Лайонел Роббинс - История экономической мысли. Лекции в Лондонской школе экономики

i8g

ИСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

и опыта. Эта мысль делает ему честь, но не является абсолютно верной. Только не думайте, что я

недооцениваю важность опыта и образования и хочу накормить вас историей о генетических

различиях. Об этих различиях мы знаем крайне мало, а большинство людей, которые о них рассу-

ждают,—это мошенники. Но я все же считаю, что некоторые врожденные различия существуют.

Второй мой комментарий касается того, о чем Смит умалчивает и что малоизвестный классический

экономист Торренс (Torrens, 1833) называет территориальным разделением труда: о различиях в

разделении труда, проистекающих от того, что разные части поверхности земли по-разному подходят

для различных видов деятельности (сельскохозяйственной, промышленной, торговой и т.д.). Однако

Смит подробно исследует этот вопрос впоследствии, когда исследует меркантилистскую систему.

Далее Смит переходит от частного к общему и подробно описывает, что означает разделение труда в

обществе. Пример булавочной фабрики часто цитируют для доказательства преимуществ разделения

труда, но последний абзац первой главы намного важнее этого примера, и я зачитаю вам несколько

отрывков из него:

Присмотритесь к домашней обстановке большинства простых ремесленников или поденщиков в цивилизованной

и богатеющей стране, вы увидите, что невозможно даже перечислить количество людей, труд которых, хотя бы в

малом размере, был затрачен на доставление всего необходимого им. Шерстяная куртка, которую носит поденный

рабочий, как бы груба и проста она ни была, представляет собою продукт соединенного труда большого

количества рабочих. Пастух, сортировщик, чесальщик шерсти, красильщик, прядильщик, ткач, ворсировщик,

аппертурщик и многие другие —все должны соединить свои специальности, чтобы выработать даже такую

грубую вещь. А сколько, кроме того, купцов и грузчиков должно быть занято для доставки материалов от одних

рабочих к другим, часто живущим в весьма отдаленных частях страны! Сколько нужно торговых сделок и водных

перевозок, сколько, в частности, нужно судостроителей, матросов, мастеров, делающих паруса и канаты, чтобы

доставить различные материалы, употребляемые красильщиком и нередко привозимые из самых отдаленных

концов земли! (Smith, 1776,1:13; Смит, 2007, с. 74~75)-

190

ЛЕКЦИЯ 13

(Я опускаю часть текста, чтобы сберечь время.)

Если мы рассмотрим все это и подумаем, какой разнообразный труд затрачен, мы поймем, что без содействия и

сотрудничества многих тысяч людей самый бедный обитатель I цивилизованной страны не мог бы вести тот образ

жизни, который он обычно ведет теперь и который мы неправильно считаем весьма простым и обыкновенным.

Конечно, в сравнении с чрезвычайной роскошью богача его обстановка должна казаться крайне простой и

обыкновенной, и тем не менее может оказаться, что обстановка европейского государя не всегда настолько

превосходит обстановку трудолюбивого : и бережливого крестьянина, насколько обстановка последнего

превосходит обстановку многих царей иных земель, абсолютных владык жизни и свободы десятков тысяч своих

подданных (ibid, 1:14; там же, с. 75)-

Последнее предложение я слегка перефразировал, чтобы не оскорбить ничьих чувств — мы все же

находимся в международном учебном заведении, а Смит писал в XVIII веке2.

Глава вторая так же важна, как и первая. Смит считает, что разделение труда, которое дает так много

преимуществ, скрепляет общество, благодаря которому, мы имеем аппарат правосудия, закона и т.д.,

является основой экономического аспекта цивилизации. По мнению Смита, разделением труда мы

обязаны склонностью человеческой природы «к торговле, к обмену одного предмета на другой» (ibid.

1:15, там же, с. 76). Далее Смит делает весьма сомнительное замечание о том, что «никому не

приходилось видеть, чтобы одна собака сознательно менялась костью с другой» (ibid.; там же), на что

Кэннан со свойственным ему юмором пишет в примечании: «Неясно, с какой целью собака могла бы

обменивать одну кость на другую» (ibid., note 2).

Затем Смит продолжает:

Щенок ласкается к своей матери, а болонка старается бесчисленными уловками привлечь внимание своего

обедающего хозяина, когда хочет, чтобы он накормил ее. Человек иногда прибегает к таким же уловкам со своими

ближними, и если у него нет другого средства побудить их действовать

2. В оригинальном тексте Смит пишет: «. .превосходит обстановку многих африканских царьков, абсолютных владык жизни и

свободы десятков тысяч нагих дикарей».

ИСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ МЫСЛИ

в соответствии с его желаниями, он пытается приобрести их расположение угодничеством и всяческой

лестью. Однако у него не хватило бы времени действовать так во всех случаях. В цивилизованном обществе

он непрерывно нуждается в содействии и сотрудничестве множества людей, между тем как в течение всей

своей жизни он едва успевает приобрести дружбу нескольких лиц. Почти у всех других видов животных

каждая особь, достигнув зрелости, становится совершенно не зависимой и в своем естественном состоянии

не нуждается в помощи других живых существ; между тем человек постоянно нуждается в помощи

ближних, но тщетно было бы ожидать ее лишь от их расположения. Он скорее достигнет своей цели, если

обратится к их эгоизму и сумеет показать им, что в их интересах сделать для него то, что он требует от них

(ibid., 1:15-16; там же, с. 76-77).

Отметим, что речь идет об эгоизме того мужчины или той женщины, от которых человек предполагает

что-то получить. «Их расположение», очевидно, относится к ближнему кругу, семье.

Как пишет Уикстид в своей книге «Здравый смысл политической экономии» (Wicksteed, 1910), важным

аспектом Смитова акцента на эгоизме является нон-туизм (англ, поп-tuism) человека, с которым он

заключает сделку. Он не обязан интересоваться тем, что тот человек, с которым он заключает сделку,

будет делать со своей семьей. В то же время он может быть заинтересован в тех благах, которые сам

предоставляет своей семье и более широким общественным слоям.

Всякий предлагающий другому сделку какого-либо рода предлагает сделать именно это. Дай мне то, что

мне нужно, и ты получишь то, что необходимо тебе,—таков смысл подобного предложения. Именно таким

путем мы получаем друг от друга значительно большую часть услуг, в которых нуждаемся. Не от

благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения

ими собственных интересов. Мы обращаемся не к гуманности, а к их эгоизму и всегда говорим не о наших