Давид Серван-Шрейбер - Антирак. Новый образ жизни

Отменив все свои дневные встречи, я вышел на улицу и пошел пешком. Голова гудела, и я отчетливо помню смятение, охватившее меня. Мне хотелось поговорить с Богом, но я не верил в Него. Наконец мне удалось сконцентрироваться на дыхании и привести мысли в порядок. Я шел и твердил про себя, как молитву: «О мое тело, мое существо, моя жизненная сила, поговорите со мной! Помогите мне почувствовать, что с вами происходит. Помогите понять, почему вы не справляетесь. Подскажите, что вам нужно. Скажите ,что питает, укрепляет и защищает вас. Скажите мне, как мы сможем действовать сообща, потому что одному, только своей головой, мне это не удалось, и я больше не знаю, что нужно делать...»

Через некоторое время я собрался с силами и готов был еще раз выслушать мнения медиков.

Пациенты часто удивляются, что врачи, с которыми они консультируются, могут рекомендовать совершенно разное лечение. Но рак принимает такие разные формы, что медицина оправданно стремится умножить углы атаки. Каждый врач придерживается методов, которые он освоил лучше всего и которым доверяет. Поэтому сами врачи и их родные никогда не следуют первой полученной рекомендации, а консультируются по крайней мере с двумя-тремя специалистами. В зависимости от принадлежности врача к той или иной медицинской школе лечение существен но варьируется. Так, в Соединенных Штатах, например, долго считалось, что при всех случаях рака молочной железы нужно проводить обширную операцию, состоящую из удаления не только всей груди, но также и лимфоузлов затронутой стороны и даже мышц, которые формируют подмышку. Эта техника казалась необходимой для предотвращения рецидива. В то же самое время французские и итальянские хирурги удаляли только саму опухоль, после чего проводили курс радиотерапии (1). Позже оказалось, что в долгосрочной перспективе результаты были аналогичными, но при европейском подходе причиняемый пациенткам физический и психологический ущерб намного меньше (2).

Как это часто бывает в случаях с раком, хирург, с которым я консультировался, сказал мне, что нужна операция, радиолог — что стоит прибегнуть к облучению, а онколог посоветовал рассмотреть вариант химиотерапии. Не исключалась также комбинация различных методов лечения. Но у всех этих вариантов были серьезные недостатки.

Хирургия требовала существенного вмешательства в здоровые ткани, для того чтобы оставить как можно меньше раковых клеток — при данном типе рака их невозможно удалить все. При радиотерапии мозга существовал небольшой, но все же существенный риск через десять — пятнадцать лет стать слабоумным. Когда шансы на выздоровление минимальны, часто склоняются к этому варианту. Но я рассчитывал на значительно более продолжительную и, главное, полноценную жизнь. Один из блестящих неврологов, с которым я работал, стал страдать слабоумием через несколько лет после радиотерапии, а ведь опухоль у него не была даже злокачественной. Ему не повезло, хотя вероятность была очень мала. Я не хотел закончить подобно ему. Что касается химиотерапии, то это, по определению, яд. Да, это так — химиотерапия убивает в первую очередь те клетки, которые быстро размножаются, то есть раковые клетки, но также иммунные клетки и волосяные мешочки (от чего человек лысеет). Кроме того, она может привести к бесплодию. Меня не прельщало несколько месяцев жить с ядом в теле. И у меня не было уверенности в успехе, потому что я слышал, что опухоли головного мозга быстро теряют чувствительность к химиотерапии.

Естественно, я получил много советов по поводу альтернативных способов лечения, которые казались слишком хорошими, чтобы быть правдой. Однако я понимаю тех, кто все-таки хочет поверить в возможность полного исцеления, избежав неприятных методов лечения и тяжелых побочных эффектов.

Как и большинство пациентов, чем больше информации я получал, тем больше запутывался. Каждый врач, который меня консультировал, каждая научная статья, которую я прочитывал, каждый веб-сайт, который я просматривал, — все приводили серьезные, убедительные аргументы в пользу того или иного подхода. Как тут можно выбрать? Только обратившись к самым глубинам своего существа, я в конце концов интуитивно ощутил, что мне подойдет.

КАК РАСПОЗНАТЬ ШАРЛАТАНОВ

Есть несколько простых правил, позволяющих избежать шарлатанов и ловушек. Избегайте целителей, которые:

- отказываются работать в сотрудничестве с онкологом и советуют вам прекратить обычное лечение;

- предлагают лечение, эффективность которого не была доказана, но был доказан его риск;

- предлагают лечение, цена которого несоизмерима с его доказанной пользой;

– обещают, что их подход гарантированно даст результат, если только вы по-настоящему захотите излечиться.

Я решительно отказался от новейших методов лечения, когда движениями хирурга управляет компьютер. Хирург, который предлагал мне это, взахлеб говорил о технической стороне дела, и казалось, что его больше интересовал сам процесс, чем мои страхи, сомнения и надежды.

В конце концов я предпочел хирурга, чей открытый взгляд и сердечная теплота не могли не понравиться. Я почувствовал заботу еще до того, как он начал меня осматривать. Для этого нужно всего ничего — улыбка, определенная интонация, несколько ободряющих слов…

Мне понравилось то, что он сказал:

— Никогда не знаешь, что найдешь внутри, и я ничего не могу вам обещать. Единственное, в чем я могу вас уверить, — это то, что я сделаю все возможное.

Я знал, что это было искренне; он сделает все, что сможет. Именно в этой уверенности я нуждался. Больше, чем в каком-то современном роботе.

После операции я все-таки решил пройти годичный курс химиотерапии, чтобы уничтожить как можно больше раковых клеток. Это решение сформировалось у меня в результате изучения научной литературы и было направлено на то, чтобы попытаться «обойти» всю работающую против меня статистику. На этот раз до меня дошел смысл происходящего: мне придется всерьез заняться своим образом жизни.

Мой взгляд на медицину начал меняться на улицах индийского города Дхарамсала, в котором находится тибетское правительство Далай-Ламы. Во время гуманитарной миссии, организованной в пользу тибетских сирот, я узнал, что в Дхарамсале существуют две системы здравоохранения. Первая сосредоточена в больнице Далак, современном, прекрасно оборудованном учреждении западного типа, где вели прием врачи, обученные в Индии, Великобритании и Соединенных Штатах. Мы говорили на одном медицинском языке и отлично понимали друг друга.