Коллектив авторов - Интернет и идеологические движения в России. Коллективная монография

Отдельные черты либерализма могут спонтанно проявляться в различных обществах – под видом борьбы против тиранической власти или восстановления попранных прав [250]. Собственно, динамический взгляд на либерализм позволяет охарактеризовать его как постоянное развитие теории прав человека и расширение их понимания в том или ином социальном контексте [251]. Однако сами права невозможны без их осмысления, без осознания того, что «последствиями свободы являются история и общество» [252]. Переосмыслив фигуру индивида и концепцию общества, либерализм можно описать как «новый способ жить вместе на основе мира, терпимости, взаимовыгодного добровольного обмена и кооперации» [253].

Последовательной силой, ценностной и практической, либерализм становится в середине XVII века на европейском континенте. Став хронологически первой из «больших» идеологий, либеральные дискурс и практика приобрели конституирующие функции по отношению к современному обществу. Либерализм на протяжении трех с половиной столетий определяет развитие независимых стран Европы, а также обществ Северной и Южной Америки, Австралии и Новой Зеландии, унаследовавших европейскую политическую практику. Путем европеизации мира и постоянно наращивающей обороты глобализации либерализм оказывает влияние практически на все общества мира, и это влияние сегодня только растет.

Либеральные идеи легли в основу организации правовой, экономической и политической жизни западных стран. Именно либеральная революция ценностей сформировала ныне дискурсивно «победившую утопию» либеральной демократии, концептуально являющуюся синтезом либерального «вольтерианства» и демократического «руссоизма» [254]. Вместе с капитализмом – экономической концепцией модерного общества – либерализм привел к созданию социально-политического консенсуса самых разных по культурно-историческим характеристикам обществ [255]. Все значимые политические силы стран Евросоюза или США, Канады или Австралии, Индии или Японии разделяют принципы либеральной демократии и рыночной экономики, и отказ от них неминуемо ведет к политической дискредитации. И социалисты, и сторонники консервативных политических течений, и левые, и правые, равно как и сторонники более сложных, гибридных идеологических позиций, сделали либеральные идеи и правила организации общественной жизни неотъемлемой частью своих программ [256]. Результатом «распыления» либерального мировоззрения стало то обстоятельство, что в политическом лексиконе западных обществ термин «либерал» имеет в наши дни весьма размытые семантические границы: «либералами» в полном смысле слова правильно называть современных либертарианцев, однако в более общем смысле «либералами», «прогрессистами» могут считаться и социал-демократы (вроде Демократической партии в США или британских неолейбористов), и консервативные силы (такие, как немецкие христианские демократы и японские либерал-демократы).

Все это не означает, что либерализм победил или получил законченное воплощение в западных обществах. Вряд ли о возможности такого воплощения вообще можно говорить: либеральное мировоззрение является не только программой практических преобразований, но и этической системой, реализуемой изо дня в день. С одной стороны, став основой консенсуса развитых обществ, либерализм потерял широкое политическое представительство в виде прежде всего партий. В той или иной мере защита либеральных метаидей – дело всех политиков западных стран; другой вопрос, что каждый из них добавляет к этим идеям особый колорит и вписывает их в собственные системы взглядов на общественное устройство. С другой стороны, многие постулаты либерализма, в частности либеральная экономическая программа (концепция laissez-faire капитализма), до сих пор не нашли своего широкого применения на практике. Сегодня, в эпоху победы концепции государства всеобщего благосостояния, экономический либерализм и вовсе оказался исключен из интеллектуального и политического мейнстрима.

Видимым противовесом победившему в западных странах либерализму стали крайне правые политические партии и ультраконсервативные движения, характеризующиеся ксенофобной риторикой и стремлением «закрыть» страну от глобализационных влияний (в виде массовых миграций, размывания «традиционных ценностей» и национального сознания, а также «пагубного влияния» мирового финансового капитализма [257]). Эти настроения отличаются очевидной антилиберальностью, тогда как либерализм защищает принцип открытого общества, свободного движения людей, товаров и информации [258]. Однако подобные «внесистемные» движения и настроения сегодня если и могут получить серьезную общественную поддержку, то их популистские программы не имеют шанса на реализацию.

Дореволюционная Россия имела собственную либеральную традицию мысли и общественной жизни. С момента ее появления на российской почве во второй половине XVIII века быть либералом означало быть сторонником общественного просвещения, прогресса и вестернизации. Постепенно либерализм приобрел статус одного из векторов развития страны, хотя лишь некоторые правители и государственные деятели придерживались курса на более-менее последовательное реформирование государства и освобождение общества от зависимости и бесправия [259].

История отечественного либерализма трагична и удивительна. Трагична, поскольку либеральные идеалы никогда не становились основой социально-политического развития России. Удивительна, поскольку она свидетельствует о том, что для либерализма не существует географических и культурных границ и что он совместим с российской действительностью. Начавшись с «просвещенного абсолютизма» и пройдя через период гегельянско-чаадаевского отчаяния, отечественный либерализм как интеллектуальная и политическая сила доказал свою состоятельность. Во второй половине XIX века в ее рамках работали выдающиеся правоведы, историки, публицисты, общественные и государственные деятели: от Грановского, Чичерина, Гессена и Кистяковского до Витте, Струве, Муромцева и Милюкова [260]. Из либеральной интеллектуальной среды, опиравшейся на городские слои, выдвинулись политические движения, оформившиеся к началу ХХ века в партии кадетов, октябристов, прогрессистов… Опыт совмещения просветительской деятельности и парламентской активности оказался весьма плодотворным. При этом российские либералы той эпохи ставили перед собой те же интеллектуальные задачи, что и их европейские коллеги, да и в политическом отношении мало чем от них отличались.

Видные российские либеральные мыслители стремились поддержать эволюционный путь развития России, выступая за поступательную модернизацию и реформирование государства «сверху». Так, либеральная общественность поддерживала концепцию постепенного перехода к конституционной монархии. За это радикалы социалистической направленности «наградили» либералов такими эпитетами, как «монархисты», «империалисты» и «охранители». Последний термин, кстати, многие либералы не боялись использовать для определения умеренности своих политических позиций: достаточно вспомнить об «охранительном либерализме» Б.Н. Чичерина или «консервативном либерализме» П.Б. Струве. Вместе с тем отечественный либерализм был идеологией прогресса.