Андрей Монин - Черные приливы

В результате анализа полученных натурных данных удалось сделать много важных для практики выводов. В частности, оказалось, что средний период волн при встречном течении увеличивается и наибольшие периоды наблюдаются при максимальной скорости течения. Средние высоты волн также увеличиваются. Однако самые большие высоты наблюдаются при скорости течения, равной 70 процентам от максимальной; при дальнейшем увеличении скорости течения средние высоты волн уменьшаются. На попутном течении средние высоты волн и их периоды уменьшаются.

Исследования этого интересного явления продолжаются. Помня об опасности этого феномена возрастания высоты волн на встречном течении, мореплаватели должны выбирать курс и время прохождения районов его обитания с учетом прогноза ветра и волнения, привлекая данные о приливах и постоянных течениях.

Через 11 лет после катастрофы «Торри Каньона» трагедия на курортных берегах Франции повторилась в удвоенном масштабе. Супертанкер «Амоко Кадис», приняв на борт на иранском острове Харк в Персидском заливе 100 тысяч тонн легкой арабской и 123 тысячи тонн легкой иранской сырой нефти, следовал в голландский порт Роттердам. Около полудня 16 марта 1978 года вахтенный штурман доложил капитану, что судно плохо слушается руля. В это время супертанкер находился во внешней части Бискайского залива, приближаясь ко входу в Ла-Манш. «Мешок бурь» — так называют моряки Бискайский залив — оправдывал свою репутацию: бушевал шторм силой не менее 10 баллов. Огромные волны перехлестывали палубу, норовя опрокинуть стальную громадину. Вызванные капитаном ремонтные механики нашли неполадки в гидравлической системе рулевого управления и заверили, что скоро устранят неисправность. Однако время шло, а фактически неуправляемый «Амоко Кадис» продолжал плавание в бурном океане. Вблизи острова Уэссан тяжело нагруженный супертанкер окончательно сбился с курса и начал разворачиваться. Несмотря на оптимистические заверения механиков, устранить неполадки в гидравлической системе рулевого механизма не удавалось.

Всерьез обеспокоенный капитан «Амоко Кадиса» Паскаль Бердари связался по радио с судовладельцами и информировал их о бедственном положении судна. Этот разговор подслушал радиооператор с мощного западно-германского спасательного буксира «Пацифик». Спасательные буксиры западных стран обычно отсиживаются в «засаде» в опасных для мореплавателей районах в надежде получить большую премию за спасение судна, терпящего крушение. Район у северо-западного побережья полуострова Бретань с многочисленными подводными скалами и мелями пользуется дурной славой у моряков. Неудивительно, что здесь и находился буксир «Пацифик». Капитан буксира доложил своим хозяевам в Гамбурге о положении «Амоко Кадиса» и направился на сближение с супертанкером. Туда же был направлен и другой спасатель — западногерманский буксир «Симезон».

Капитан «Пацифика» вызвал по радио капитана «Амоко Кадиса» и предложил спасательный контракт. Однако Паскаль Бердари ответил, что для такого контракта нет оснований, другое дело — обычная буксировка. Пока продолжался торг, «Амоко Кадис» еще более приблизился к подводным скалам у острова Уэссан. Прикинув расстояние, Бердари почувствовал безвыходность своего положения и дал согласие на ллойдовский спасательный контракт. С огромным трудом в условиях штормовой погоды в 14 часов 25 минут «Пацифик» взял «Амоко Кадис» на буксир и удерживал супертанкер против ветра и волн почти три часа, после чего буксирный конец лопнул. Еще три часа ушло на то, чтобы завести новый конец. За это время неуправляемый супертанкер уже вплотную приблизился к скалам. И когда второй конец разорвался, словно тонкая нить, «Амоко Кадис» понесло на скалы.

