Виктор Еремин - Крымские «армагеддоны» Иосифа Сталина

22 февраля 1946 г. советник-посланник посольства США в СССР Джордж Кеннан направил президенту Трумэну т. н. «длинную телеграмму» № 511. Этот документ является теоретическим обоснованием «холодной войны», которую от имени Западного мира объявил нашей стране Уинстон Черчилль в знаменитой фултонской речи в марте 1946 г. От готовившейся Третьей атомной мировой войны США и Великобритании пришлось тогда отказаться по причине их неготовности. В частности, все подступы к Советскому Союзу были перекрыты для вражеской авиации кордоном дружественных нам стран.

«Длинная телеграмма» легла в основу т. н. «доктрины Трумэна» — доктрины сдерживания СССР (март 1947 г.). Она означала введение политики санкций, гораздо более масштабных и вредоносных, чем те, которые нынче ввели западные державы против современной России. В условиях периодически усиливавшихся санкций наша страна жила вплоть до предательства интересов советского народа М. С. Горбачевым и особенно Б. Н. Ельциным. Только в конце 1980-х гг. власти СССР отвергли сталинскую валютную политику и втащили наш народ в долларовую систему. После этого победители смилостивились, и санкции стали ослабевать. Теперь всего лишь происходит процесс их возвращения.

Нечто подобное Сталин и имел ввиду, когда после смерти Жданова сказал своему окружению: «Пропадете вы тут без меня, как слепые котята». Но то, что предательство номенклатурной верхушки окажется таким позорным и катастрофичным для страны и народа, даже Сталин предположить не мог.

Как бы там ни было, но в условиях «холодной войны» на грани атомной войны Сталин имел все основания доверять сведениям, которые поступали из министерства государственной безопасности. Спутников-шпионов и прочей техники для беспрепятственного сканирования чужих территорий в те годы еще не существовало. Получать информацию об экономическом, военном и политическом состоянии других государств возможно было только через засланных или купленных разведчиков. В Советском Союзе система выявления шпионов была одной из самых лучших в мире, а потому наша закрытая от врагов страна являлась наиболее вожделенным объектом для разведслужб многих держав. Они и старались, устраивая все более и более изощренные провокации. Остается только удивляться тем демагогам, кто пытается обвинять Сталина в шпиономании. А как можно было поступать иначе в тех конкретно-исторических условиях?

Грубо лгут и те «исследователи», кто утверждает, будто советскому МГБ не доставало настоящей работы по выявлению реальных шпионов, и будто делом ЕАК или «делом врачей» руководство МГБ намеревалось «пудрить мозги» многоопытному Сталину, таким путем набивая себе цену. Нашей контрразведке зарубежные партнеры никогда не дозволяли скучать без работы, и ей всегда было чем гордиться. Без побед и достижений контрразведчиков тех лет никогда не состоялась бы великая держава СССР. А потому неизбежно встает вопрос: зачем же к реальным заслугам нашим службистам понадобилось добавлять выдумки о заговорах на грани фола? В чем логика? Получается, что «заговор» ЕАК и «дело врачей» были придуманы только для того, чтобы помучить и поубивать советских евреев? Однако такое утверждение уже смахивает на беззастенчивую клевету. Впрочем, на все вопросы есть только один вопрос-ответ: куда и почему запропастились документы следствия по указанным делам? Будет верный ответ на этот вопрос, и сразу же явятся ответы и на все прочие вопросы.

Не будем забывать еще один важный момент: под термином «сионисты» в те времена понимали не евреев, мечтавших о создании государства Израиль у горы Сион в Палестине, и не верующих иудеев, как пытаются доказывать нам нынче. Сионистами называли обслугу американского транснационального капитала, наемников у еврейских банкиров — владельцев Федеральной резервной системы и создателей Бреттон-Вудской долларовой системы — всего того, что творило орудия отъема суверенитета и экономического покорения народа-победителя. В СССР сионистов добровольно представляла часть озетовцев. Они-то самим фактом своего существования провоцировали власть на контрмеры, порой и неадекватные. Но что тут поделаешь — подобные проблемы были для нас в новинку.

И если в годы Русского Ренессанса проводилась осторожная политика количественного национального выравнивания в социальной сфере, то после московской осени 1948 г. перед кремлевской властью встала задача обеспечить государственную безопасность в кадровой сфере на дальнюю перспективу. При Сталине на ближайшие десятилетия бесконтрольный массовый выезд из страны был законодательно закрыт, но вечно это продолжаться не могло. Следовательно, необходимо было рационально вкладывать национальные средства в бесплатное обучение будущих специалистов для своей страны и для своего народа.

Отказ московских озетовцев признавать себя частью советского народа вынудил государство формально ограничить прием молодежи еврейской национальности в высшие учебные заведения. Ограничение было именно формальным, потому что в действительности соблюдалось оно только в отношении галутного еврейства — для детей озетовцев все дороги в вузы и далее были распахнуты настежь. То же правило касалось и руководящих постов в жизненно важных общественных сферах, особенно в идеологии — для озетовцев никаких ограничений не существовало.

Надо признать, что в те месяцы, когда «дело врачей» стало общественным достоянием, значительное число главных врачей и их заместителей по всему СССР добровольно подали в отставку. Перепуганные обыватели опасались лечиться у потенциальных «врачей-отравителей». «Пятая графа» открыто не называлась, но именно она была причиной значительных национальных пертурбаций в медицине. Как правило, увольнявшиеся рекомендовали на свое место молодежь других национальностей и де факто оставались руководителями-консультантами при неопытных сотрудниках. Эта тенденция продолжалась менее года и постепенно сошла на нет.

О том, как относился к «делу врачей» сам Сталин, свидетельствует тот факт, что летом 1952 г. он тайно попросил своего охранника купить лекарство, выписанное ему кремлевским врачом, в сельской аптеке. Вождь опасался, что в правительственной аптеке ему могли выдать отраву.

4 декабря 1952 г. Политбюро ЦК КПСС приняло постановление «О вредительстве в лечебном деле». Широкая общественность узнала о происходившем гораздо позднее — из газетных публикаций 13 января 1953 г. Текст во всех газетах был один:

«Подлые шпионы и убийцы под маской профессоров-врачей.

Некоторое время тому назад органами государственной безопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставивших своей целью путем вредительского лечения сократить жизнь активным деятелям Советского Союза.