Евгений Морозов - Эволюция сознания. Современная наука и древние учения

Человеку постоянно приходится сталкиваться с феноменами нереальности происходящего, ускорения и замедления времени – в период стрессовых ситуаций, во сне, болезни и т. д. Один душевнобольной говорил: «Нет прошлого для меня… Люди представляются мне такими странными; мне кажется, что я в театре, что вокруг меня только актеры и декорация… Мне кажется, я не вижу того, что есть в действительности… Я не нахожу себя самого; я двигаюсь, но я не знаю, почему я двигаюсь; все, что проходит перед моими глазами, не оставляет во мне никакого впечатления». [99] Джеймс У. Многообразие религиозного опыта. М., 1993. С. 122. Человек так вспоминал о войне: «В январе 1941 мы оказались под массированными бомбардировками в Кардиффе. В наш дом попали зажигательные бомбы, и все дома вокруг тоже пылали. Тяжелые бомбы падали постоянно, а я, хотя и был очень напуган, побежал за водой, когда возникло это самое чувство. Я сказал себе: „Это конец. Выхода нет. Мы – неподвижная цель“. Меня охватило чувство глубокого покоя и отстраненности, а страх исчез. Все было нереальным, и я задавал себе вопрос: когда же я проснусь?» [100] Грин Ц. Осознанное сновидение. М., 2006. С. 34–35.

Как указывает Г. Рейхенбах, тот факт, что при одних обстоятельствах нам кажется, что время течет быстро, а при других – медленно, зависит, например, от того, увлечены ли мы чем-либо или скучаем от безделья. Мы называем настоящим временем не времени ю точку, а короткий временной интервал, длина которого характеризуется психологическим порогом восприятия времени. Например, для «построения» зрительного образа требуется время; этот факт объясняет восприятие движения в кинофильме, который состоит из статических картин, показываемых в быстрой последовательности. «Мы смеемся над тем, кто, увлекшись своими субъективными переживаниями, забыл, что время в кино нереально… Но умнее ли мы этого человека, когда полагаем, что течение времени в нашей действительной жизни представляет собой что-то другое? Является ли настоящее время чем-то большим, нежели нашим познанием предопределенной сети событий, разворачивающихся, подобно киноленте?» [101] Рейхенбах Г. Направление времени. М., 2003. С. 20–25. Хотя Рейхенбах все же считает время объективным процессом, вышеприведенные суждения представляют огромный интерес.

Даже сама длина человеческой жизни зависит не от объективных факторов, а от ее эмоциональной насыщенности, завершенности. Нелишним в этом отношении будет вспомнить одно из высказываний А. Шопенгауэра: «человеческую жизнь нельзя, в сущности, назвать ни длинной, ни короткой, так как, в сущности, она именно и служит масштабом, которым мы измеряем все остальные сроки». [102] Цит. по: Душенко К. В. Большая книга афоризмов. М., 2002. С. 267. Некоторые люди (ученые, деятели искусства) за год могут сотворить больше интеллектуальных и художественных шедевров, чем другие за всю свою долгую жизнь.

Еще император Марк Аврелий заметил: «Если бы даже ты рассчитывал прожить три тысячи лет, все же ты должен помнить, что никто не лишается другой жизни, кроме той, которую он изживает, и никто не изживает другой жизни, кроме той, которой лишается. Поэтому самая продолжительная жизнь ничем не отличается от самой краткой. Ведь настоящее для всех равно, а следовательно, равны и потери – и сводятся они всего-навсего к мгновению. Никто не может лишиться ни минувшего, ни грядущего. Ибо кто мог бы отнять у меня то, чего я не имею?» [103] Римские стоики. Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий. М., 1998. С. 351. Испанский философ и теолог Франсиско Суарес (1548–1617) также считал, что если одно из сотворенных одновременно разумных существ живет год, а другое – сто лет, то это различие во внешнем времени не коснется времени внутреннего, которое будет для обоих одинаковым. [104] Гайденко П. П. Время. Длительность. Вечность. Проблема времени в европейской философии и науке. М., 2007. С. 10.

«Комар во время полета производит звук, который мы называем писком, – пишет Г. И Челпанов. – Он совершает его ударами крыльев со скоростью около 15 тыс. в секунду. Если представить себе, что комар при размахе крыла испытывает то же самое, что человек при движении руки, длящимся одну секунду, то можно сделать вывод, что комар в секунду переживает то же, что человек за пять часов. То есть, месячная жизнь комара равна пяти человеческим годам». [105] Челпанов Г. И. Мозг и душа. Критика материализма и очерк современных учений о душе. М., 2007. С. 195.

Даже материалисты признавали, что в объективном мире звуков нет, существуют только колебания воздуха. Если они воспринимаются как звук, то лишь потому, что у человека есть специально устроенный слуховой аппарат. Пространство также не имеет абсолютного существования, поскольку оно целиком обусловлено свойствами сознания познающего субъекта. Человеческое пространство отличается от пространства другого животного; каждый субъект в зависимости от своих качеств, имеет свои представления о пространстве, а в некоторых случаях за ненадобностью не имеет их вообще.

Сон, длившейся очень короткий промежуток времени, но заполненный большим количеством сновидений, может казаться очень продолжительным, и наоборот, сон, длившийся долго, но заполненный малым количеством сновидений, кажется непродолжительным. То же самое, но в разной степени, относится и к эмоциональной насыщаемости в период бодрствования или в измененных состояниях сознания. Г. И. Челпанов в своей книге «Мозг и душа» описал случай одного английского исследователя наркотических состояний, который под влиянием опиума видел во сне промежутки времени, равные столетию или тысячелетию.

Этот же механизм применим и к историческому процессу: кратковременная жизнь Александра Македонского кажется очень продолжительной, поскольку была заполнена большим количеством событий.

Есть и другие факторы, влияющие на нашу оценку времени. Например, в состояния ожидания или скуки оно кажется нам очень продолжительным, и наоборот, идет быстро, когда мы не обращаем на него внимания. [106] Челпанов Г. И. Мозг и душа. Критика материализма и очерк современных учений о душе. М., 2007. С. 188–190.

С помощью простого изменения скорости пульса и, соответственно, восприятия, человек мог бы очень сильно повлиять на свою жизнь. Как пишет Челпанов, если замедлить пульс в тысячу раз, то жизнь равнялась бы 80 тыс. лет. «В течение только четырех часов мы увидели бы, как земля покрывается снежным саваном, мы увидели бы, как она начинает оттаивать, трава и цветы начинают распускаться, деревья приносят плоды; и затем мы увидели бы, как вся эта растительность вновь увядает. День и ночь менялись бы, как темные и светлые мгновения, и солнце с быстротой метеора пролетало бы по небесному своду». [107] Там же. С. 196. Это описание с поразительной точностью напоминает ощущения героя из известного романа Г. Уэллса. Теперь понятно, что для путешествия во времени не нужны никакие приспособления, достаточно лишь преобразовать себя самого подобно тому, как это делают тибетские мудрецы. Наоборот, в случае ускорения скорости пульса, окружающий мир показался бы нам очень медленным, цветы показались бы такими же неизменными, какими обычно кажутся горы.