Виктор Кулапов - Действие и бездействие как формы юридически значимого поведения

Дадим краткую характеристику названных видов правомерного поведения.

Социально активное правомерное поведение характеризуется высокой степенью осознанности, идейности, добровольности, инициативности, творческой самостоятельности; зрелостью личности; ее стремлением участвовать в управлении государством; информированностью; высоким уровнем правосознания; уважением к праву, позитивной направленностью деятельности на достижение общезначимых целей права; ответственностью за судьбу общества и государства; общественной полезностью; наличием гражданской позиции; активностью в деятельности партий, общественных организаций и т. д.

Социально активная деятельность продиктована не внешней необходимостью, а внутренними потребностями субъекта. В ней общественные потребности и интересы воспринимаются как личные [106], в качестве мотива поведения можно определить «нравственное согласие с правом» [107].

Привычное правомерное поведение осуществляется в рамках сформировавшейся привычной деятельности личности по соблюдению и исполнению правовых норм, при которой следование усвоенным правовым идеям становится для человека в большинстве случаев само собой разумеющимся. Сама личность не подвергает каждый раз критическому анализу правильность тех требований, которые предъявляет к ней общество, а следует им без особых раздумий, без длительной борьбы мотивов. Привычка приобретает для личности характер потребности. Люди, для которых свойственен данный тип поведения, обычно не проявляют излишней социальной активности, однако к праву относятся сознательно и позитивно.

Конформистское поведение выступает как следствие приспособления личности к внешним обстоятельствам, пассивного соблюдения нормы права в силу подчиненности своих действий (либо бездействия) поведению окружающих «по инерции». Мотивами конформистского поведения являются: согласное подчинение лица установленным правилам правомерного поведения, основанное на пассивном его отношении к существующему правовому порядку, желание избежать осуждения в коллективе, группе, боязнь утратить доверие близких, друзей, знакомых; желание заслужить одобрение тех лиц, с которыми он связан межличностными отношениями, и органов государственной власти. Характерны: отсутствие собственной позиции; пассивное, равнодушное отношение к праву, приспособление к окружающей действительности; подчинение группе, начальству; ситуативность поведения; восприимчивость к психологическому давлению, манипуляции [108].

Маргинальное правомерное поведение отличается тем, что личность по различным мотивам (страха перед ответственностью, личных расчетов, понимания выгодности законопослушания и др.) соблюдает нормы права, но ее индивидуальное правосознание расходится с общепринятым, находится в противоречии с теми нормами, которые лицо соблюдает [109].

Е.Л. Ковалева предлагает в самостоятельную группу между социально-правовым активным и привычным правомерным поведением выделять поведение законопослушное. Суть его в том, что нормы права соблюдаются не в силу привычки, а субъект именно оценивает содержание правовых предписаний, их смысл и значение. В первую очередь, это поведение характерно для лиц, призванных применять правовые нормы в силу занимаемой должности, в силу своей профессии [110]. А.Ф. Черданцев такой вид правомерного поведения характеризует как «легализм», то есть соблюдение закона по той причине, что это закон, а законы должны соблюдаться [111].

Изложенное выше позволяет утверждать, что правомерное поведение как основная разновидность юридически значимой деятельности имеет сложную внутреннюю структуру, предопределяющую характер и формы ее деятельности, чрезвычайно многообразно в своих проявлениях.

Специальные исследования, посвященные проблеме противоправного поведения, появились в теории права, начиная с 60-х годов прошлого века [112].

Наиболее типичный вариант проявления противоправного поведения – правонарушение, которое традиционно в юридической литературе характеризуется как общественно опасное и (или) вредное, виновное, противоправное деяние дееспособного лица, как правило, влекущее юридическую ответственность [113].

В уголовном и административном законодательстве даны дефиниции соответствующих видов правонарушений (преступления и административного проступка).

Деяние признается правонарушением при наличии состава правонарушения как совокупности его обязательных признаков (элементов): субъекта, субъективной стороны, объекта и объективной стороны. В юридической литературе вопросам состава правонарушения посвящено достаточно много работ [114]. Кроме того, детальное изучение этого вопроса невозможно в рамках настоящей работы и в связи с ограниченным объемом исследования.

Социальная сущность правонарушения выражается в таких его характеристиках как общественная опасность и вредность.

Правонарушение всегда сопряжено с посягательствами на приоритеты и ценности человеческого общества, ущемляет частные и общественные интересы. Правонарушение общественно опасно и вредно своей типичностью, распространенностью, это не единичный акт, а массовое (или способное стать массовым) в своем проявлении деяние.

В социальном плане главное в таком поведении – то, что оно противоречит существующим общественным отношениям, причиняет или способно причинить вред правам и интересам личности, коллектива и общества в целом, препятствует нормальному развитию общественных отношений.

Вред от правонарушения может быть материальным и (или) моральным, измеримым или неизмеримым, восстановимым и (или) невосстановимым, значительным и незначительным.

В науке было высказано мнение, что вред не является обязательным признаком правонарушения [115]. Такой подход обосновывается тем, что нередко правонарушением признаются такие действия (бездействия), которые лишь создают опасность, но не всегда влекут наступление вредных последствий. Например, ряд норм действующего уголовно законодательства и норм других отраслей права определяют правонарушения как такие деяния, которые со всей вероятностью могут повлечь за собой вредные последствия, но еще не повлекли их (нарушение правил техники безопасности на АЭС, шахтах, заводах, которые могли бы повлечь за собой трагические последствия).

Утверждается также, что вред не может быть признаком состава правонарушения и потому, что тогда пришлось бы «объект возмещения (вред) квалифицировать как условие его возникновения» [116]. Это во многом связано с отождествлением вреда как последствия противоправного деяния со случаями непосредственного его включения законодателем в состав конкретных правонарушений.