Андрей Тихомиров - Происхождение слов и примет. Наука о суевериях

ЕВА – европейский вариант еврейского имени Хава. Есть версия о происхождении слова от названия «змей», возможно, оно вовсе и не еврейской этимологии (в библеистике существует взгляд, что культ змеи у древних евреев связан с родовым тотемом племени, к которому принадлежал царь Давид). Однако для древних евреев, как и для других народов, имена обязательно должны были быть наделены смыслом, и, когда они наталкивались на имя, которое им ничего не говорило и которому, тем не менее, придавалось важное значение, евреи и другие народы прибегали к народной этимологии (правило омонизации) и подбирали смысл по созвучию. Так, слово «хава» звучит похоже на «хайя», что по-еврейски означает «жизнь», и библейские авторы остановились на имени Ева, потому что женщине в обобщенном смысле, действительно, выпала роль быть прародительницы всех последующих поколений. В Древнем Египте изображение зайца обозначало слово «открывать», так как знаком зайца передавали две согласные: «в» и «н», такие же согласные звуки входили в состав слова «открывать». Напр., многие африканские племена поклонялись змее. Так, негры исстапу считают кобру-капеллу своим богом-покровителем. Этому божеству приписывается способность делать добро и зло, посылать богатство или бедность, причинять болезни или даже смерть. «В Сенегамбии, – писал известный английский этнограф Д. Фрэзер, – туземцы верят, что каждого ребенка из клана пифона в течение восьми дней после его рождения навещает пифон, а псиллы, туземцы древней Африки, имели такой обычай: у них члены клана змеи выставляли своих детей змеям в убеждении, что змеи не причинят зла подлинным детям клана» (Фрэзер Д.. Золотая ветвь, вып. IV. М., 1928, стр. 33). Существует и поныне знаменитый змеиный храм на острове Пенанг, близ побережья Малакки, где сотни храмовых куфий (змей) сидят на стенах и зданиях, свешиваются с ветвей деревьев, отдыхают в жертвенных чашах. На островке Кеимада-Гранде обитает особый вид змей – островной ботропс. Небольшой скалистый остров площадью около 3 км 2расположен в 60 км от г. Сантус (Южная Бразилия), покрыт довольно густыми зарослями кустарников и низкорослых деревьев. Островной ботропс питается здесь мелкими грызунами, а также птицами, которых змея сторожит, взбираясь на ветви. Удивительно, что большинство самок этого вида имеет также и мужские копулятивные органы. При вскрытии у них обнаруживаются вполне развитые яичники и семенники. Возможно, что такая аномалия (гермафродитизм или интерсексуальность) выработалась в связи с ограниченностью популяции на маленьком острове. Интерсексуальность позволяет повысить темп размножения при данном уровне численности. Замечено, что за последние полвека доля самцов в популяции уменьшилась, а процент интерсексуальных особей увеличился. А вот одно из объяснений библейского «разговора» Евы со змеем – это трещотка: «Когда гремучая змея испугана или раздражена, она сворачивается в кольца и, приподняв кончик хвоста, начинает быстро вибрировать им. При этом сегменты трещотки, сотрясаясь, издают довольно громкий сухой, трещащий звук. Он бывает слышен с расстояния до 30 м. Очень трудно передать характер этого звука, и человек, не слышавший его, обычно не может себе его представить. Звук этот называют и треском, и жужжанием, шуршанием, и даже свистом, но ни одно из этих слов не создает должного представления. Иногда сравнивают звук трещотки со стрекотанием некоторых крупных саранчовых или цикад – это уже довольно близко характеризует его. Однако, подолгу стоя около гремучей змеи и слушая раздраженный сухой треск ее погремушки, мы убедились, что он удивительно сходен со стрекотанием узкопленочного кинопроектора. Трещотка – это дополнительное средство обороны, подобное шипению многих змей или шуршанию боковых чешуек эфы. Звуком трещотки змея выражает испуг, беспокойство и раздражение. Она предупреждает врага на расстоянии в расчете на то, что он раздумает приближаться, убедившись, что это не безобидный уж, а гремучая змея. Этим самым змея старается избежать столкновения и лишь для непонятливого противника оставляет ядовитый укус как последнее средство обороны. Предполагают, что основной функцией трещотки в природе явилось предупреждение бизонов и других копытных, которые могли, не заметив, наступить на змею и затоптать ее» («Жизнь животных», М., изд-во «Просвещение», т. 4, ч.2, 1969, с. 433). Изображения кобры служило в Древнем Египте символом величия и могущества, их изваяния в золоте носили в короне (урей) фараоны (слово «фараон» через греческий вошло во все современные языки, восходит к древнеегипетскому «пер-оа», что означает «большой дом», то есть царский дворец), в Индии кобра тоже объект почитания. Имеются свидетельства конкистадоров 16 в., где говорилось, как они боролись с проявлениями язычества в Океании (Соломоновы острова) «Он выдержал много столкновений с индейцами, в ходе которых сжег много храмов, где молящиеся поклонялись змеям, жабам и другим гадам» (Ланге П. В. «Горизонты Южного моря: История морских открытий в Океании». М., «Прогресс», 1987, с. 77). Под видом «змеиных зубов» использовались различные зубы, в том числе и рыб, которые предприимчивые торговцы продавали в качестве магических амулетов. Известно, что молодые шимпанзе, достигшие определенного возраста, без всякого указания извне начинают избегать контактов со змееподобными объектами, то есть у них страх перед змеями на уровне генов, который передался и человеку (шимпанзе ближайший родственник человека).

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.