Раздался скрежет, и супертанкер сел на камни. Яростные волны сотрясали корпус судна, намертво захваченного подводной западней. Это случилось в 23 часа 18 минут. Капитан «Амоко Кадиса» приказал подать сигнал бедствия ракетами, но было слишком поздно — речь могла идти о спасении не судна, а только его экипажа. Между тем береговая радиостанция в Конке еще днем запрашивала Паскаля Бердари, не нужна ли ему помощь. «На борту все в порядке», — отвечал тот. А теперь «Амоко Кадис» медленно кренился и оседал на корму. Огромные волны хозяйничали на палубе, разбиваясь о надстройку. В воздухе стоял сплошной туман из леденящих брызг. Спасательные буксиры и подошедшие к танкеру рыболовные сейнеры и спасательные боты были бессильны что-либо сделать. Через сорок минут после подачи сигнала бедствия началась операция по спасению экипажа с помощью французского вертолета. Удалось спасти всех членов экипажа.

Утром 17 марта опустевший супертанкер переломился у надстройки. В море хлынула нефть, быстро растекаясь на запад и юго-запад и по направлению к берегу. По ориентировочным расчетам, к концу суток вытекло 80 тысяч тонн. Французское, а затем и английское правительства приняли экстренные меры, направив из Бреста военные корабли с химикатами, концентрирующими и осаждающими нефть. Были применены детергенты значительно меньшей токсичности, чем вещества, использованные после катастрофы «Торри Каньона». Англичане применили 750 тонн химикатов, а французы — 1300 тонн. В ночь на 18 марта, когда ветер начал стихать, к «Амоко Кадису» подошел танкер «Дарина» для перекачки оставшейся нефти, но действовал безуспешно. А между тем «черный прилив», накатываясь на берег, покрывал пляжи и загрязнял прибрежные утесы. В деревушке Портсалле, откуда и теперь хорошо видны возвышающиеся над водой три палубы, труба и надстройка растерзанного океаном супертанкера, рыбаки оцепенело смотрели на коричневую масляную пленку, колыхающуюся в океане, и на загрязненные берега.

«Никто не может сказать, сколько потребуется лет, чтобы все стало как прежде, — пять или пятьдесят. Все живое в море погибает. Это полное разорение. Больше никто не увидит знаменитой портсалльской рыбы», — с горечью говорил старый рыбак из Портсалле.

Предложение поджечь нефть напалмом было отвергнуто, поскольку от огня могли пострадать постройки на берегу, да и удалить таким способом можно не более 20 процентов нефти, к тому же при этом образуются тяжелые фракции, которые осядут на дно. Борьба с загрязнением в эти первые дни после катастрофы велась лишь с помощью детергентов и сорбирующих гранул. Тысячи добровольцев и воинские части вычерпывали нефть по всему загрязненному побережью. Вдоль берега были сооружены защитные плавучие боны длиной более 10 миль, но помогали они мало. К вечеру 19 марта было загрязнено около 60 миль берега. Подсчитано, что к полудню 21 марта в море вытекло уже более 170 тысяч тонн нефти. 22 марта шторм начал стихать. Воспользовавшись улучшением погоды, на «Амоко Кадис» высадились специалисты, попытавшиеся заделать пробоины или хотя бы организовать перекачку оставшейся нефти. Однако эти операции не удались. Между тем нефть растекалась, расширяя район загрязнения. 23 марта средства информации объявили, что берег поражен «черным приливом» уже на протяжении 70 миль. На следующий день, когда корма супертанкера начисто отделилась от носовой части, власти объявили о загрязнении 100-мильного участка побережья Бретани. 28 марта морякам спасательной службы удалось открыть все крышки танков, чтобы нефть свободно вытекала из их чрева. Для ускорения этого процесса французские летчики с вертолетов военно-воздушных сил прицельно сбросили двенадцать 170-килограммовых бомб. Цель была достигнута. Эксперты полагают, что в танках «Амоко Кадиса» осталось лишь около 10 тысяч тонн нефти. 31 марта водолазы подвели заряды под еще не опустошенные емкости. С воздуха было сброшено для страховки еще несколько авиабомб, добивших супертанкер.