Мария Папагианниду-Сен-Пьер - Прощай, СПИД! А был ли он на самом деле?

Однажды я вытащила книгу со специальной полки книжного шкафа Жиля. Книга называлась «Изобретение вируса СПИДа», ее написал Питер Дюсберг, и в ней было предисловие лауреата Нобелевской премии Кэри Муллиса. Вот что я прочитала [12] П. Дюсберг, «Изобретение вируса СПИДа», Регнери Паблишинг, 1966, стр. 125–6. :

Несмотря на всю шумиху и срывы, спровоцированные Галло, охота за вирусом была в моде, и он упорно продолжал преследовать ретровирусы в течение нескольких лет. В 1980-м он наконец сообщил об обнаружении первого ретровируса человека. Вирус был выделен из человеческих лейкозных клеток, долгое время выращиваемых в лаборатории, где иммунная система не взаимодействовала с вирусом и не подавляла его. Команде Галло даже приходилось несколько раз подвергать клетки ударному воздействию сильнодействующих химикатов, чтобы выманить крепко спящий вирус из латентного состояния. Во второй партии лейкозных клеток никакого вируса обнаружено не было, но Галло это не смутило и он дал новому вирусу название с явной пропагандистской целью – вирус человеческого Т-клеточного лейкоза, или HTLV…

Исследователи HTLV могли менять и другие правила. Приняв за истину, что вирус распространяется между взрослыми, ученые рассчитали пятилетний «инкубационный период» между инфицированием и развитием лейкемии. Вскоре это число уточнили до десяти лет, а потом и тридцати, потому что обнаруживали растущее число здоровых носителей вируса HTLV. Однажды они решили, что вирус передается при сексуальных контактах, хотя лейкемия разражалась примерно в шестьдесят лет, тогда из шестидесяти вычли двадцать, чтобы получить сорокалетний инкубационный период. Затем, поняв, что вирус фактически передается ребенку от матери во время родов, инкубационный период официально продлили от сорока до пятидесяти пяти лет.

Когда я осознала, что все это значит, у меня по коже забегали мурашки, я не осмеливалась поверить в то, что это могло быть ошибочно, потому что мой опыт был вполне реален. Тем не менее, я много знала о докторе Дюсберге, который номинировался на получение Нобелевской премии за свою революционную работу, посвященную борьбе с раком, и много раз награждался за исследовательскую деятельность в Калифорнийском университете в Беркли. Его стали сторониться и злословить, когда он, подобно Галилею XX-го столетия, осмелился возражать против гипотез о ВИЧ/СПИД в 1987 году.

Практически он единственный проявил ко мне интерес, когда я стала связываться с другими «диссидентами» по всему миру. Да, прославленный доктор Питер Дюсберг сделал еще один вклад в мое освобождение, задав два простых вопроса. Первый он прислал мне электронной почтой 15 декабря 2006-го: «Мария, вы принимаете лекарства против СПИДа?» Я обстоятельно отвела:

Доктор Дюсберг, Ваше сообщение меня чрезвычайно взволновало! Наверно, я принимала все возможные виды лекарств против СПИДа. В 1985-м мне впервые поставили диагноз ВИЧ-позитивна. Я никому об этом не сказала и не принимала никаких лекарств. В 1995-м мне во второй раз поставили диагноз ВИЧ-позитивна после перенесенной пневмонии, и направили в соответствующую больницу. Я принимала «Септра» и АЗТ, что закончилось анемией и заражением цитомегаловирусом. В 1996-м я принимала «Норвир» и другие лекарства, что привело к вирусному менингиту и туберкулезному менингиту. 2000 год: прием «Криксивана» и других лекарств закончился кратким эпилептическим кризисом и энцефалопатией. 2004 год: «Стокрин», можно сказать, что я заново родилась и начала новую жизнь вместе с сайтом http://www.hivwave.gr/ . Теперь я пишу сразу две книги. Недавно я вышла замуж за ВИЧ-отрицательного Жиля Сент-Пьяра, веб-мастера сайта http://www.peaceandlove.ca/ , который считает, что мне следует прекратить принимать лекарства. Врачи вместе с моей мамой и братом умоляют меня продолжать, иначе это будет явным самоубийством. Я просто в тупике. Вы можете оказать мне неоценимую помощь своим советом. Желаю Вам всего наилучшего.

Он ответил:

Дорогая Мария. Спасибо за Ваш ответ. Теперь у меня к Вам второй вопрос: какой болезнью, связанной со СПИДом, Вы страдаете в настоящий момент? Если судить по фотографиям с Вашего сайта, Вы мне кажетесь очень здоровой.

Искренне Ваш, Питер Д.

Может, он подразумевал, что я смогу избавиться от таблеток? Я не знала, что ответить, мне нужно было время, чтобы переварить все это, чтобы убедить семью, но я не могла заставлять такого ученого ждать моего решения. Кроме того, если Жилю не удалось, то уж никто не сможет этого сделать. Поэтому я с неохотой прервала переписку. В последствии, я внимательно прочитала некоторые из книг, которые привез Жиль, и опять была разочарована. Если я жила с этой болезнью, как же авторы могут заявлять, что ее не существует? Мой возлюбленный также привез с собой документальный фильм 2004 года под названием «Другая сторона СПИДа», содержащий множество свидетельств ВИЧ-позитивных людей, и предложил посмотреть его вместе со мной. Но, включив видео, я прервала просмотр на середине: «Я все это знаю, я прошла через это, мне не нужно смотреть на это еще раз».

В июне мы поехали в Канаду, чтобы провести там медовый месяц. Именно там Жиль показал документальный фильм своей сестре и зятю. Они пригласили меня в свою комнату присоединиться к просмотру. Я досмотрела фильм до конца, не проронив ни слова. Я видела ВИЧ-позитивных людей, принимавших лекарства от СПИДа, и бывших в таком же состоянии, как и я, в то время, как те, кто не принимал лекарств, оставались здоровыми. Я смотрела, как Кэри Муллис говорит:

Я хочу сказать, что произошла очень странная вещь. В самом деле, именно это. Таких прецедентов раньше в медицине не было. Быть может, за исключением случаев, когда вы думаете, что одержимы дьяволом, не так ли? Видите ли, если вы одержимы дьяволом, то все, что с вами происходит, и все, что вы делаете – должно быть связано с ним, правильно? Вы и не замечаете, что какой-то новый организм является причиной всех проблем.

Я удовлетворенно усмехнулась, но этого было не достаточно. Возможно ли теперь вернуться к первому шагу? Со смешанным чувством эйфории и ярости я писала в Канаде свою вторую книгу «Игра любви во времена СПИДа», чтобы определить новое неожиданное состояние здоровья. Я закончила ее выводом, что: «я не могу прекратить лечение, которое принимаю последние десять лет, так как велик риск еще одного шока для моего организма». И все же, глубоко внутри, я надеялась, что смогу передумать.

Вернувшись в Афины, я прочитала книгу главной героини документального фильма, Кристины Маггиор (Christine Maggiore), под названием «Что если все, что вы думали, что знаете о СПИДе, было неправдой?» [13] Кристина Маггиор (Christine Maggiore), «Если все, что вы думали, что знаете о СПИДе, было неправдой», 1996, стр. 60. . В конце концов, там я нашла определение тому, что случилось со мной: