упомянуть еще одноисследование на тему «сверчков, скрипок и паразитических мух» . Видимо, вдохновившись стремительными эволюционными изменениями, которые продемонстрировали сверчки, переломавшиесвои «музыкальные инструменты» в ходе защиты от паразитической мухи, авторы работы (Beckers & Wagner, 2012) решили посмотреть, а как будут вести себя другиевиды сверчков, защищаясь от этой жемухи. Дело в том, что обсуждаемая паразитическая муха Ormia ochracea на всем протяжении своего ареала паразитирует, как минимум, на 10 разных видов сверчков (Beckers & Wagner, 2012). При этом данная муха особенно активна только в определенноевремя суток. Примерно в течение 2 часовпосле захода солнца. В то время как сверчки, на которых паразитирует данная муха, ведут ночной образ жизни, и могут стрекотать в течение всейночи, от заката до рассвета.

В связи с этим, авторы работы (Beckers & Wagner, 2012) предположили, что в случае серьезного паразитического давления со стороны этой мухи, сверчкам было бы крайне выгодно снижатьсвою песенную активность именно в те часы, когда активна данная муха. И соответственно, повышать свою брачную активность после того, как активность паразитической мухи снизится.

Более того, такое поведение было бы выгодно не толькосамцам сверчков, но еще и их самкам, потому что самки сверчков тоже иногда «попадают под раздачу» паразитической мухи. Ведь самки, так же как и паразитическая муха, привлекаются песнями своих кавалеров, поэтому их «дорожки» вполне могут пересечься вблизи стрекочущих самцов.

И вот, авторы работы (Beckers & Wagner, 2012) предположили, что в тех местообитаниях, где паразитические мухи Ormia ochracea обильны, самцы сверчков должны были в ходе эволюции так изменить свое поведение, чтобы меньше стрекотать сразу после заката (когда муха особенно бодра), и больше стрекотать в более поздние часы. И таким образом, данные популяции будут отличаться «режимом стрекотания» от тех популяций, где паразитическая муха редка, и соответственно, фактор её паразитического давления на популяции сверчков – тоже низок.

Для проверки своего (весьма логичного) предположения авторы работы (Beckers & Wagner, 2012) взяли сверчков из 6 разных популяций, подвергающихся высокомупаразитическому давлению. Вплоть до того, что в некоторых популяциях риск заражения личинками паразитических мух для самцов сверчков доходил до 60 %. То есть, этот риск был в два раза выше, чем на озвученном острове Кауаи, где самцы сверчков сэволюционировали менее чем за 5 лет ( переломавсвои скрипки) под давлением этих жепаразитических мух. Авторы исследования сравнили самцов сверчков, взятых из этих 6 популяций (с высоким риском заражения) с самцами сверчков, взятых из других 6 популяций сверчков с низкимриском заражения…

И оказалось, что никакой разницыхотя бы в каких-нибудь параметрах стрекотания между самцами из популяций с высоким риском паразитизма, и самцами из популяций с низким риском паразитизма – нет. Самцы обеихкатегорий одинаковоактивно стрекотали сразу после заката (то есть именно тогда, когда паразитическая муха, в основном, «выходит на охоту») и далее всю ночь напролёт. Невзираяна повышенную опасность заражения во время стрекотания сразу после заката (Beckers & Wagner, 2012).

Получается, что повышенное давление естественного отбора в популяциях с высоким риском паразитизма не смоглопривести даже к незначительнымэволюционным изменениям в брачном поведении самцов!

Причем в отличие от Гавайских островов, эти популяции сверчков обитают в Калифорнии, то есть, на континенте, где они взаимодействуют с паразитической мухой Ormia ochracea уже, наверное, многиетысячи лет. И тем не менее, никаких эволюционных измененийв поведении самцов (в биологически целесообразную сторону).

Исходя из таких результатов исследования (Beckers & Wagner, 2012) – полном отсутствиихотя бы каких-нибудь эволюционных изменений в течение многих тысяч лет, «ум ноженных» на публикации о независимом«эволюционном онемении» сверчков сразу на двух островах: Кауаи, Оаху (и наверное, еще и на острове Гавайи) за период времени всего 10 лет… Исходя из таких фактов, приходится сделать вывод, что «эволюция» сверчков способна только ломатьим «скрипки». И больше ни на что. [175]

Сами авторы работы (Beckers & Wagner, 2012) попытались объяснить свой анти-эволюционный результат тем, что, наверное, в популяциях континентальных сверчков половой отбор (борьба за внимание самки) имеет настолько напряженный характер, что полностью подавляет давление обычного естественного отбора . Даже в тех случаях, когда риск заражения смертельным паразитом доходит до 60 %.