Карл Виттфогель - Деспотизм Востока. Сравнительное исследование тотальной власти

Хотя условия в имперском Китае и благоприятствовали частной собственности на землю, там сохранялись земледельческие колонии для содержания армии, в основном в пограничных районах, но иногда также и в критических внутренних районах: в местах, где проводилось усмирение, и вдоль жизненно важных путей связи. Обработка земли в этих колониях выполнялась либо солдатами (в этом случае землю обычно называли 'гарнизонными полями', t'un-t'ien), либо гражданскими лицами (в этом случае землю часто называли 'лагерными полями', yin-t'ien). Вместе эти два типа полей иногда составляли не меньше одной десятой части всех пахотных земель, но во время правления большинства династий доля этих полей была намного меньше.

Кроме военных колоний были правительственные владения для выращивания специальных культур, а также парки и сады для наслаждений правителей. Эти уединённые пристанища часто строились барщинными рабочими, но обычно о них заботились профессиональные земледельцы, дворцовые рабочие и рабы [190], поэтому это были управляемые правительством земли. Но несмотря на это примечательное свойство, они были незначительными в пространственном отношении. Это были крошечные острова в море крестьянских хозяйств, чьи арендаторы или собственники поддерживали правительство не продукцией своих собственных или государственных полей, а своими налоговыми платежами.

Самый важный тип контролируемых правительством земель, пожалуй, наименее чётко определён: крестьянская земля, которая не управляется правительственными чиновниками, не распределяется между группами лиц, которым земельная собственность может быть подарена, и не является собственностью земледельцев. Этот тип земель не может быть просто приравнен к землям сельских общин, так как не все крестьяне, которые владеют регулируемой землёй, живут в объединённых деревенских общинах, то есть в общинах, которые распределяют и перераспределяют землю. И не все сельские общины находятся под контролем правительства.

С точки зрения настоящего исследования регулируемая крестьянская земля является землёй, которую владелец не может свободно отчуждать. Часто, особенно когда земля периодически перераспределяется, владельцу может быть разрешено сдавать её в аренду другим жителям деревни [191], но он не может продать её [192]. В других случаях он может продать её, но только другим жителям деревни, то есть крестьянам-общинникам. В Византии ранние директивы были восстановлены и усилены в 922 году законом, который позволял крестьянам продавать землю следующим группам лиц в таком порядке: (1) родственникам, владевшим совместным имуществом с продавцом, (2) другим лицам, владевшим совместным имуществом с продавцом, (3) лицам, чья земля прилегала к продававшейся земле, (4) соседям, которые имели совместные финансовые обязательства с продавцом, (5) другим соседям. Эти правила не позволяли крупному землевладельцу приобретать крестьянскую землю, за исключением деревень, в которых он уже владел землёй. Пока эти правила действовали, они защищали большую часть крестьянской земли от расширявшихся сил крупного землевладения.

Подобные принципы применялись и в индуистской [193]и мусульманской Индии. Опираясь на правоохранительную силу государства, индийская сельская община защищала малое земледелие от вторжения капиталистических интересов, сохраняя для сельских жителей право майората, право преимущества при покупке и право уже занятого места.

Случаи Византии и Индии, которые могут быть дополнены примерами других цивилизаций, демонстрируют негативное влияние регулируемой земли на рост частной земельной собственности. Везде, где по-Восточному деспотическое государство сохраняло основную часть земли как регулируемую, частная собственность на землю занимала второстепенное и часто несущественное положение.

Деспотический режим, который способен регулировать всю или большую часть земли, также способен выделять земельные наделы любому лицу или группе лиц. Случаи такого земельного распределения могут отличаться по цели и продолжительности, но обычно сочетаются вместе два аспекта. Лица, которые служат правительству, могут владеть своими должностными землями всю жизнь или даже передавать их по наследству. Другие могут занимать свои посты только на короткий срок; в таких случаях срок владения их должностными землями такой же короткий. Внезапное обретение и внезапная потеря должностных земель особенно затрагивают людей, несущих военную службу.

Более стабильным является владение землями, подаренными тем, кто служит богам. Долговечным религиозным учреждениям, таким как храмы и мечети, почти всегда разрешено сохранять свои земли на неопределённый срок.

Льготная земля предоставляется по разным причинам разным лицам. Получатели дара могут сильно различаться из-за своих благих деяний или просто потому, что они родственники, друзья или фавориты правителя [194]. Во всех случаях земля передаётся им безоговорочно. Получатели дара не возмещают служением доходы, которые дают льготные земли. Это также верно для владельцев пенсионной земли. Но кем бы ни был бенефициар, хозяином распределённой земли остаётся правительство.

Церковная (храмовая) земля обычно находится под контролем и/или под управлением светских правительственных чиновников. Так было в фараонском Египте, в Египте в эпоху правления династии Птолемеев, в Вавилонии и, конечно, в Перу и Мексике до их завоевания конкистадорами. В исламском мире прямой или косвенный государственный контроль над различными типами религиозной собственности сохранялся со многими обстоятельными изменениями до недавнего времени.

Контроль над должностной землёй обеспечивался оперативным правительственным контролем над землевладельцами. Нормально функционирующий деспотический режим определяет судьбу своих несущих службу людей и отведённых им земель. Когда в конце периода правления династии Чжоу канцлер государства Цинь провозгласил заслуги, а не наследование необходимой основой несения службы [195], он не встретил заметного сопротивления; и проходившее повсюду в Китае во время позднего периода правления династии Чжоу сокращение площади должностных земель, которыми управляли их владельцы, было принято столь же кротко. Ни одна организованная группа землевладельцев (подобных баронам) не восстала против императора-объединителя Китая, когда он решительно и окончательно отказался от системы должностных земель в её полном объеме. Также не встретило какого-либо сильного сопротивления решение Акбара заменить в большинстве случаев назначение должностных земель платой. Акбар пошёл далеко, но не так далеко, как турецкий султан Сулейман, который наглядно продемонстрировал, что хорошо функционирующий деспотизм может упразднить владение должностными землями так же легко, как и учредить его.